Он сел на лопату, руки, ноги раскинул и не пролезает в печь. А она ему:

– Не так лег.

– Да я не умею – покажи как...

– А как кошки спят, как собаки спят, так и ты ложись.

– А ты ляг сама да поучи меня. Алёнка села на лопату, а Терёшечка ее в печку и пихнул и заслонкой закрыл. А сам вышел из избушки и влез на высокий дуб.

Прибежала ведьма, открыла печку, вытащила свою дочь Алёнку, съела, кости обглодала.

Потом вышла на двор и стала кататься-валяться по траве.

Катается-валяется и приговаривает:

– Покатаюсь я, поваляюсь я, Терёшечкина мясца наевшись.

А Терёшечка ей с дуба отвечает:

– Покатайся-поваляйся, Алёнкина мясца наевшись!

А ведьма:

– Не листья ли это шумят?

И сама – опять:

– Покатаюсь я, поваляюсь я, Терёшечкина мясца наевшись.

А Терёшечка все свое:

– Покатайся-поваляйся, Алёнкина мясца наевшись!

Ведьма глянула и увидела его на высоком дубу. Кинулась грызть дуб. Грызла, грызла – два передних зуба выломала, побежала в кузницу:

– Кузнец, кузнец! Скуй мне два железных зуба.

Кузнец сковал ей два зуба.

Вернулась ведьма и стала опять грызть дуб. Грызла, грызла и выломала два нижних зуба. Побежала к кузнецу:

– Кузнец, кузнец! Скуй мне еще два железных зуба.

Кузнец сковал ей еще два зуба.

Вернулась ведьма и опять стала грызть дуб. Грызет – только щепки летят. А дуб уже трещит, шатается.

Что тут делать? Терёшечка видит: летят гуси-лебеди.

Он их просит:

– Гуси мои, лебедята! Возьмите меня на крылья. Унесите к батюшке, к матушке!

А гуси-лебеди отвечают:

– Га-га, за нами еще летят – поголоднее нас, они тебя возьмут.

А ведьма погрызет-погрызет, взглянет на Терёшечку, облизнется – и опять задело...

Летит другая стая. Терёшечка просит:

– Гуси мои, лебедята! Возьмите меня на крылья, унесите к батюшке, к матушке!

А гуси-лебеди отвечают:

– Га-га, за нами летит защипанный гусенок, он тебя возьмет-донесет.

А ведьме уже немного осталось. Вот-вот повалится дуб.

Летит защипанный гусенок. Терёшечка его просит:

– Гусь-лебедь ты мой! Возьми меня, посади на крылышки, унеси меня к батюшке, к матушке.

Сжалился защипанный гусенок, посадил Терёшечку на крылья, встрепенулся и полетел, понес его домой.

Прилетели они к избе и сели на травке. А старуха напекла блинов – поминать Терёшечку – и говорит:

– Это тебе, старичок, блин, а это мне блин.

А Терёшечка под окном:

– А мне блин?

Старуха услыхала и говорит:

– Погляди-ка, старичок, кто там просит блинок?

Старик вышел, увидел Терёшечку, привел к старухе – пошло обниманье!

А защипанного гусенка откормили, отпоили, на волю пустили, и стал он с тех пор широко крыльями махать, впереди стаи летать да Терёшечку вспоминать.

Жил-был крестьянин. У него было три сына: Федор, Василий и младший Иван. Дожил отец до глубокой старости и стал чувствовать – скоро помрет. Призвал он к себе всех трех сыновей и говорит им: «Вот вам мой наказ. Когда умру, поочередно три ночи караульте на моей могиле».

Помер старик. А когда пришла первая ночь, старший брат Федор зовет Ивана и говорит ему: «Слышь, Иван! Собирайся, иди карауль!» Но Иван ответил: «Нет, Федор, надо идти по старшинству. Ты старший – тебе идти».

Видит Федор – Иван не так прост, стал просить его: «Иди, Ваня, покарауль за меня. Я тебе куплю сапоги и красную рубашку».

