узнала о сыне что-то такое, что заставило ее устыдиться за него? Она, кажется, сегодня даже ни разу не обиделась. Чудны дела твои, Господи!

Я опять задремала и проснулась от телефонного звонка. Спросонья я не разобрала, что звонок был междугородный. Бабушка!

– Сашенька, детка, у тебя все в порядке, мне что-то неспокойно уже со вчерашнего вечера. Что у тебя с голосом? Ты здорова?

– Бабушка, я так соскучилась!

– Сашенька, что-то все-таки случилось, да? Что-то с Глебом?

Мне безумно хотелось пожаловаться бабушке на жизнь, но я боялась ее огорчить, она ведь такая старенькая…

– Нет-нет, все нормально, просто у меня мигрень. Только и всего.

– Правда? Ты меня не обманываешь?

– Ну что ты, бабушка!

– В твоем возрасте меня тоже мучили мигрени, это наследственное. Саша, ты получила приглашение и список документов?

– Нет, пока не получила.

– Как странно… Впрочем, я знаю, что делать. На днях в Москву едет моя соседка по дому, я перешлю приглашение с ней!

– Бабушка, я не хочу ждать осени, я приеду сейчас, как только получу приглашение, можно?

– Сашенька, как ты можешь спрашивать? Но просто у нас дикая жара, а дальше будет еще хуже.

– Ничего, не растаю! Ты же там живешь, правда? И даже лучше себя чувствуешь, чем в других местах, а я твоя внучка и, говорят, очень на тебя похожа, значит, выдюжу! Я обязательно приеду, плевать на жару! Может, мне еще и понравится! Я ведь не пробовала!

– Сашенька, милая, я буду счастлива. К сожалению, Миши сейчас нет в Араде, я завтра позвоню насчет приглашения… Наташа едет через неделю. Она обязательно тебе его привезет! Знаешь, вечером у нас жить можно, будем с тобой чаи гонять на балконе. Ты надолго можешь приехать?

– Думаю, да.

– Но ты говорила, что собираешься с Глебом в Италию?

– Это еще неизвестно, а к тебе я ужасно хочу приехать, просто сил нет, как хочу…

– Ты с ним поссорилась? Да?

– Нет, бабушка, нет!

– Ну не хочешь говорить, не нужно. Сашенька, я так рада… Если ты сразу пойдешь в посольство, то визу получишь максимум через недельку, кажется, теперь на это уходит неделя. А билет закажи уже завтра! Миша тебя встретит! Ты с Инкой общалась?

– Да, она уже ходила на «Сирано», и еще Глеб ей достал билет в Вахтанговский. Так что она под присмотром.

– Спасибо тебе, детка.

Я едва сдерживалась, чтобы не зареветь в голос, а потому пробормотала:

– Бабушка, прости, я должна бежать, меня Глеб ждет.

– Да-да, конечно, беги, не буду тебя задерживать. Целую, деточка.

Положив трубку, я попыталась разреветься, но у меня ничего не вышло. Почему-то слез не было. Разговор с бабушкой дался мне нелегко. Я была как выжатый лимон. Но зато через неделю у меня будет приглашение! А через две – в худшем случае три недели я буду в далеком маленьком городе Араде, посреди пустыни. Я видела у бабушки фотографии этого городка – масса зелени, красивые цветы, добротные дома… Говорят, пустыня успокаивает… Там, правда, пустыня не такая, как Сахара или Каракумы в кино, но это неважно, я еще никакой пустыни не видела. Но зато вчера я поняла, что это такое. У меня в душе пустыня. Самая настоящая пустыня.

– Санечка, как ты, маленькая?

Я открыла глаза. Надо мной склонился Глеб. Вид у него был не на шутку встревоженный. Я молчала.

– Саня, как ты себя чувствуешь? Что врач сказал?

– Жить буду.

– Санька, но что это было? Я так напугался… Ты бредила, металась, плакала…

– Я не помню.

