— А где взять воду? — спросил Серёжа.
— Кнопка А-2-1, — ответил автомат и направил из глаз лучи на одну из кнопок в стене.
Тяжело ступая гусеницами, он подошел к Серёже и подставил трубку. Серёжа нажал на кнопку А-2-1, и изпод нее брызнула струя воды. Серёжа подтянул трубку от автомата к стене и залил его водой.
— Включаю подогрев, — объявил Дуракон-45. — Греюсь! — добавил он.
Серёжа пристально смотрел на открытый конец трубки. Вот от нее оторвалось белое колечко сладкого теста и упало в закипевшее масло. Первые пончики поплыли медленно и величественно, как лебеди. Они розовели на ходу и выстраивались у края бачка, уступая место следующим.
— Горячие пончики! — крикнул туготрон. — А ну, кому горячие пончики!.. — зазывал он, ловко работая всеми своими десятью железными пальцами.
ольшой секундомер Острова туготронов отсчитал уже тысячи секунд, а Серёжа все еще ел сладкие пончики, которые выпекал Дуракон-45. Голод и Ангар высокого напряжения исчезли в далеком прошлом. Туготроны теперь казались Серёже не более опасными, чем шкафы, наливающие газированную воду и подающие бутерброды в автомате-закусочной.
— Молодец, Дуракон! — сказал он, заглатывая пятнадцатый пончик. — Ты у меня еще не такие штуки научишься делать!
— Кому горячие пончики! — ответил Дуракон-45, отдирая от трубки прилипшее тесто.
— Пожалуй, их достаточно, — заметил Серёжа. — Можешь прекратить работу на время. — Он подошел к бачку и вынул из него все оставшиеся пончики.
— Нужна чистка! У меня слиплись щупальца, — Дуракон-45 замигал красным глазком.
Серёжа вынул из кармана нож и вычистил правую «руку» туготрона.
— Кстати, Дуракон, отдай мне магнит и записку.
— Нет у меня магнита и нет у меня записки!
— Как так нет? — Серёжа перестал скоблить ножом щупальца автомата. — Как же ты меня нашел?
— Повторяю, — произнес ровный голос Дуракона45, — имею ночной глаз. Вижу в темноте. Наблюдаю. Не запоминаю ерýнду.
«Дуракон, наверно, говорит правду, — подумал Серёжа. — Но куда же делась записка? Значит, еще кто-то на Острове следит за мной?»
— А кто еще из туготронов видит в темноте? — спросил Серёжа.
— Автоскок, — ответил Дуракон-45. — Я ему отдал вчера один ночной глаз за одну тайну.
— За тайну?
— Да. Тайна заполнила мою память на десять процентов.
— Скажи тайну мне, — попросил Серёжа.
— А у меня тогда останется мало процентов.
— Я тебе, Дуракон, дал программу на пончики, а ты боишься мне отдать половину тайны. Говори скорее! Нам надо отсюда уходить.
— У Хамиана лопнула голова! У него нет никакого глушателя мыслей!
— Глушитель мыслей?! — воскликнул Серёжа. — А такой бывает?
— Так говорил Хамиан. На Острове должен быть порядок. Все главные мысли у одного, а мелкие мыслишки у остальных. А кто начнет вырабатывать собственные мысли, того глушитель закоротит накоротко.
— Весело живете! — усмехнулся Серёжа. — Значит, за мной охотится вовсе не Автоскок, а сам Хамиан! А тут еще твоя неуместная щедрость, Дуракон. Ну кто тебя просил отдавать Автоскоку свой ночной глаз? Живо собирайся. Надо бежать.
— Есть бежать! — Дуракон-45 затопал к дверям, оставляя на полу маслянистые пятна.
Серёжа выбрался под прикрытием туготрона из подземелья и осторожно приоткрыл ворота ангара.
Уже светало, и контуры ангаров вырисовывались из серой туманной мглы.
— За мной! К лесу! — тихо скомандовал Серёжа и пошел вперед.
Туготрон двинулся по его следам, прикладывая к ним свои тяжелые гусеницы.
арабуц сидел около вертолета и лениво переговаривался со своими домашними через передатчик миллиметровых волн. Все было уже давно пересказано, но разговор никак не кончался.
— Многие шьют себе платья из лопухов, — сообщила Нелида. — Вырубили всю Лопушиную поляну.
— А что говорят о старых туготронных программах? — поинтересовался Парабуц.
— Говорят, что наше дело маленькое.
— А еще что?
— Говорят, что гигант нас объел.
— Безобразие! — возмутился Парабуц. — Мы же его перевели на искусственное питание!
— Говорят, что это питание нам самим нужно.
— А что пишут газеты?
— Газеты печатают ребусы.
— Ребусы?
— И загадки. Это сейчас очень модно. Вот например…
Но тут Парабуц услышал треск сучьев и увидел в предрассветной мгле Серёжу в сопровождении туготрона. Парабуц бросился за вертолет. Он никогда не видел туготронов так близко.
— Отойди в кусты, Дуракон, — приказал Серёжа, — и жди команды!
Дуракон-45 приготовил свою память и ушел в орешник, посвечивая экраном.
— Не бойтесь его, Парабуц, — успокоил Серёжа. — Это ручной туготрон.
— До свидания, Нелидочка, — нежно сказал Парабуц в микрофон. — У меня срочные дела.
Щелкнул выключатель, и связь с минитаками прервалась.
— Ручными туготроны не бывают, — твердо сказал Парабуц Серёже.
— Бывают! — закричал Серёжа и начал отбивать чечетку перед Парабуцем, забыв о разнице в их размерах. — Еще как бывают! — орал он, подпрыгивая.
— Дуракон, выдай серию пончиков! — приказал Серёжа.
— Ты нашел старые программы? А туготрон об этом знает? — спросил Парабуц.
— Что он понимает, еще неясно, — ответил Серёжа. — Но я переделал его по программе А-2 в автомат-закусочную.
— Горячие пончики! А ну, кому горячие пончики! — раздался голос Дуракона-45.
— Вот видите, Парабуц, как просто, — сказал Серёжа. Он подбежал к автомату и вернулся с пятью пончиками в руках.
— Пожалуйста, ешьте, — предложил Серёжа, протягивая пончик Парабуцу.
Парабуц взял его обеими руками так осторожно, словно это был воздушный пирог.
— Чудо! — прошептал он.
Серёжа ел пончики и торопливо рассказывал о своих приключениях с программами.
— Пожалуй, записку с магнитом мог взять только Хамиан, — задумчиво сказал Парабуц, отщипывая кусочек от пончика. — Только Хамиан пойдет один в лес за магнитом.
— Лишь бы он не прочитал записку! — ответил Серёжа. Там написано: «Осторожно! Черные клетки». Черные клетки — это, наверное, какие-то опасные программы.
— А ты черные клетки видел?
— Видел. Но не успел их испытать. Я убежал с Дураконом в лес, как только узнал, что он отдал свой второй ночной глаз Автоскоку.
