чем можно только мечтать. Я же всего-навсего простой смертный, правда, достаточно волевой и упрямый.

— Давай предположим, что ты каким-то образом представляешь угрозу всему тому, чем он владеет. Или даже грозишь ему чем-то большим?

— Но это просто нелепо, капитан. Для него я был всего лишь неотесанная деревенщина, придурок, который, как ему показалось, вдруг начал заигрывать с его дамой.

— До той поры, пока в гневе ты не предстал в его глазах чем-то совсем иным.

— Я Барнабас Сэкетт, и ничего больше. Я обыкновенный болотный человек, который благодаря своему отцу, прославившемуся своим воинским мастерством, имеет небольшое земельное владение.

— А чьему же отцу было дано обещание?

— Ах, вот в чем дело! Теперь понятно! Но, капитан, даже если слово и было дано моему отцу, то наверняка речь шла о том, что мне лишь помогут занять некую приличную должность, благодаря чему я мог бы благополучно существовать.

— Да, согласен, что таковым было первоначальное намерение. Но в жизни происходит уйма неожиданностей. Этот человек… он сам раскроет свое имя, когда сочтет это необходимым… потерял сына во время нападения испанской армады на его судно. Смерть сына совершенно сломила его. Он вдруг осознал, как человек беззащитен перед лицом смерти. Теперь его единственным наследником является собственный племянник, именно тот человек, к которому он испытывает крайнюю неприязнь.

— Дженестер?

— Да. — Темпани отхлебнул пива и разгладил бороду тыльной стороной ладони. — И вот в один из вечеров один из его старинных друзей показал ему две золотые монеты и поведал связанную с ними историю. И вдруг этот старец, о котором я сейчас рассказываю, снова услыхал имя отважного рыцаря, который спас ему жизнь, когда он тяжелораненый лежал на земле, и отважно защищал его от атакующих врагов и дрался до тех пор, пока не подоспела помощь. Перед его мысленным взором снова возникли та жестокая схватка и доблестный воин, разящий врага… И вдруг он услышал о сыне своего спасителя. И сразу же вспомнил о данном им когда-то обещании. А тут еще Хазлинг рассказал ему о твоем визите, о твоих познаниях в области древности, которые, как мне показалось, он переоценил… и поведал ему о тех неприятностях, которые возникли у тебя с Дженестером.

— Но все же я не…

Темпани не дал мне договорить и продолжал:

— Ты не торопись. Хазлинг рассказал ему свою часть истории, произошедшей с тобой, а затем я еще кое-что добавил, сообщив, в частности, о случае, имевшем место в «Глобусе», и о том, как я обнаружил тебя в своем доме, когда вернулся из театра.

Джентльмен, о котором я тебе рассказываю, считает, что сама судьба подсказала ему решение. Ему особенно понравилось, как ловко ты ушел от Дженестера. Это свидетельствует о твоей сообразительности. А то мастерство, с которым ты вывалял Дженестера в грязи во время вашей первой встречи, просто привело его в восторг, и он сожалел, что не имел возможности насладиться этим зрелищем.

— Со мною был добрый товарищ, который умело преградил путь преследователям. Об этом нельзя забывать, капитан. А что касается Корвино, то…

— Такие друзья делают тебе честь… Ну, а теперь о главном, парень. Этот человек желает встретиться с тобой.

— Для меня это будет большая честь, капитан.

— Но тут возникло вот какое обстоятельство: каким-то образом Дженестеру стало известно об этом. Вероятно, от одного из наших слуг. Не знаю. Все надежды Дженестера связаны со старцем. Он сам не так уж и богат, поэтому, если старец предпочтет пожаловать свое состояние и имущество тебе…

— Да это просто невозможно, капитан!

— А вот и нет, совсем наоборот. Это будет естественным решением проблемы. Он очень уважал твоего отца, да и ты сам обнаружил сообразительность и решимость, напомнил ему самого себя в молодости, и это ему очень понравилось. Поэтому, прежде чем заняться своими коммерческими делами, переговори с ним.

