То темный лес, то свет и ширь,То вязким бродом, то оврагомСедой, сутулый богатырь,Нахмурив брови, едет шагом.Хвалился князю и гостямИ вот, предавшись крепким думам,Он держит путь к семи дубам,К семи зеленым старошумам.Туда, где на берег крутойГлухое море плещет гневно,Туда, где терем золотойИ в нем заклятая царевна.Уж едет витязь много лет,Нигде семи дубов не видно,Нет моря и царевны нет.И стало витязю обидно:«Неладно что-то, конь усталь,Давно заржавели доспехи.Что ж князь гостей мной забавлял,Сплел небылицу для потехи!»То темный лес, то свет и ширь,То вязким бродом, то оврагомСедой, сутулый богатырь,Нахмурив брови, едет шагом.
Ведьма
Она что-то пела и жалась ко мне,И мчались мы долго в санях расписных,На башенной тройке коней вороныхСеребряным лесом при ясной луне.Морозило крепко и пыль из-под ногКолола лицо и пушила ковер,Вдруг в сумрачных елях сквозь белый узорПризывным намеком блеснул огонек.И кони свернули и вынесли насНа малое поле к избушке кривой.За тусклым стеклом огонек золотой,Как будто кто дунул, мигнул и погас.«Что ж это» — смущенно промолвил я ей.«Поди, постучи», засмеялась она.И только успел я дойти до окна,Гляжу и уж нет ни ее, ни коней.Стал звать я, никто не ответил на зов,Прислушался, робко доносится л бег.Лежит, как алмазы, сверкающей снег,Ни звука вокруг и не видно следов.
Царевна
Над синим морем дуб зеленый,Под дубом терем златоверхий,А в терему краса — царевна,И день и ночь глядит царевнаНа перстень с камнем самоцветным,Глядит и горько, горько плачет.Принес ей перстень воронь черный,
