Оловиель взглянул на Джима. Джим кивнул.

— Значит, наш Дикий Волк принес вести о маленьких ловушках в Колониальных Мирах, вот как? — спросил Галиан.

В ответ Оловиель рассмеялся и вытащил из-за пояса Адока трубку.

Галиан презрительно улыбнулся.

— Ты действительно сошел с ума? Мы с тобой фехтовали мальчишками. У тебя быстрая реакция, но у меня самая быстрая во всем Тронном Мире, кроме… — он показал на Императора.

— Но потом мы никогда не пробовали играть в эту забавную игру, — Оловиель уже не улыбался. — К тому же я, признаться, устал от пустых слов и забав Тронного Мира. Мне кажется… Да, я очень хочу убить тебя!

Он шагнул вперед. Галиан поспешно отступил назади медленно вытащил трубку.

— Может быть, лучше поспорим, — предложил он. — Давай спорить на Пункты Жизни. На пятьдесят Пунктов. Кто бы ни проиграл, ему этого вполне хватит, чтобы отправиться в изгнание.

— Не говори мне об этих игрушках, — сказал Оловиель медленно шаг за шагом подвигаясь вперед, в то время, как Галиан также медленно отступал. — Мне кажется, я потерял всякий интерес к спорам.

Они стояли в центре зала. Между ними было не более двенадцати футов, но из-за высокого роста, высоких плеч, чуть поданных вперед, вытянутых трубок, казалось, что они находятся друг от друга на расстоянии вытянутой руки.

Внезапно оружие Оловиеля сверкнуло белой молнией, а сам он отклонился назад и в сторону, чтобы ударить сбоку, Галиан нырнул под пламя, ударившее в то место, где секунду назад была его голова и, повернувшись на каблуках, оказался лицом к лицу с Оловиелем.

Сделай он это чуть быстрее и линия огня, направленная мимо первого выстрела Оловиеля, поразила бы его. Но пока Галиан поворачивался, его противник успел опустить оружие, заряд Галиана столкнулся с зарядом Оловиеля и белый огонь рассыпался искрами.

За первым страшным ударом — а Джим достаточно практиковался с Адоком в фехтовании на трубках, чтобы понять насколько опасной была борьба — оба Высокородных обменялись обычными нападением и защитой. Это было фехтование на шпагах, если предположить, что длина шпаги произвольно увеличивается и уменьшается.

Длина огненного лезвия варьировалось от 10 футов до шести дюймов. Один заряд полностью уничтожался другим, а все остальное зависело от ловкости и быстроты противников.

Оловиель и Галиан передвигались по полированному полу, избегая стен. Между ними струилось пламя, неожиданно взрывавшееся фонтаном искр. На лице Галиана застыла улыбка, но он был серьезен. Оловиель же после первой атаки полностью расслабился. Он, казалось, о чем-то мечтал, как будто это был не смертельный поединок, а незначительное спортивное состязание, где рисковали небольшими ставками.

Несколько недель назад Джим решил бы, что это своеобразный танец, участники которого держат в руках римские свечи, демонстрируя грацию человеческого тела и красоту фейерверка. Сейчас же понимал он, каким ужасным будет конец. Как ни был быстр и изящен Оловиель, Галиан несколько раз чуть не опередил его. Рано или поздно, но все искусство Оловиеля не поможет ему отразить роковой удар.

У Галиана была лучше реакция. А в таких дуэлях — это самое главное.

Внезапно Галиан резко откинулся назад и влево, высоко ударил языком пламени и подпрыгнул под контрудар Оловиеля, выпрямившись, полоснул огнем по левому бедру и руке противника.

— Конец… — подумал Джим.

Оловиель упал на правое колено, левая рука безжизненно свисала. Его оружие упало и покатилось по паркету, но он нашел в себе силы, чтобы рассмеяться прямо в лицо Галиану.

— Тебе смешно? Хорошо, я сотру эту улыбку.

И Галиан, подняв трубку, направил ее в лицо Оловиеля.

— Стой! — крикнул Джим и бросился вперед.

