Нет. Не надо. Дженна поймала себя на том, что ей совершенно не хочется, чтобы все стало, как было.

На следующее утро Морган выглядел по-прежнему усталым, но каким-то умиротворенным.

Дженна не выдержала — первым же вопросом после приветствия стало:

— Позвонил?

Кажется, она теряет профессиональную выдержку. Еще немного — и пора будет отправляться на курсы повышения квалификации. Или в отпуск.

— Позвонил, — кивнул Морган. — Спасибо тебе. Знаешь, мы встретились и проговорили почти всю ночь… Бен — самый настоящий друг. Благодаря ему мне теперь не надо нести на плечах очень большой камень.

Кажется, сдержанность Моргана из холодной стены превратилась в тонкую завесу. Ему, наверное, тоже надо отдохнуть.

— Спасибо еще раз, Дженни. Ты даже не представляешь, как много сделала для меня вчера. Кстати, не звонил ли Лион Викман?

— Н-нет, — пробормотала Дженна, с трудом вспоминая, кто такой Лион Викман. Он назвал ее уменьшительным именем. Ласково, как называли в семье… Жизнь меняется. И, похоже, налаживается. — Давайте я сама ему позвоню! — бодро предложила она.

— Только сначала чай, а то я ничего не соображаю.

— Сейчас, мистер Фримен!

И все же постоянство — это тоже бывает неплохо. По крайней мере, очень мило.

Морган был задумчив. В последнее время он вообще часто думал о жизни, но сегодня ему предстояло решить очень важный насущный вопрос. И он вовсю этим занимался.

Формально вопрос состоял в том, брать ли Дженну с собой на выставку в Нью-Йорк. Эта командировка давно стояла в его бизнес-плане — еще бы, компания не могла себе позволить проигнорировать такое крупное событие международного масштаба, каковым был «Геймуорлд». Морган, как главный специалист «самого передового отдела», тоже не мог туда не поехать. Семейные дрязги и личные дела — это его собственные проблемы, а вот миллионы прибыли, которые может принести участие в выставке, — это проблемы компании, а компания к решению своих проблем подходит очень серьезно. Морган, во-первых, не жаждал в довершение ко всему лишиться любимой и прибыльной работы, а во-вторых — хотел развеяться и заняться делом. В последнее время именно эта способность — заниматься делом — его сильно подводила, и приходилось только делать вид, что занимаешься делом, в то время как в голове — кавардак, а на душе — и того хуже…

Естественно, на такое ответственное мероприятие ему следовало ехать с помощницей. Дженна умела организовать рабочий процесс так, что все получалось вовремя, гладко и эффективно. Без нее Моргану было бы чрезвычайно тяжело справиться.

И все-таки было одно «но». Даже еще не «но» — что-то полуосознанное и неясное. Что-то, что мешало ему прямо сейчас вызвать Дженну и велеть ей собираться.

Она стала для него больше чем секретаршей. Она стала незаменимой. И Морган слишком поздно понял, что это вовсе не связано с ее великолепными деловыми качествами.

Она добрая. Она тактичная. Она никогда не полезет не в свое дело, но сделает все, чтобы помочь. Она умница, ей ничего не нужно объяснять дважды. В ней все носит отпечаток какого-то неземного совершенства. Она смелая. Она помогла ему помириться с Беном. Она сама ему больше друг, чем ассистентка, хоть они и держат дистанцию, как могут, и не говорят об этом. Настоящий друг. С ней он не чувствовал пустоты, не чувствовал, что он один на всем белом свете.

Черт возьми, если честно, она очень красивая. И несправедливо ставить это на последнее место. Очень красивая, умная, внимательная, деликатная женщина стала его другом. Что следует дальше?

Дальше по естественной логике вещей следует влюбленность. И Морган вовсе не был уверен, что это вопрос времени. Он подозревал, что это случилось уже.

Признаться себе в этом было нелегко, но лучше уж быть с собой честным, чем потом удивляться собственным эмоциям и поступкам.

Роман босса и секретарши — это пошло, как желтая пресса. К тому же у нее кто-то там есть… Морган вспоминал того парня, с которым видел Дженну в ресторане, и чувствовал, что в душе, как глухой рокот далекого моря, поднимается темная ревность.

Он ведь даже не может за ней ухаживать! Она в подчиненном, зависимом положении, она вынуждена будет либо принять его ухаживания — либо подать на него в суд за сексуальные домогательства. В любом случае радости жизни это ни ей, ни ему самому не добавит.

А как же быть? Она все время рядом, все время на виду, нежная, цветущая, притягательная. От нее глаз не оторвать. И Морган подозревал, что скоро его отношение станет очевидным для окружающих. Люди имеют удивительный нюх на то, что кто-то предпочел бы скрыть.

Спустить все на самотек и ждать, что будет, — самоубийственно, вряд ли в его жизни что-то кардинально изменится в ближайшее время, скорее уж, продолжая в том же духе, оставаясь с ней рядом, он будет поневоле затягивать и затягивать на собственной шее петлю. Уволить Дженну было бы верхом несправедливости и неблагодарности. Может быть, попробовать продвинуть ее по служебной лестнице? Нет, перевести ее в другой отдел вряд ли удастся, рост можно будет давать только в пределах своего, а это ничего не изменит. К тому же что ему делать без ее руки в делах? Ни одна другая, даже самая компетентная секретарша не справится лучше нее.

Морган вздохнул. Придется жить с петлей на шее. Сейчас все равно ничего не решить. Только если Бену удастся переманить ее в модельный бизнес, но это очень-очень вряд ли…

Морган вздохнул и нажал кнопку на коммутаторе:

— Дженна, будь добра, зайди на минуточку.