глупо. Но, оказывается, я помню».

Доктор Терстон терпеливо улыбнулся: «Я? Очень может быть. Не могу вспомнить».

— Так или иначе, какое это имеет отношение к делу? — спросил Уильямс.

— Через минуту вы всё поймёте. Итак, доктор Терстон начинает разговор об убийцах  и о том, всегда ли удаётся их поймать. И мистер Норрис говорит, что не пишет детективов и подобных вещей, потому что они далеки от жизни. И так далее. И пошло-поехало.

— Ну?

— Хорошо. Когда миссис Терстон идёт наверх, доктор Терстон идёт в свою комнату и переодевается. Затем, после того, как мистер Стрикленд выходит из её комнаты, он проскальзывает туда. «Слушай, — говорит он, — у меня есть прекрасная идея для розыгрыша. Давай, разыграем для них сегодня вечером убийство и посмотрим, смогут ли они узнать, в чём тут дело!» «О чём ты говоришь, дорогой?» — спрашивает она. Она всегда была немного глуповатой и её можно было легко убедить в чём угодно.

В этот момент встал Уильямс. «Это нелепо, — сказал он. — Биф, мы больше не допустим подобной ерунды. Всё это слишком болезненно для доктора Терстона. А теперь...»

— Mais non! — воскликнул месье Пико. — Позвольте доброму Бёфу продолжать! Это начинает становиться интересным!

Биф продолжил.

— Долго ли, коротко ли, он её убедил. «А теперь я скажу тебе, что делать, — сказал он. — Когда пойдёшь ложиться спать, не раздевайся, но запри дверь и закрой окно. Затем возьми эту бутылку с красными чернилами и вылей их на подушку. Возьми помаду и нарисуй на горле большой шрам. Затем закричи, как будто тебя режут, понятно? Мы прибежим и взломаем дверь, а затем посмотрим, что скажут они — можно ли совершить убийство, чтобы оно осталось безнаказанным, поскольку непонятно, как преступник ускользнул?! Понятно?» — спрашивает он, и она говорит: «Окей». Тогда  он говорит: «Знаешь что, я лучше вытащу эту лампочку, иначе они смогут увидеть, что ты не убита по-настоящему». Он так и делает и выбрасывает её из окна.

— Тогда почему на стекле не было никаких отпечатков пальцев? —  спросил я. Я думал, что это разобьёт его теорию, поскольку, очевидно, Терстону не было необходимости надевать перчатки.

— Почему нет? Ведь лампочка горела и была горячей. Поэтому естественно, что он достал платок, когда за неё брался. Понятно?

Я понял и начал немного нервничать. Предположим, что этот неуклюжий полицейский нагромоздит столько ерунды, что она станет похожа не доказательства? Было неловко, что Терстону придётся затем оправдываться.

— Ну, продолжим. Он говорит миссис Терстон: «Когда они будут у нас на крючке, мы скажем им, что это была только шутка, понимаешь? Только не двигайся, пока я не подам знак. Нам не нужно, чтобы всё кончилось слишком быстро». И она соглашается. Я лично знал леди. Она всегда была немного ребячливой. Немного попритворяться — это было вполне в её духе. Она думала, что всё завершится весёлым розыгрышем, бедная леди.

Затем именно она, должно быть, подумала ещё об одной вещи. «Предположим, что кто-то бросится вниз и позвонит в полицию, — сказала она. — Этого нам не надо, не так ли?» А он говорит: «Ага, это мы устроим. Знаешь что, я сейчас спущусь вниз и перережу телефонный провод, тогда никто не сможет позвонить!» Затем он идёт, делает, как сказал, и мы видели результат.

Затем вы все идёте вниз к столу, и миссис Терстон несколько возбуждена, поскольку, несмотря на то, что её ранее шантажировал этот Столл, она знает, что он уже пакует вещи и через пару недель исчезнет, а кроме того, есть ещё и этот розыгрыш, и она довольна как  ребёнок. Она, вероятно, периодически посматривала на мужа с видом заговорщика и думала о том, как разыграет вас всех.

Затем мистер Стрикленд пошёл спать, и вскоре после него мистер Норрис, а затем и викарий. К нему мы вернёмся несколько позже. И в одиннадцать часов, как обычно, миссис Терстон встаёт, чтобы идти спать. Когда она открывает дверь, она видит, что там  стоит Столл, облокотясь на туалетный столик, и нюхает табак. «Что вы тут делаете?» — спрашивает она, хотя прекрасно понимает, что он явился за двумястами фунтами стерлингов. Но она не тратит времени на пустые споры, даёт ему деньги, чтобы он поскорее ушёл, а затем начинает готовиться к своей роли.