– Ну ничего себе! Санька, милая, ты меня так больше не пугай, я ж без тебя не могу. Это, наверное, от усталости – реакция. Ты такой воз волокла, а как стало полегче, расслабилась немножко, вот и выдала свечку. Ну ничего, оклемаешься, я тебя отправлю отдыхать. К морю куда-нибудь, ты же любишь море… А потом поедем в Италию, и еще… Санька, давай покажись все-таки врачам, может, родим себе девочку? Ты же мечтала о девочке. Я тоже хочу девочку, с девочками хлопот меньше, их в армию не берут… Да? Может, и вправду махнешь к бабушке, покажешься врачам? Говорят, Мертвое море чудеса творит, а, Саня?

– Глеб, зачем тебе все это надо?

– То есть как?

– Разве ты меня любишь? Разве ты вообще меня любил?

– Что-что? Санька, о чем ты говоришь? Дурочка! Конечно, я тебя люблю. Даже не понимаю, как ты могла усомниться? Почему? Неужели тебе кто-то что-то напел в «Метрополе»? А ты сразу и поверила? Глупенькая, ты из-за этого заболела, да? Как же мне тебя не любить, кого же еще любить, дурында моя?

Он целовал меня, обнимал, шептал ласковые слова, а мне так хотелось ему верить…

– Я знаю совершенно точно, у нас все будет хорошо, и ребеночка мы родим, нам еще совсем не поздно… У нас будет такая красивая девочка, просто мисс Универсум, и мы ее назовем тоже Александрой. Александра Глебовна Ордынцева. Очень здорово звучит, тебе не кажется? А чтобы вас не перепутать, буду звать ее Шуркой. Шурка Ордынцева! Мне нравится!

– Глеб, перестань!

– Нет, не перестану! Я вчера чуть с ума не сошел. Мне было так больно, так стыдно… Ты столько для меня сделала! Ты такая самоотверженная, такая добрая… Я тебе обещаю, у нас теперь все будет хорошо, Санечка.

– Глеб, оставь меня в покое, я устала.

– Я знаю, что ты устала, Санька, родная, я ведь всем тебе обязан, я знаю, ты не думай… Что там тебе про меня напели?

– Ничего. Не трогай меня, Глеб, я хочу спать.

– Спи, конечно, спи. Только запомни – я без тебя не могу, ты мне нужна. Выздоравливай скорее…

Рядом с ним было так привычно, так тепло и хорошо, что я заснула под его ласковый шепот.

Проснулась я, когда уже светало. Глеб спал, как всегда, держа меня за руку. Я не слышала, как он разделся, очень крепко спала. И почувствовала себя значительно лучше. Я смотрела на него, такого красивого, такого родного… Нет, это все ерунда! Права Уля – мало ли что говорят о популярных людях, мало ли небылиц плетут… Но Л, не небылица! Ах, это было так давно! Пять лет назад, даже больше…

Нет, я заслужила сегодняшний успех, наверное, наравне с Глебом. И, несмотря на каких-то баб, он любит меня по-настоящему. Чем черт не шутит, может, и в самом деле я смогу родить ребеночка? Вот по крайней мере теперь я знаю, что буду делать в Израиле. Я покажусь тамошним врачам, вдруг они сумеют мне помочь? Лика мне говорила, что одна ее подруга в Москве никак не могла родить, дети умирали в ней перед самыми родами, так было три раза, (а потом она уехала в Израиль и одного за другим родила двух чудесных детей… А если у меня родится ребенок, Глеб никуда не денется, он наверняка будет чудесным отцом… Да, конечно, я пережила стресс, но теперь все будет иначе… Теперь я все силы положу, чтобы иметь ребенка, и если это будет девочка, я назову ее не Сашей, нет, я назову ее Марией, в честь бабушки! Мария Ордынцева! Это звучит лучше.

В конце концов, наверное, нет женщины, которая не столкнулась бы с изменой мужа. А тем более такого мужа! Ничего, это надо пережить, и не такое переживали!

– Санька, ты проснулась?

– Да, давно.