– Мне? Человеку, никогда не державшему в руках оружия? И тогда в голосе собеседника появились металлические нотки:

– Хозрой, у меня нет времени заниматься пустыми разговорами. Поэтому еще раз говорю – не играй со мной в детские игры. Если ты не знаешь меня, это вовсе не значит, что я не знаю тебя. При тебе сейчас больше десятка рабов. Большинство из них обыкновенные гребцы на лодке, некоторые помогают тебе в торговых делах. Но ни один из них не является случайно взятым в плавание человеком, каждый при случае может выполнить любое твое поручение, в том числе метко.пустить из засады стрелу или всадить кому-то в спину нож. Эти рабы й уничтожат дозор русов.

Воистину этот человек знал о Хозрое многое, поэтому не стоило с ним спорить и пытаться обмануть.

– Мои рабы уберут дозор у тропы,– сказал Хозрой.– Но я должен знать о нем как можно больше. Прежде всего – где он находится и сколько в нем воинов.

– Ты помнишь широкий болотистый ручей, который течет почти по кромке леса, по левую сторону волока у реки?

– Хорошо помню. Ручей стекает в Итиль, его правый берег по всей длине покрыт сплошными непролазными зарослями. Зато на левом берегу лес лишь слегка заболочен и уже через двести-триста шагов переходит в тот узкий клин степи, по которому проложен от реки волок.

– Правильно, это тот ручей. Тайная тропа проходит насквозь через засеку на правом берегу и заканчивается примерно в пятистах шагах от места выхода волока в степь. На левом берегу ручья напротив тропы лежат три крупных камня-валуна, окруженные зарослями орешника. Созревшими орехами время от времени лакомятся скрывающиеся в зарослях дозорные, и мы установили, что их трое. Мы могли бы уничтожить их стрелами, но… дело в том, что воевода Бразд оставил у тропы не трех, а пятерых дружинников: подошел с восемнадцатью, а покинул с тринадцатью. Где находятся остальные двое, мы до сей поры не можем определить, хотя несколько самых зорких наших воинов взобрались на правом берегу ручья на деревья и неотрывно наблюдают за орешником и близлежащим участком леса. А ведь эта пара дозорных и представляет для нас наибольшую угрозу, ведь в случае опасности именно она сообщит о ней русам. Понимаешь меня?

– Да. Эта пара русов может расположиться, к примеру, на вершинах деревьев близ орешника и наблюдать одновременно за своими товарищами и подозрительным лазом в засеке. Порази вы… мы стрелами тройку дозорных или обнаружь себя на тайной тропе в засеке, эта пара тут же подаст сигнал тревоги. Поэтому первым делом нужно обезвредить как раз необнаруженную парочку.

– Этим ты и займешься. Пусть рабы днем отыщут место, где затаилась сия парочка, и на рассвете завтрашнего дня уничтожат ее. После этого им надлежит отрезать отход дозорным из орешника, и мы с двух сторон сообща легко разделаемся с ними.

– Обязательно на рассвете? А если им удастся сделать это раньше?

– Я сказал – на рассвете. Воевода Бразд выставил дозорных вчера вечером и сменил их сегодня утром на заре. Думаю, что этих он заменит вечером, а следующая пересмена будет завтра снова на заре. Вот их- то нам и нужно убрать, чтобы иметь время до вечера.

– Я сделаю все, как ты велел,– сказал Хозрой.– Но у меня к тебе два вопроса. Первый…

– Я отвечу на них,– оборвал Хозроя собеседник.– Но не придумывай новых – твой раб уже вылез из лодки и направился к шатру. Ты хотел узнать, каким образом мне известно то, что присходит в нашем лагере и на тайной тропе, как я поддерживаю связь со своими? И если ко мне с вестями сможет пробраться один человек, то почему тем же путем не могут пройти десять, сто, тысяча воинов, чтобы на-асть на русов сзади? Другими словами, зачем возиться с до-эрными у тайной тропы, если все можно сделать гораздо проще. Так?

– Да.

– Вести из нашего лагеря я получаю через ученых голубей, прилетающих ко мне дважды в сутки. А дорога по воздуху еще не доступна ни одному из смертных… Еще ты хотел спросить, когда тебе будет позволено расстаться с русами. У тайной тропы твоих рабов наверняка приметят русы и после смерти дозорных заподозрят тебя в тайных кознях против них. Так вот, ты должен сделать все так, чтобы русы не могли тебя ни в чем заподозрить, поскольку тебе и впредь придется часто бывать на Руси и слыть другом киевского князя… останется им Игорь или его место займет кто-либо другой. Уверен, что тебе нетрудно будет остаться в этой истории с дозором чистым. Как я догадываюсь, ты неспроста таскаешь с собой повсюду жадного и недалекого Исаака?

