персонифицированные воплощения распространённых убеждений и чувств, связанных с отдельными душевными состояниями, кои обусловлены превратностями жизни в целом.
Но всё же, боги есть нечто большее, чем обладающие сознанием вихри чувств — ибо последнее не объясняет, как боги обрели разум, сознание и самосознание — я не разумею в холодно-отстранённом процессе слияния ничего такого, что само по себе естественным путём приведёт к самосознанию. И именно здесь души умерших становятся важным фактором (или я так полагаю).
Что есть душа? Наверное, это самый сложный вопрос из всех. Точно так же, как нельзя определить Эфир в простых терминах, затруднительно, почти невозможно познать или выразить, чем является душа смертных созданий, и ещё сложней это объяснить; но ответ на этот вопрос может помочь нам в объяснении природы богов Хаоса. Как священника, меня учили (и сам я это проповедовал), что душа есть частица божественного в каждом живом существе; и хоть это упрощённое объяснение, оно удивительно хорошо служило мне.
Многие хаоситы верят, что все смертные существуют одновременно и в мире смертных, и в сердце Эфира. То есть тело и разум всякого смертного существует в Материуме, в то время как его бессмертная (хоть и бессознательная) «суть» существует в Имматериуме. Но не попадите в заблуждение, ибо, несмотря на тот факт, что сути предполагается находиться в Имматериуме, она также и в то же самое время находится и здесь, внутри нас на Плане Смертных. Это не значит, что суть разделена на две части, или что каждый смертный имеет две сути — это означает только, что сам Имматериум, не имея размеров или временных границ, существует везде и всегда. Поэтому можно сказать, что искомая суть находится в Эфире и отделена от тела, и в то же время можно сказать, что Эфир находится внутри нас вместе с нашей сутью — оба этих мнения настолько же истинны, насколько и ложны.
Вместе с сутью, в каждом наделённом разумом смертном существе наличествует сознание, воля и намерение. Всё это можно назвать самостью, находится она внутри разума и создаётся им же. Этот дух самосознания может действовать как посредник между материальным и нематериальным, он может анализировать, чем мы являемся, и одновременно грезить о том, чем не являемся. Это наша квинтэссенция, и также мы используем её, чтобы войти в связь с божественным. Именно её используют заклинатели, сплетая свои чары.
Но что из этого есть душа? Эфирная суть или сознательная воля? Анима или Анимус? Фаос или Даос?
Со своей же стороны, я не вижу, почему душа как таковая должна быть чем-то одним. Я рассматриваю её именно как взаимодействие между анимой и анимусом. Она подобна смерчу над штормовым морем — процесс, взаимодействие между ветром и водой, и возникает оно только тогда, когда эти две вещи сталкиваются должным образом в должном месте. В этом смысле душа представляется мне похожей на богов Хаоса, только меньшей и куда слабей. И то, и другое могут рассматриваться как некий вихрь, созданный из несознательной энергии чувств и сознательных мыслей и воли. Стоит убрать одну часть из данного соотношения — и вихрь перестанет кружиться, лишится формы и рассеется.
Не смотря на сравнительную слабость души смертного в сравнении с богом, смертные обладают одной великой силой, которой лишены боги — той, которую страстно жаждут даже величайшие боги, включая Тзинча. Смертные есть создания одновременно Материума и Имматериума, вот что даёт нам силу. Как моё обучение в качестве священника, так и мои исследования путей и средств Хаоса, а также тайных наук привели меня к мысли, что смертные настолько же физические существа, насколько и Эфирные. И вот великая и ужасная правда, мой читатель — это боги наши творения, а не наоборот; и хотя мы можем существовать без богов, но они не могут существовать без нас!
Все боги, несмотря на их необозримые знания и почти безграничную силу, стали бы ничем без смертных, что воплощают их в жизнь своими эмоциями и придают им облик своим поклонением. Вот, что я теперь думаю.
Все тексты, которые я прочитал, согласны с тем, что когда разумное существо умирает, его душа (кою я полагаю обоюдным взаимодействием между анимой и анимусом) затягивается в Эфир. Для тех существ, что наиболее чутко воспринимают Эфир при жизни, например, магистров расы Азур, не существует деления между их анимой и анимусом, и их души остаются сознательными и самоопределяющимися. Это, по всей видимости, неоднозначный дар — ибо хоть оно и означает, что для таких душ нет настоящей смерти, но это также означает, что они могут стать жертвами какого-либо из многочисленных Эфирных пожирателей душ, и испытать весь ужас и вечное проклятие от поглощения этим хищником.
Но многие из прочитанных мной гримуаров утверждают, что когда подавляющее большинство смертных существ умирает, то их души распадаются и рассеиваются, разделяясь на составные части их квинтэссенциальной энергии (анимы) и сознания (анимуса). Тогда энергия душ смертных, как я полагаю, впитывается обратно кипящим океаном Эфира, в то время как осколки анимуса рассеиваются ещё больше. Эти отдельные части, состоящие из каждой мысли, воспоминания и эмоции, что содержались в нём, рассеиваются по всему Эфиру, где они понемногу сталкиваются и сливаются с другими похожими или идентичными мыслями, воспоминаниями и эмоциями других рассеявшихся душ.
Многие из изученных мною учёных-еретиков настаивают, что только самые глубоко укоренённые и прочувствованные идеи и эмоциональные состояния переживают распад и рассеивание, и то, что остаётся, не есть подлинное отражение той личности, первоначально породившей их. Это может помочь нам в объяснении, почему все великие боги и демоны, что досаждают нашему миру, представляются воплощениями ярких эмоций или образов, таких как любовь и ненависть, гнев и экстаз, или правосудие и возмездие (и многие другие) — ибо только сильные идеи и ощущения, подобные этим, могут сохраниться и слиться воедино в Эфире. Эфирные сущности, созданные из воспоминаний и переживаний о таких постоянных, но приземлённых занятиях, как работа по дому или земледелие обычно являются самыми мелкими духами в нашем фольклоре — существами, у которых едва хватит сил и сознания, чтобы сделать нечто большее, чем поддерживать огонь в камине или поспособствовать свёртыванию молока.
Но, не смотря на размер сущности Хаоса, все они созданы одним и тем же процессом слияния. В качестве рабочей (но, естественно, ограниченной) аналогии, можно описать этот процесс как формирование и сохранение в Эфире вихрей схожих чувств и идей. Каждый из этих вихрей представляет собой отдельный аспект мыслей и чувств, полученных от смертных рас. Самые большие и протяжённые из этих вихрей те, что связаны с образами и эмоциями, которые наиболее часто встречаются среди наделённых разумом смертных и оказывают на них наибольшее влияние. Но даже если и так, то, несомненно, в Эфире есть ещё и меньшие вихри, что вращаются по краям великих сил, увеличиваясь, сливаясь, разделяясь и непрерывно двигаясь, подобно водам глубокой бурной реки.
