И красные двое,Кривляясь и воя,Руками могилу копали.Шуты короля отпевали.«Король наш, король наш безумный.Палач усмехнется,Тебя не дождетсяПалач твой на площади шумной.Король наш, король наш безумный».Шуты короля хоронили,Гремя бубенцами,Трясли колпакамиИ в бубны блестящие били.Шуты короля хоронили.
Лебеди
Тягучие узоры легли на заводь сонную,По заводи гуляют двенадцать лебедей,Царевич сходит, крадучись, и, с дрожью затаенноюЛюбуясь на последнего, не может свесть очей.На нем кафтан малиновый, расшитый четким золотом,На нем сапожки красные и шапка набекрень.По грудь осока острые, трещат стрекозы легкие,И, как алмазы крупные, везде блестит роса.Плывут, гуляют лебеди,Плывут, гуляют, белые,Пригожи все двенадцать,Последний краше всех.Их выгнутые груди морщинят гладь зеленую,Разводные отливы колеблются светло.Царевич стал под ивою, кладет стрелу каленую,Прищурил глаз и метится в точеное крыло.Но было диво — дивное, взмолился лебедь на небо,Взмолился детским голосом и слезы потекли,Лук дрогнул и, ослабнувши, стрела плеснулась рыбкою,И разошлись по заводи один в другом круги.Плывут, гуляют лебеди,Плывут, гуляют, белые,Пригожи все двенадцать,Последний краше всех.
«При луне на косматом коне…»
При луне на косматом конеВыезжаю я в степь на дорогу,Зову, и, послушные рогу,Собираются други ко мне.Без конца серебрится ковыль.Под редеющим, сонным туманомОжила стародавняя быль,Всколыхнулся курган за курганом.Далеко перекатен мой зов,Бьют копытами ярые кони,Бряцают тяжелые брониИ блещут верхи шишаков.На морщинистых лицах рубцы,Смотрят очи правдиво и смело,Теснятся седые бойцыИ, кажется, нет им предела.От гулкого множества ногКолеблется сила земнаяИ стонет, как зверь, завывая,Мой веками завещанный рог.