Собеседник распахнул полог шатра, шагнул навстречу риближавшемуся рабу, замахнулся на него клюкой:

– Мерзавец! Думаешь, эта горсть крошек и кость, которую ты обглодал по пути, могут насытить голодного человека?

Вижу, ты такой же скупердяй, как твой хозяин! Да настигнет вас за это небесная кара!

Выхватив из рук ошеломленного раба большую лепешку и солидный кусок жареной баранины, бродяга с проклятиями заковылял от шатра.

– Если еще раз допустишь ко мне этого негодяя, я прикажу выпороть тебя,– бросил Хозрой рабу.– Не спускай глаз с палатки Исаака и, когда он оттуда выйдет, сразу сообщи мне.

Исаак появился из палатки, когда план предстоящих действий полностью созрел в голове Хозроя. Выждав время, за которое Исаак должен был успеть позавтракать, Хозрой отправился к нему.

– А я собрался идти к тебе,– обрадовался Исаак.– Знаешь, что из всех сопровождавших русов купцов мы остались сегодня двое? Остальные побоялись, что русы будут мстить, если ал-арсии их разгромят, и уплыли в Итиль.

– Прекрасно! Значит, нам двоим достанется все, что русы и викинги не возьмут с собой в дальнейший путь. А расстаться им придется со многим. За победу над ал-арсиями и ополченцами они заплатят большой кровью, и волочь всю добычу на себе к Саркел-реке им будет не под силу. А раз так, часть ее достанется тому, кто заплатит за нее хоть что-то. Нам повезло, Исаак, мы будем покупать все предложенное нам за треть цены!

– А если русы будут разбиты? К их противнику в любой миг может подойти подкрепление. Тогда русы и викинги могут отомстить за своих убитых нам.

– Разве ты не видел, как бежали вчера от русов ал-ар-сии? А итильские ополченцы вообще ни на что не способны! Одних угораздило попасть в ловушку воеводы Асмуса, другие все сражение простояли напротив викингов ярла Олафа. Нет, Исаак, победа будет за русами! А часть добычи, оказавшейся для них обременительной, попадет тому, кто будет рядом с ними и сможет купить ее. Если бы дело обстояло иначе, разве я находился бы сейчас здесь? Скажу тебе как старому, верному другу больше.– Хозрой наклонился к Исааку: – Я уже договорился с русами, что только мы с тобой будем покупателями добычи, которую они из- за потерь не смогут взять с собой к Саркелу. Сегодня я хочу поговорить об этом и с викингами. И хорошо, что мы остались вдвоем – у нас не будет соперников.

– Ты смог договориться с русами? – оживился Исаак.– В таком случае с викингами у тебя не будет затруднений – с ярлом Эриком ты давно нашел общий язык, а все другие ярлы следуют его примеру.

– Тоже надеюсь на это, хотя кое-какие трудности у меня могут возникнуть. Мы условились с ярлом Эриком встретиться сегодня вечером у меня в палатке, а это значит, что его прежде всего нужно допьяна напоить и до отвала накормить. С вином у меня все в порядке, а вот с едой…– Хозрой обреченно махнул рукой.– Мой лучший повар после Каспийского похода заболел, а тот, что сейчас при мне, вряд ли сможет приготовить любимую грибную похлебку ярла Эрика. Может, выручишь меня и велишь своему повару заняться грибной похлебкой? Уверен, что он справится с этим делом куда удачнее, чем мой неумеха. Как- никак разговор с ярлом важен для нас обоих, а если у ярла из-за неудачной похлебки испортится настроение, в убытке окажусь не только я.

– О чем ты говоришь? – замахал руками Исаак.– Мой повар в твоем распоряжении до вечера. Да и разве может быть иначе? Ведь мы, сыны истинной веры, всегда и во всем должны помогать друг другу. Если мы не протянем один другому в трудную минуту руку, то кто это сделает вместо нас? Все народы мира враждебны нам, и только наше единство помогает нам выстоять в борьбе с ними.

– Спасибо, Исаак,– растроганно сказал Хозрой.– Жду твоего повара у себя в палатке.

Повар прибыл примерно через полчаса после возвращения Хозроя. В палатке его поджидали два раба