Пошел Иван караулить. Как только двенадцать часов минуло, земля заколебалася, желты пески рассыпалися, слышит Иван голос отца: «Кто это? Ты, Феденька?» – «Нет, батюшка». – «Это ты, Васенька?» – «Нет, батюшка». – «Это ты, Ванюшка?» – «Я, батюшка!» – «Ах ты, милый сынок! Ну, коли так, благословляю тебя на моих заповедных лугах конем Сивкой-Буркой, вещей кауркой. Когда он тебе запонадобится, выйди в заповедные луга, свистни, крикни: „Сивка-Бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!' Он перед тобой и явится. Садись на него и можешь ехать куда надобно. А захочешь быть красавцем, в правое ухо влезь, в левое вылезь – станешь таким красавцем, каких и нет более. А теперь прощай».

Приходит Иван домой, братовьё спят. Он полез на печку. Стали его братья спрашивать: «Ну, Ваня, что видел, что слышал?» – «Ничего не видал, ничего не слыхал. Просидел до самого рассвета».

А старший брат и думает: «Вот какие смелые, эти глупые!»

Наступает вторая ночь. Старший брат Федор посылает Василия, среднего брата: «Иди, карауль!» Василий сразу оробел, призывает к себе Ивана: «Ваня, беги, покарауль отца!» – «Нет, Василий, очередь не моя. Должен ты отправить свою очередь». – «Ванюшка, иди! Я куплю тебе за это кафтан и красную опояску».

Иван очень любил красные опояски и согласился идти.

Сидел он до самой глухой полночи, ничего не видал, ничего не слыхал. Но как только минуло двенадцать часов ночи, вдруг земля заколебалась, золоты пески зароссыпалися, и слышит Иван таковы слова: «Кто это? Ты, Феденька?» – «Нет, батюшка». – «Ты, Васенька?» – «Нет, батюшка». – «Ты, Ванюшка?» – «Я, батюшка!» – «Ах ты, милый сынок! Опять пришел меня караулить! Я за это благословляю тебя Оленем Золотые Рога в заповедных лугах. Бери Оленя за ремни и веди куда надо. А теперь прощай!»

Пришел Иван домой, забрался на печку. А братовьё стали его спрашивать: «Что, Ваня, слышал, что, Ваня, видел?» – «Ничего я не слыхал, ничего я не видал. Просидел до самого рассвета».

Братовьё переглянулись: «Ай, смелый парень, не гляди, что дурак!»

Наступила третья ночь. Братовьё не посылают дурака: его черед – хочешь иди, хочешь нет. Но Иван и без них пошел. Дождался двенадцати часов ночи. И вот земля заколебалася, желты пески зароссыпалися, и слышит он таковы слова: «Это ты, Феденька?» – «Нет, батюшка». – «Ты, Василий?» – «Нет, батюшка». – «Ты, Ванюшка?» – «Я, батюшка!» – «Ах ты, мой сынок! Сколь ты уважливый! Знай же: в заповедных лугах есть Свинка Золотая Щетинка. Как она тебе спонадобится, ты ее с конем сразу поймаешь. Посади на ремни, веди куда надобно. А теперь прощай!»

Поклонился Иван до земли, пришел домой, залез на печку, заснул. И проспал до самого вечера.

А недалеко от этого села был столичный город. И в этом столичном городе жил-был царь. И было у него три дочери: две замужем, а третья девица. Звали ее Аннушка.

И вот отец заставляет младшу дочь Аннушку выходить замуж. Говорит ей так: «Милая доченька, время тебе искать жениха!» – «Милый папенька, не хочу я выходить за богатого, а хочу, чтобы нашелся такой богатырь, доскочил бы на коне до верхнего этажа моей светлицы, снял бы у меня с ручки перстенек и поцеловал бы меня в уста. Вот за такого согласна я выйти замуж».

И вот царь приказал напечатать расклейки и наклеить их на каждом углу. И назначил число, чтобы