— Юлия Морозова, приехала четыре месяца назад из К…, регистрация имеется, проживает по адресу улица Коккинаки дом 2… работает… — перечислил мужчина. Зажегся свет и Юля поняла, откуда у парня такой восточный разрез глаз. Только в отличие от родственника — младшего брата, сына? — эти были холодны и недобры. Ну, блин, просто Якудза какая-то: мы все про вас знаем, а ноги у нас длинные — если что, догоним и запинаем…

— Спасибо, про себя я уже в курсе, — с запозданием среагировала Юля. — А вот вас не знаю.

— Я Дима, — быстро сказал дорамный мальчик. — А это мой папа — Александр Грачев.

Ага, кликнул на помощь папаню!

— Мой сын позвонил мне и сообщил о сложившейся ситуации, — подтвердил ее вывод Александр. — Я приехал разобраться.

— Не в чем тут разбираться, — пробормотала Юлька.

Грачев с готовностью согласился.

— Я тоже так считаю! Даже если вы передумаете и обратитесь в ГАИ…

— Послушайте, вы что, хотите, чтоб я попросила прощения за то, что ваш сын меня сбил?! — не выдержала Юлька.

— Он вас не сбивал, сами подставились…

— Ну все, хватит!..

— Юля, вы куда? Пап, ну хватит уже! Я же тебе говорил. Юля!..

— Да сидите вы, я вас довезу, — подтвердил старший Грачев. Сквозь зубы.

Юлька, подумав, сердито захлопнула дверцу.

— Тогда давайте быстрее, тем более адрес вы знаете! Мне еще сапожную мастерскую искать.

И вспомнила, что сегодня как раз собиралась закупать подарки-сувениры на Новый год. Видать, придется 31го затариваться из-за этих… козликов — молодого и старого. Хотя вовсе Сашок и не старый. Во сколько же лет он умудрился сделать сыночка?

Остановились неожиданно быстро. Пробка, что ли? Нет — Дима вышел, открыл ее дверь и протянул руку.

— Идемте.

— Куда? — спросила Юля с подозрением.

С переднего сиденья насмешливо отозвался Александр:

— К сапожнику!

Бывают моменты, когда она так туго врубается в обстановку! Сейчас как раз был такой момент. До тех самых пор, пока Юля не опустилась на кожаную банкетку в ярко освещенном салоне, в окружении зеркал и обувных стеллажей…

— Какой у вас размер? — спросил Дима.

Чего, едва не спросила Юлька, и чуть не настучала себе по лбу — представляю, какой бы ответ выдал бы наш папа!

— Тридцать восемь… Вы что, собираетесь купить мне сапоги? — не поверила Юлька.

Старший Грач иронически хмыкнул:

— Ну если вы предпочитаете бегать по снегу в босоножках…

Юлька оглянулась на него с недоумением и он поднял руки, точно защищаясь.

— Исключительно инициатива моего сына! Компенсация материального ущерба, так сказать.

И от этой инициативы он сыночка наверняка усиленно отговаривал. Юля уставилась на сапоги, которые ей волокли продавцы, конвоируемые Димой… Хорошо хоть колготки не рваные, позавчера купила.

Примеряя очередную пару, Юлька перехватила в зеркале совершенно одинаковые взгляды Грачевых, устремленные на ее… нет, не сапоги, — ноги. Юля громко фыркнула, и папа Саша, спешно вильнув взглядом, уставился в темное окно.

Юлька надеялась, что Александр хотя бы от цены поморщится: ведь именно из-за его бесконечных ядовитых замечаний во время примерки, она и остановилась на такой заоблачной. Хотя и сами сапоги афигенные, конечно… Но нет, эта сволочь достал карту и расплатился, не моргнув и глазом.

Юля ехала, обняв длинную коробку. Очнулась лишь возле дома. Открыла рот и задумалась — а следует ли благодарить за компенсацию матущерба?

— До свиданья? — подсказал Грачев, смотревший в зеркало заднего вида.

— Нет уж, лучше прощайте, — пропыхтела Юля, с помощью галантного Димы десантируясь из машины с драгоценной (во всех смыслах) коробкой.

Дима блеснул улыбкой — ой, девушки, держись!

— Надеюсь, эти будут носиться дольше! Как вы, правда?

Юля повела плечом и поморщилась:

— Жить буду…

— Дим, все, хватит, поехали!

— Счас, па… Вот, возьмите мой телефон, если что…

— Дима!

— Иду. Удачи!

— Угу.

Старший Грачев догнал ее уже в самом подъезде.

— Подождите, я помогу донести…

Что-то подсказывало, что благодарить за заботу не стоит. Они молча поднялись до ее третьего этажа, Юля открыла дверь и повернулась к Грачеву:

— Ну все?

— Нет, — он ловко, как неприятельский нападающий, проник в дверь. Не разуваясь, по-хозяйски прошелся по комнатам. Даже в ванную заглянул.

Юля втихушку порадовалась, что совсем недавно приезжала мама — проверить, как тут загибается ее кровиночка — и потому по всей квартире царили чистота и порядок. И на кухне офигевал от своей забитости холодильник.

— Ну что? — выжидающе спросила Юлька. — И как вам наш вертеп?

Александр аккуратно положил коробку и уставился на нее. Так гипнозу она не поддается… Хотя глаза у него… красивые. А губы какииие…

— Я хочу, чтобы вы дали расписку, что мы компенсировали стоимость сапог и никаких претензий вы к нам не имеете.

— А пожалуйста! — обрадовалась Юля. — У вас и образец с собой? Наверняка все время таскаете в кармане — на всякий случай?

Ноздри тонкого носа раздулись, но Грачев сохранил ледяные интонации.

— Можете в свободной форме.

Юля не спеша разулась, сняла шубку, не спеша нашла листок бумаги форматом А4, не спеша отыскала в забитой сумке ручку. Уселась за стол и задумчиво подняла к потолку глаза. Грач все это время стоял неподвижно, наблюдая за ней исподлобья. У, зверюга!

— Ой, вы знаете, что-то в голову ничего не приходит! — наконец отмерла Юлька. — Может, надиктуете, а? Вам же явно не впервой!

Нет, ну какая выдержка! Грачев сухо продиктовал текст, Юля поставила залихватскую роспись на пол-листа и с улыбкой отдала листок.

— Пожалуйте!

Александр аккуратно свернул расписку, сунул во внутренний карман пальто. Потоптался и спросил с явным подозрением:

— Мы в расчете? Желаю удачи.

Вернувшаяся подружка обнаружила Юльку, сидящую на диване и тупо разглядывающую новехонькие сапоги.

— Ты не знаешь, что в них может стоить такую туеву хучу денег?!

Что в Ленке хорошо — та всегда и всё трактует в твою пользу. Купили сапоги от «Карло Пазолини»? А ты этого достойна! Не они сломали каблук? А как же моральная и физическая компенсация, вон какие у