прости, но я больше ничего не могу сделать. Совершенно очевидно, что тебе этого недостаточно. Выходит, ты права. Наверное, мне следует вернуться в Лондон и спасти то, что осталось от моего бизнеса. И не вздумай уехать из этого дома. — Он погрозил ей пальцем. — Я свяжусь со своим адвокатом. Ты будешь обеспечена, но я сделаю это ради детей. Учти — я буду их видеть, участвовать в их воспитании, стану частью их жизни, но не твоей. Тебе придется с этим смириться, да и мне тоже.
С этими словами он вернулся в свою комнату, попихал вещи в сумку и отнес ее вниз. Девочки сидели в манеже. Услыхав шаги, они подняли головки и заулыбались.
— Папа! — радостно сказала Ава и, подтянувшись, встала на ножки.
У него дыхание комком застряло в горле.
— До свидания, малышки, — беззвучно прошептал он, опустился на корточки и по очереди поцеловал дочек. Потом погладил Мэрфи и вышел из дома. Бросив сумку в спортивную машину, он стремительно уехал, не медля ни секунды, чтобы не расслабиться, не передумать и не вернуться…
Он уехал. Сел в свою спортивную машину и уехал, забрав вещи и даже не оглянувшись.
А он прав — она была к нему несправедлива, преступно несправедлива. Она ждала, что он абсолютно изменится, бросит все. И чего добилась? Джулия была в ужасе. Не зная, что делать, она позвонила его помощнице.
— Господи, Джулия! Не может быть! Не могу поверить! Разве он вам не рассказал о своих планах?
— Планах? Я думала, что это в связи с Днем святого Валентина.
— Возможно, он именно тогда хотел все вам сообщить. Вы же знаете Макса — он любит сюрпризы. Но, Джулия, вам следовало выслушать его. Вы даже не представляете, от чего он отказался ради всех вас! Мы здесь просто в шоке. Вы должны выслушать его, дать ему шанс. Позвоните ему.
— Я не могу — я же забрала его телефон.
— Новый?
— Нет, старый. Но нового номера у меня нет.
— Записывайте и сейчас же ему звоните. Если не дозвонитесь, то, когда он появится в офисе, я заставлю его позвонить вам.
Джулия звонила, а он не отвечал. И тогда она одела детей в теплые комбинезончики, и все вместе, включая Мэрфи, они поехали в Лондон. На всякий случай она захватила и посылку Макса, и строительные чертежи.
Макс поехал в офис, припарковал машину и в течение нескольких минут сидел неподвижно. Нет, в таком состоянии он не может предстать перед служащими. Поэтому он поехал в свою городскую квартиру, где распахнул дверь на террасу и долго стоял, засунув руки в карманы джинсов — джинсы ему больше не понадобятся! — и задумчиво смотрел вниз на темную воду Темзы. Как это непохоже на крошечный, кристально-чистый ручей, который протекает в саду «Розового коттеджа»!
Но он никогда не будет жить там с ней, входить в дом после работы, Мэрфи не побежит ему навстречу, не обрадуются его приходу дети и любимая красавица жена.
Черт. Он сейчас заплачет. Нет, с эмоциями покончено. Целый год, каждую ночь он страдал, но больше не станет. Все. Конец.
Приняв душ, он переоделся в костюм, а джинсы бросил в мусорное ведро.
Какая глупость. Джинсы ему нужны для игр с девочками, поэтому он выудил их из ведра и бросил в корзину с бельем для стирки.
Макса дома не было, но его машина стояла на парковке. Консьерж не узнал Джулию, но, увидев, как она расстроена, помог вытащить из автомобиля коляску и усадить туда детей.
— Он вас ждет, мадам?
— Нет, но у меня есть ключ. Благодарю вас.
Она поднималась в лифте, а сердце готово было выскочить из груди, но зря — квартира оказалась пустой. Хотя Макс недавно здесь был — она почувствовала знакомый запах мыла, его сумка валялась на кровати, а вещи были раскиданы по комнате.
В холодильнике, кроме нескольких бутылок белого вина и увядшего салата, она ничего не обнаружила. Наверное, он собирается улететь в Нью-Йорк. Он ведь должен был туда лететь в прошлый понедельник. Господи, прошло всего десять дней, а кажется, что намного больше. Может, он пошел в магазин?
Девочки начали капризничать. Мэрфи бегал по квартире и все обнюхивал, поэтому она выпустила его на крышу, надеясь, что пес не спрыгнет вниз. Джулия боялась вытащить детей из коляски — ползая по полу, они могли ушибиться или даже пораниться о стеклянный журнальный столик, да и других опасных предметов хватало — например, пульт телевизора, динамики, высокие вазы и статуэтки. Джулия подогрела им ужин в микроволновке, накормила их, приложила к груди и сменила подгузники. Она укладывала Либби обратно в коляску, когда услышала стук входной двери. Шаги Макса замерли на пороге комнаты.
— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? — Он холодно смотрел на нее.
Что она делает? Да не знает она этого. Знает лишь то, что была неправа.
— Прости, — вырвалось у нее.
— Зачем ты приехала?
— Чтобы сказать: я эгоистичная, неразумная, требовательная стерва, — сдерживая слезы, произнесла она. — Я не хотела идти на уступки, ждала этого только от тебя. Не доверяла тебе, не давала тебе возможности объясниться. Не знаю, что еще сказать. — Голос у нее задрожал. — Знаю одно — я не могу без тебя жить. Прости, что я тебя обидела. И мне очень жаль, если то, что сказала Андреа, правда… что я нанесла тебе непоправимый урон.
— Ты с ней говорила?
Джулия кивнула.
— Она дала мне номер твоего телефона… новый номер. Я звонила тебе, но мобильник был выключен.
— Батарейка села, а подзарядки у меня в машине не оказалось. Что тебе сказала Андреа?
— Ничего конкретного. Сказала лишь, что все в шоке от того, что ты сделал. Я ничего не знаю, Макс. Что такого ужасного ты совершил из-за меня?
Он прерывисто вздохнул.
— Вовсе не из-за тебя. Я сам захотел это сделать. Просто я на тебе сорвался, потому что все, что задумал и что казалось мне удачным решением, обернулось неудачей. Я снова потерпел фиаско.
Он отвернулся и подошел к двери на террасу.
— Мэрфи? — удивился он, когда оттуда пулей вылетел пес, замахал хвостом и начал лизать ему руки. Присев на корточки, он обнял пса, а Джулия молча на них смотрела.
— Макс, пожалуйста, скажи мне, что же ты такое сделал, — очень тихо прошептала она.
Он сел на диван.
— Здесь невозможно жить с детьми. Девочкам негде спать, а Мэрфи превратит квартиру в помойку. И вообще я уже ее продал. Мне нужно спокойно с тобой все обсудить, так что поедем домой.
— Домой?
Он устало улыбнулся.
— Да, Джулз. Домой.
Они уложили девочек спать, заперли Мэрфи на кухне, и Макс разжег в гостиной камин. Погасив свет, они устроились на полу у дивана, и он крепко обнял ее. С одной стороны ей было тепло от огня, а с другой — от его тела. Руки Макса гладили ее по плечу.
— Давай представим, что сейчас субботний вечер и я только что приготовил тебе обед.
— Ох, Макс…
— Тише. И мы сидим здесь, пьем кофе с шоколадными конфетами. Дети спят, а мы вспоминаем, какой был чудесный день. О'кей?
