посыльная. — А мне внизу удобнее вас ждать, там леса, заросли.

— В каком же месте мы встретимся?

— Отплывете километра два и прислушивайтесь, я окликну вас сама с берега.

— Договорились!

Гостья простилась и вышла из дому первой.

По селу Мария Степановна шла не спеша.

Не торопилась и когда снова встретилась с Зосей.

А только забрала у нее лекарства и вошла в лес, сразу пустилась бегом. Скорее в отряд. Скорей! Раз комендант поехал в город, то его или расстреляют, или обеспечат новым оружием. Может, партизаны успеют встретить его на обратном пути.

Партизанская засада разделилась на две группы. Сам Михаил с винтовкой и три автоматчика залегли в березнячке недалеко от дороги. Это группа нападения.

А три стрелка и новички с пулеметом устроились на высотке, с которой далеко просматривалась дорога. Это группа прикрытия, на случай если Михаилу с автоматчиками придется с боем выходить из засады. Все выверено, рассчитано. И все-таки страшно было ждать боя с неизвестной силой. Не то что ночью, когда и напасть и уйти можно незаметно.

— Самое главное, чтоб у них не было собак, — говорил Михаил, поудобнее устраиваясь за огромным березовым пнем, окруженным молодыми березками, которые так хорошо маскировали.

Дмитрий Артемьевич, лежавший справа, недоуменно посмотрел на своего командира: мол, почему такой страх перед собаками?

— Видите ли, если у них окажутся и собаки, то нам трудно будет выходить из боя, — пояснял Михаил, — ученую собаку застрелить нелегко. Как начинается стрельба, она ложится и ползет на брюхе… А гранат у нас нет.

— Значит, надо стараться застрелить ее, еще пока не спрыгнет с машины.

— Но вдруг они на подводах или на мотоциклах?

— Это уже хуже.

— Тихо, товарищи! — поднял руку Иван Бойко, всегда раньше других улавливавший посторонние звуки. — Идет машина.

Все настороженно застыли. Бойко еще немного послушал и уверенно заявил:

— Груженая. Кажется, наш «газик».

— Только одна машина? — спросил сибиряк.

— Думаешь, на тебя целую автоколонну отправят? — прищурился Михаил. — Я уверен, что они знают, сколько нас. Бежало из-под расстрела семеро. Двух отделений автоматчиков на семерку каких-то там бандитов вполне достаточно. Ведь так они должны рассуждать, Дмитрий Артемьевич?

— Конечно же, мы для них только бандиты, — ответил Соколов.

Гул машины быстро приближался и прижимал партизан к земле.

— Зря окопчика не отрыли! — пожалел Михаил. — Целые сутки лежали без дела!

— Поздно жалеть. Учтем на будущее, — заметил Соколов.

— Если это будущее у нас еще будет… — уныло возразил Бойко.

— Не хныкать! — оборвал его Михаил. — Первым стреляю я в мотор или шофера. Машина остановится, Дмитрий Артемьевич даст очередь по передней части кузова, Ефим — по задней. А ты, Иван, жди, пока начнут прыгать на землю. На лету их бей. Без команды не стрелять.

Из-за поворота, скрытого ольшаником, на бешеной скорости, словно кем-то преследуемая, вынеслась старенькая, облинявшая автомашина.

— «Газик»! — торжествующе подтвердил свою догадку Бойко, крепче прижимая к плечу автомат.

Грузовичок так несся, что казалось — промелькнет, и выстрелить не успеешь.

— Боится шофер, вот и жмет, — заметил Бойко, бывший водитель армейской машины. — На большой скорости труднее попасть.

— Братцы! — вдруг громко воскликнул Соколов. — А воевать-то не с кем. Машина с грузом, но без людей.

— Не стрелять без моей команды, — еще раз напомнил Михаил, а сам стал целиться.

Когда грузовик поравнялся с засадой, Михаил выстрелил подряд два раза, но не в радиатор, как хотел вначале, а в переднее колесо. Машина круто вильнула влево. Шофер тотчас распахнул дверцу и выскочил из кабины. А грузовичок сорвался с дороги в кювет и перевернулся. Шофер упал в кювет и заорал:

— Не стреляйте, ребята! Не стреляйте, я свой! Я русский! В машине винтовки да ящики с патронами и гранатами. Скорее забирайте!

— А куда нам спешить? — нарочито развязно ответил Михаил. — Или еще пойдет машина?

— Нет. Они боятся!

Михаил через плечо скомандовал:

— Товарищ Соколов, зовите оттуда четверых, забирайте трофеи. — И снова обратился к шоферу: — Ну, иди сюда. Расскажи… не валяй дурака, опусти руки, — сказал Михаил. — Чего хромаешь?

— Ногу ушиб. Прыгнул неудачно, — ответил шофер, входя в березнячок, где на пеньке сидел один- единственный партизан с винтовкой на коленях.

Шоферу он показался черным как негр.

— Здравствуйте! Меня зовут Степан Горох. Я работал шофером в райпотребсоюзе. Эвакуироваться не сумел — семья большая. Теперь немцы заставили опять сесть за руль.

— Заставили, — склонив голову и хитро улыбаясь, сказал Михаил, — или сам пошел, сейчас установить трудно. Важно другое: как будешь работать.

— Да как, — развел руками Степан. — Мое дело крутить баранку. Семья-то у них, можно сказать, на прицеле. Чуть что, сразу…

— Степан! — строго заговорил командир. — Ты был комсомольцем?

— Не был. Но… — Степан замялся было, но потом решился. — Я закладывал немного. И меня не приняли. А только неправильно это, товарищ командир. Если не комсомолец, то уже и не наш, не советский, значит?

— А кто тебе это сказал! Я так не думаю, — возразил Михаил. — Наоборот, я верю тебе и хочу помочь…

— Да теперь-то чем мне поможешь, — огорченно развел руками шофер. — Без машины вернусь, сразу повесят, сволочи.

— А может, она цела?

— Да ей-то чего, отлежится, и можно переворачивать, колесо у меня есть. Но ведь я оружие вез. Самое главное, что ящики с гранатами — это добыча самого коменданта. Он с меня шкуру спустит.

— Как это добыча коменданта? — удивился Михаил.

— А вот так. Шеф полиции как узнал, что семерых полицаев и старосту в Бродах обезоружили каких- то два бандита — это они вас называют бандитами, — поспешно оговорился Степан. — А наши люди партизанами считают вас или десантниками. Ну, как узнал шеф, чуть было не убил коменданта. Здоровенный фонарь подвесил ему под глазом! Не убил потому, что другого коменданта на его место и вовсе не найдешь. Кто пойдет после такого… Дал ему семь винтовок и патроны. Увидите, что это за старье. Винтовки осоавиахимовские, ребята в школе обучались. Не знаю, будут ли они стрелять. Дал он эти винтовки и пригрозил расстрелять, если через неделю бродецкая полиция не привезет ему живого или мертвого Мишку Черного.

— А кто это такой — Мишка Черный? — спросил Михаил, щуря глаз и скаля свой белый зуб.

— Люди говорят, что это первый снайпер Красной Армии, — ответил Степан. — А сам комендант мне сказал, что этот Мишка Черный в летящую муху попадает из винтовки, не целясь.

— Неплохо, — цокнул языком Михаил. — Ну, а насчет гранат?..

— Так вот же, получил бродецкий комендант эти расхлябанные винтовки, откозырял своему шефу и залез ко мне в кабину. Поехали! Ну, мое дело — крути баранку… На окраине местечка он попросил остановиться возле одного дома и подождать его. Ну, сижу, жду. Не скоро так выходит. «Заезжай во двор».