Оуэн выбрался из машины и подошел к пассажирской дверце, с которой Стерлинг пытался бороться. — Не надо. Я помогу. Полегче. Принести тебе одеяло?

— Нет. — У Стерлинга застучали зубы. — Просто пошли. Не так уж и холодно.

На самом деле было очень холодно, но они стояли прямо у дома, так что это не имело значения. Оуэн придерживал Стерлинга, пока они поднимались по ступенькам, и обнаружил, что забыл запереть входную дверь, только когда попытался повернуть ключ в замке.

— Иди наверх, — твердо сказал он, чтобы Стерлинг случайно не заснул там, где ему будет неудобно.

— В твою комнату? Я могу спать с тобой?

— Естественно, со мной, — мрачно отозвался Оуэн. — Я не собираюсь больше выпускать тебя из виду. — Судя по слабой улыбке, угроза совсем не испугала Стерлинга. — Я схожу за льдом. А ты поднимайся и ложись; я скоро.

— Да, Оуэн, — ответил Стерлинг и покачал головой. — Боже, это гораздо приятнее говорить, чем…

— Не надо, — перебил Оуэн. Если он еще хоть раз услышит «мастер Кирк» от Стерлинга, его стошнит. — Я буду через минуту. Нужно позвонить Алексу.

Он проводил взглядом Стерлинга, поднимающегося по лестнице, а потом вытащил пакет со льдом, прихватил стакан воды и обезболивающее и, отнеся их в спальню, сгрузил все на столик у кровати. Стерлинг был в ванной, Оуэн услышал, как тот спустил воду, а потом, видимо, открыл кран, и решил, что уже поздно спрашивать, нужна ли ему помощь, потому что и так ясно.

Он спустился вниз и позвонил Алексу, просто чтобы ввести в курс дела. Алекс заслуживал благодарности, но и совсем отпускать вожжи Оуэн не собирался.

— Да? — ответил тот после первого же гудка.

— Алекс, это Оуэн. У Стерлинга все хорошо. Плечо вправили… ему нужно будет сходить на прием к врачу на этой неделе, а сейчас он со мной.

— О, слава богу. Спасибо, — выдохнул Алекс. — Я так волновался, вы просто не представляете. И Кирк…

— Не говори, что он тоже волновался, — резко прервал его Оуэн. — Я не хочу этого слышать. Если бы он и правда волновался, то сам бы привез Стерлинга в больницу. Любому нормальному Дому хватило бы на это порядочности.

— Он просто был не в себе, — всхлипнул Алекс. — Он боялся…

— Ему следует бояться меня, — отрезал Оуэн. — Я думал, Стерлинг — твой друг.

— Это так!

— Тогда давай беспокоиться о нем, а не о человеке, из-за которого он угодил в больницу. Стерлинг в порядке. Я скажу ему, чтобы он позвонил тебе завтра. — Оуэн сделал паузу, а потом повесил трубку, решив не напоминать Алексу, что еще свяжется с Кирком. Пусть тот помучается, думая, когда это будет… заслужил.

Поднявшись наверх, Оуэн зашел в спальню, где Стерлинг уже разулся и снял джинсы, и теперь голый стоял у кровати. Покрывала были откинуты, но Стерлинг выглядел растерянным. Увидев Оуэна, он сказал:

— Не знаю, как лечь, чтобы было не больно. Наверное, я думал, если простоять тут достаточно долго, кровать превратится в облако или вроде того. Или может, я засну стоя, и это будет уже неважно.

— Можно подложить подушки, — предложил Оуэн, радуясь, что перед ним наконец-то встала проблема, которую можно относительно легко решить. — Ляг на спину, посмотрим, как оно. Если не получится, попробуем что-нибудь еще. Я так понимаю, главное тебе — не перевернуться во сне на больное плечо, а подушки не дадут.