Бедная леди! Она, должно быть весело смеялась, не зная, что готовит для себя самой. Она берёт бутылку с красными чернилами и выливает их на подушку (так же как школьник, который хочет выйти из класса, льёт их немного на платок, а затем жалуется на кровотечение из носа). Затем она наносит на горло ужасный шрам и запирает дверь сверху и снизу. Теперь она думает, что всё готово, ложится на кровать и издаёт три самых ужасных крика, на какие способна. Затем она закрывает глаза и ждёт, что произойдёт дальше.

Вы знаете, что произошло. Первым на сцене появляется мистер Норрис, потому что его ничто не задержало. Затем прибывает доктор Терстон, выкрикивая её имя, мистер Уильямс и мистер Таунсенд, и приступают к взламыванию двери. Вы спросите, а что делают остальные? У двух из них есть некие неотложные дела, которые необходимо проделать до того, как высунуть нос из своей комнаты. Есть мистер Стрикленд с алмазным кулоном, полученным от миссис Терстон  перед ужином и открыто лежащим на его туалетном столике. Он должен спрятать его прежде, чем открывать дверь. И есть Столл с двумя сотнями миленьких банкнотов, и он не может сбежать вниз прежде, чем они будут уютно устроены где-нибудь в укромном месте. Затем был шофёр. Не забывайте, что он был вызван в комнату миссис Терстон тем вечером. Я не удивлюсь, узнав, что он спускался вниз по лестнице, направляясь туда, когда услышал ужасные крики, потерял голову и метнулся назад в свою комнату. Через минуту, он, конечно же, побежал вниз. Что-то в этом роде.

— Затем вы взламываете дверные панели и заглядываете в комнату. «Ого! — думаете вы, — она убита». Потому что вам кажется, что она лежит в луже крови. А доктор Терстон идёт к кровати, дотрагивается до жены и говорит, что она мертва. И вы, как безумные,  начинаете обыскивать комнату, думая, что убийца ещё там, — именно так, как было рассчитано. И всё это время бедная леди чуть улыбается, думая какую прекрасную шутку она сыграла с вами. Так оно и было, но только до поры.

Итак, вы смотрите вверху и внизу, в дымоходе,  за окном и  под ковром, не зная, что, как вы понимаете теперь, никого там и не было с тех пор, как ушёл Столл. Но, наконец, вы заканчиваете осмотр и оставляете леди в одиночестве. Мистер Таунсенд, мистер Стрикленд и мистер Норрис выходят в сад, а шофёр выезжает за мной.

А теперь, когда в комнате никого нет, а алиби установлено, не составляет никакого труда проскользнуть назад в комнату, убить бедную леди и выбросить нож из окна как раз вовремя, чтобы его смог найти мистер Таунсенд. Понимаете? Я сказал вам, что это было просто. Не о чем даже говорить. Но вы же хотели знать, как всё произошло.

— Но Биф, — сказал я, действительно потрясённый этой историей, которая казалась неприятно правдивой, — какие у вас есть доказательства?

— Доказательства? — повторил Биф. — Я добыл целую кучу доказательств! И знаете как? Я исследовал эти пятна крови, от которых вы так воротили нос. Понимаете, в какой-то степени у меня есть преимущества перед этими джентльменами. Конечно, я не  могу придумать такие теории, как их, — обидно, но не могу. Но в полиции нас учат некоторым вещам. И вот, одно из первых действий в подобных случаях — это хорошенько изучить пятна крови. Ну, я это сделал и обнаружил, что в них есть нечто странное. Там была чистая наволочка, то есть чистая до того, как на неё попала кровь. И пятна крови на наволочке — это была настоящая кровь. Но когда я решил осмотреть  подушку непосредственно под наволочкой, что, как вы думаете, я обнаружил? Не только кровь, но и красные чернила! Это заставило меня призадуматься. О, говорю я себе, вот значит как. Претворялась мёртвой? А наволочку с чернильными пятнами убрали после нестоящего убийства, так? Однако подушку вынести было невозможно. Понятно? Вот так я и раскрыл всё это. Конечно, я забрал подушку и наволочку. Вещественное доказательство A и вещественное доказательство Б. Вполне убедительные, не так ли? Причём не какие-то косвенные!