— Ты прав, сорванец. Давид, сколько возьмешь за эту девушку?

— За эту? Пять динаров, мой господин, только она ведь ни на что не годна. Пытался научить ее прислуживать господам за столом, но она упряма как мул. И вообще от нее сплошные неприятности.

— Когда от женщины сплошные неприятности, тут, как правило, замешан мужчина, — заметил Хаджи- бей.

— Верно, — ответил Давид. — В данном случае речь идет о ее муже. О, это замечательный молодой человек! Очень ученый и владеет не только несколькими европейскими языками, но также турецким и персидским. Из него получится отличный секретарь.

— Сколько ты просишь за всех четверых?

— Ты сказал, за всех четверых, мой господин? — Ты меня слышал, Давид.

— Так, давайте посчитаем… Пятьдесят динаров за Арслана, мой принц. Сто динаров за дегустатора- египтянина. Особая цена, мой господин, специально для тебя. Себе в убыток. Затем еще сто за секретаря и пять за его никчемную жену. Итого: двести пятьдесят пять золотых динаров, мой господин.

— Сто за египтянина, Давид, двадцать пять за Арслана и пятьдесят за супружескую пару. Итого: сто семьдесят пять динаров, и это еще весьма щедро с моей стороны.

— Не губи, мой господин! Не ввергай в жестокую нищету! Двести тридцать, так и быть, воля твоя. Ниже опустить не могу, ей-богу!

— Двести. Это все, что я плачу.

— По рукам! — воскликнул Давид бен Кира. — Я дам тебе телегу и возницу, чтобы доставить рабов во дворец. Ты хочешь забрать их прямо сегодня, мой принц?

— Да, но обойдемся без телеги, Давид. Мы не можем тащиться как черепахи, потому что я должен быть дома завтра вечером. Лучше дай мне четырех лошадей. Я верну их, когда в следующий раз буду в Константинополе.

Давид бен Кира поднялся из-за стола:

— Все будет сделано, мой господин. Через полчаса ты можешь уезжать.

Дав знак рабам следовать за собой, он вышел из комнаты.

— Эй, сорванец, — обратился Селим к Фирузи. — Скажи этой девушке, что ее муж тоже поедет с нами.

Фирузи подошла к рабыне, которую звали Мариан, и коснулась ее руки.

— Не бойся, — мягко проговорила она. — Мой хозяин купил тебя, чтобы ты служила его жене, но он также купил и твоего мужа, который будет у него секретарем. Через несколько минут ты с ним увидишься. А теперь следуй за Давидом бен Кирой.

— Поблагодари за меня своего хозяина, — ответила девушка, по цехам которой катились слезы. — Без Алана я умерла бы здесь. Если уж нам суждено быть рабами, то мы будем верно служить твоему господину.

И она вышла вслед за Давидом и Арсланом.

Фирузи вернулась к Селиму:

— Я передал твои слова, хозяин. Девушка тебе очень признательна. Думаю, у нас с ней не будет неприятностей.

— Из тебя вышел неплохой парнишка, Фирузи, — негромко заметил Хаджи-бей.

— Ты узнал меня! А я-то радовалась, что мне удалось тебя обмануть!

— Тебе это удалось бы, дитя мое, если б ты догадалась спрятать от меня свои удивительные глаза. — Он повернулся к Селиму:

— Весьма опасную игру ты затеял, сынок. К чему весь этот маскарад? Если обо всем прознает Бесма, она это как-нибудь использует, не сомневайся.

— Она была нужна мне для того, чтобы выбрать подарок для Сайры. Как видишь, Фирузи блестяще справилась с этим. К тому же о том, что она поехала со мной, не знает никто, кроме тетушки Рефет, Для всех остальных Фирузи просто немного прихворнула. Так что не о чем беспокоиться.

— Пожалуй. В твой гарем Бесме удалось пристроить всего одного своего шпиона.

— Кто он, Хаджи-бей? Назови мне его имя!

— Селим, Селим… Если я назову тебе его имя, ты его убьешь, а это не в наших интересах. Поверь мне, этот раб занимает очень низкую должность и никак не способен навредить твоим женщинам.

— Хорошо, друг мой ага. До сих пор ты всегда давал мне мудрые советы, и у меня нет оснований сомневаться в тебе сейчас.

— Ты уже взял себе новую икбал. Селим?

— Нет, но, когда мы вернемся во дворец Лунного света, Фирузи придется ступить на Золотую тропу. А, сорванец? Фирузи покраснела и потупила глаза.

— Да, мой господин, — прошептала она.

— А как остальные? — спросил ага. — Ты доволен ими?

— Это как если бы мне принесли на подносе изысканные сладости после длительного поста, дружище ага! Одна конфета вкуснее другой. Но дурак на моем месте сожрал бы их все разом, а умный человек будет не спеша смаковать каждую по очереди.

— Неплохо сказано. Селим. Твой выбор кажется удачным, впрочем, меня по-прежнему беспокоит испанка.

— Моя язвительная Сарина? Что ты, ага! У нее доброе, открытое сердце. Сайра тут же раскусила ее. И потом Сарина прекрасная садовница. Она хорошо управляется в моем саду и превратила его в настоящую жемчужину.

— Ладно, — улыбнулся ага. В это время в дверях комнаты вновь показался хозяин дома. — Так что, Давид? У тебя все готово?

— Да, уважаемый ага. Новые рабы принца уже посажены на лошадей и ждут во дворе.

Они поднялись из-за стола и вышли во двор. Селим сунул в руку пожилого еврея кошелек:

— Вот тебе деньги. — Он достал из кармана и протянул Давиду крупный бриллиант желтоватого оттенка. — А это мой подарок. В знак благодарности.

У еврея загорелись глаза.

— О, мой принц!.. Какая щедрость!.. Если тебе когда-нибудь еще понадобятся мои услуги… Стоит только обратиться…

— Я запомню это, Давид.

— Молодец, сынок, — шепнул принцу на ухо Хаджи-бей и уже громче сказал:

— Ну, прощай.

Ага кизляр влез на свои носилки и дал знак рабам. Те подхватили носилки и скрылись с ними под аркой.

Принц Селим, его «мальчишка», татары и новые рабы быстро покинули столицу. Когда солнце закатилось за горизонт, вдали показались древние развалины. Там и решили заночевать. Фирузи наконец-то смогла перевести дух. Первое их путешествие во дворец Лунного света заняло трое суток, а сейчас они летели словно птицы. Правда, тогда вместе с ними тащился огромный караван с рабами, женщинами и различными припасами для дворца. И они ехали по главной дороге. Вчера же утром принц выбрал более короткий путь до Константинополя, и еще до захода солнца на горизонте показались столичные купола. Сейчас они ехали, пожалуй, несколько медленнее. Дело в том, что Мариан не очень хорошо сидела верхом.

Фирузи рада была остаться одна на лоне природы. Она выросла в Кавказских горах и довольно часто ночевала под открытым небом с отцом и братьями. Запрокинув голову, она устремила взгляд в ночное небо. На миг ей представилось, что она снова дома. Вдруг кто-то сзади коснулся ее плеча. Вздрогнув, девушка обернулась и увидела перед собой принца.

— О чем задумалась, Фирузи?

— О доме, мой господин. В детстве я часто точно так же смотрела в ночное небо. А вдали, как и сейчас, тлел костер, но вокруг него сидели отец и братья.

— Ты вес еще жалеешь о том, что жизнь твоя так круто изменилась, моя Фирузи?

— Немного, мой господин.

— Скоро у тебя появятся другие интересы в жизни и твое прошлое вместе со всеми его печальными