Стерлинг кивнул, он выглядел абсолютно измотанным, как будто на это маленькое решение ушло слишком много сил. Оуэн помог ему опуститься на кровать, внутренне содрогаясь от каждого стона и вздоха Стерлинга, когда тот задевал плечо, и обложил того подушками, лежавшими на другой половине кровати.

— Ну как?

— Нормально. — Стерлинг сжал губы, кожа вокруг них побелела, но его глаза почти сразу начали слипаться.

Оуэн подождал, пока дыхание Стерлинга не выровняется — казалось, тот уснул — положил пакет со льдом ему на плечо и спустился запереть двери. Проверив все и выключив свет, он вернулся наверх, разделся, стоя в дверях, и побросал одежду прямо на пол — он почти никогда такого не делал.

Взяв подушку из гостевой комнаты, он скользнул под простыни, стараясь не шевелить матрас, но, видимо, не удалось, потому что Стерлинг тихо что-то забормотал и потянулся к нему.

— Тшш, я здесь, — сказал Оуэн. Пакет соскользнул с плеча Стерлинга, но Оуэн решил, что лед пролежал там достаточно, так что не стал класть его обратно. — Спи.

— Не могу, — капризно захныкал Стерлинг, хотя Оуэн был уверен, что тот только что спал. — Больно, а еще я по тебе соскучился.

— Хочешь обезболивающего?

Стерлинг попытался придвинуться ближе и всхлипнул.

— Нет. Тебя.

— Так… не двигайся. Я сам. — Оуэн осторожно скользнул ближе, положив руку на бедро Стерлинга, чтобы не задеть его плечо. — Так лучше?

— Ммм, — Стерлинг посмотрел на него расфокусированным взглядом. — Я люблю тебя.

Оуэну совсем не хотелось это слышать сейчас, когда ему казалось, что он подвел Стерлинга. Чувство было неприятное и незнакомое. Он хорошо выполнял свою работу, был хорошим Домом; его жизнь была устроенной и размеренной. Стерлинг разрушил этот карточный домик, и Оуэн сейчас чувствовал себя таким же потерянным, как Стерлинг, когда бросился искать утешение не там и не у того.

Но сказать об этом Стерлингу сейчас было невозможно. Черт, да к утру боль и лекарства, скорее всего, сотрут этот разговор из его памяти.

Поэтому Оуэн поцеловал его, легко коснувшись губ Стерлинга своими, и сказал:

— Я тоже тебя люблю. А теперь спи.

Это было правдой уже довольно давно, но Оуэн все равно чувствовал себя виноватым, говоря это, даже несмотря на то, что на лице Стерлинга появилась довольная улыбка, прежде чем тот снова заснул.

Стерлинг проснулся оттого, что невыносимо ныло плечо, впрочем, член ныл не меньше. «Наверное, это реакция на постель Оуэна», — сказал он себе, сел, поморщился и прислонился к спинке. Это тоже оказалось не слишком-то удобно — изголовье кровати Оуэна было просто создано для того, чтобы привязывать к нему, но не особо подходило для того, чтобы опираться. И все же, устроившись, двигаться уже не хотелось, поэтому Стерлинг остался сидеть так.

Снизу доносились какие-то звуки, и он задумался, чем занят Оуэн. Пьет кофе? Пытается решить, куда послать Стерлинга до начала нового семестра? Оуэн слишком ответственный, чтобы выставить его на улицу в таком состоянии, не говоря уже о том, что наверняка чувствует себя виноватым из-за того, что он пострадал. Не то чтобы в этом была вина Оуэна, как раз наоборот, но Стерлинг не мог вспомнить, говорил ли это ему вчера ночью — все было как в тумане, он даже не знал, как оказался у Оуэна дома.

Зад тоже болел, осознал вдруг Стерлинг, но совсем не так, как плечо. Оказывается, когда плечо выпадает из сустава во второй раз, это еще ужаснее и болезненнее, чем в первый.

Стерлинг опустил глаза и сердито уставился на свой член. Как же не вовремя! Услышав на лестнице шаги Оуэна, он быстро натянул простыню и одеяло до пояса, чтобы