— Конечно, я так и поступлю, но все же я предпочитаю поступать так, как считаю нужным, капитан. Кто из титулованных дворян при дворе королевы принес столько пользы государству, как он? Разве что только Рэли[6].

— Поступай как знаешь, но поговори с ним, по крайней мере. У меня с ним назначена встреча на ближайшее время. А теперь прощай и советую тебе быть очень осторожным.

Внимание благородного человека из высшего света весьма мне льстило, но, по правде говоря, не очень-то я верил, что из этого что-либо получится. Я полагался на удачу и обстоятельства, которые сам себе создавал. С находкой монет мне действительно повезло, но, с другой стороны, если бы я, возвращаясь после работы домой, не пошел через запруду, то и не нашел бы их. Так что не золото пришло ко мне. Я пришел к нему.

— Я отлучусь на два-три дня, — предупредил я капитана. В его глазах я прочел недоумение, поэтому пояснил: — Это небольшое дельце, связанное с антиквариатом, которое, впрочем, может оказаться мыльным пузырем.

— Желаю удачи. Дай знать о себе, когда вернешься. И я организую встречу.

Распрощавшись с капитаном, я встретился с Джублейном и Корвино.

— Мне понадобится лошадь, — сообщил я.

— Если одна, то все в порядке, — ответил Корвино. — Но почему не три?

— У меня небольшое дельце, которое может обернуться пустой затеей.

Джублейн передернул плечами.

— Многие наши предприятия оборачиваются пустой затеей, но я уже имел случай убедиться, что если ты за что-то берешься, то в этом, по крайней мере, всегда есть смысл.

Не торопясь я объяснил друзьям суть дела.

— Не думайте, что там мы обнаружим какие-то сокровища, — предупредил я. — Там всего-навсего могут оказаться какие-нибудь весьма примитивные вещи. Например, глиняный горшок, либо римский меч, или какая-нибудь полустершаяся надпись. Мы можем просто впустую потратить время.

— Если ты отправишься один, то можешь нарваться на неприятность. Мы едем с тобой.

Мы захватили немного провизии и набор инструментов и, завернув все это в плащ, тронулись в путь. Выехав за город, мы свернули на проселочную дорогу, и, проехав довольно значительное расстояние, углубились в лесную чащу.

Неожиданно Джублейн взволнованно проговорил:

— Нас кто-то преследует, Барнабас.

Я оглянулся и увидел спускающегося с горы одинокого всадника. Он спокойно сидел в седле, и могло показаться, что он просто выехал на прогулку.

— Наверное, ему нет до нас никакого дела, — предположил я.

— Но почему же он поворачивает, когда поворачиваем мы? И останавливается, когда останавливаемся мы?

— Ну, в таком случае встретим его во всеоружии.

У нас были хорошие лошади, но я не собирался улепетывать от возможных преследователей. Давным- давно я изучил эту местность вдоль и поперек. Дорога впереди нас шла с сильным уклоном вниз между сараем и обнесенным оградой полем. В нижней точке дорога разветвлялась на три, и между двумя из них протекал ручей.

Мы быстро спустились по склону вниз, добрались до развилки и направили своих лошадей по среднему из разветвлений. Затем мы переправились через ручей. На противоположной стороне мы по другой дороге поскакали в направлении леса. Мы скакали не разбирая дороги среди деревьев и болотистой местности до тех пор, пока не выехали на лесную тропинку.

И вот мы снова оказались в лесу. Следуя окольными путями и тропинками, известными только местным жителям, мы углубились в самую чащу.

Хотя я был совершенно уверен, что смогу выехать прямо к знакомому мне месту, нам все же пришлось немного попетлять, прежде чем мы его отыскали. Мы спешились и осмотрели местность. Зоркие глаза