Галиан услышал звук шагов и повернулся быстро, как кошка.

Джим выхватил из-за пояса трубку. У него только и оставалось времени, чтобы выхватить ее и ударить первым. Высокородный успел обезвредить удар. Взметнулись искры,

Джим сбил пламя, летевшее в грудь. Галиан расхохотался.

— Дикий Волк, Дикий Волк… Ты так по-настоящему ничего и не понял, кто такой Высокородный. Но я тебе дам урок.

— Джим! — воскликнул Оловиель. — Не надо. У тебя нет шансов! Беги!

— Вы оба ошибаетесь, — возразил Джим. Он был спокоен.

Вокруг Галиана и Джима сыпались искры, и вскоре Высокородный удивленно поднял голову.

— Неплохо! — сказал он. — Я даже сказал совсем неплохо для Высокородного и просто бесподобно для такого дикого человека, как ты. Я буду очень огорчен, потеряв тебя, Дикий Волк!

Джим не ответил. Он дрался абсолютно спокойно, стараясь чтобы его пламя всегда немного опережало заряд Галиана. Кружа по залу, стараясь держаться в центре, он боялся, что Галиан припрет его к стене. Если бы у него не было богатого опыта сражений на шпагах, саблях и эспадронах, Джим никогда бы не смог научиться бою на трубках за две недели практики с Адоком. Но опыт и хорошая реакция помогали ему. Он двигался все увереннее.

— Да и вообще, зачем мне убивать тебя, — сказал Галиан, когда они опять столкнулись. Белая кожа Высокородного блестела от пота. — Будь разумным, Дикий Волк! Оловиель все равно умрет. Но для тебя я строил великие планы. Я хотел, чтобы ты стал командиром моих новых Старкиенов!

Джим не ответил. Он упорно атаковал.

Сбоку раздались шаги и голос Ро:

— Назад!

Землянин не осмелился оглянуться, но через несколько секунд они поменялись с Галианом местами и Джим увидел Ро, которая держала под прицелом принцессу Афуан. Мелиес лежал у ног Адока и было похоже, что у господина всех слуг сломана шея. Только Император, склонившийся над трупом Вотана, был неподвижен.

— Что ты о себе воображаешь? — внезапно прохрипел Галиан. Когда я говорю с тобой, ты должен отвечать, Дикий Волк!

Джим парировал удар в голову и молча отступил.

— Ну, хорошо, — Высокородный улыбнулся. — Мне это надоело! Я играл с тобой, надеясь, что ты одумаешься! Хватит! Я убью тебя!

Галиан неожиданно атаковал, искры сыпались со всех сторон, и Джим понял, что борется за свою жизнь. У Высокородного были огромные преимущества перед ним: рост, широкий шаг, длинные руки — и он использовал это. Джим успевал парировать его удары, но медленно отступал. Галиан возвышался над ним. Землянин пытался развернуться, но путь уже был отрезан ослепительными молниями. Высокородный бил чаще и чаще. Джим прикинул в уме пройденный путь и понял, что сейчас его спина упрется в стену. А если это удастся Галиану, дуэль кончится быстро.

Зубы Высокородного были обнажены в злобной усмешке, с подбородка стекали капли пота. Его длинные руки мешали Джиму уйти влево, или вправо. Скоро отступать будет некуда.

Был только один способ вырваться из тюрьмы пламени — остановить атаку Галиану и атаковать самому, заставить его отступить. Только скорость могла спасти его. Джим должен был быть быстрее Высокородного.

Дальше колебаться не было смысла. Джим отразил очередной удар и атаковал. При первых яростных выпадах Высокородный остановился, удивленно отступил назад, но вскоре оправился.

Галиан коротко хохотнул, хотел что-то сказать, но решил не тратить дыхание. И ему, и Джиму не хватало воздуха. Противники в течение десяти секунд не уступали друг другу ни дюйма.

Скорость была убийственной. Ни один землянин не мог бы выдержать такого напряжения, однако Джим держался. Галиан изумленно взглянул на него сквозь огонь и дождь искр.

— Ты не можешь этого… не можешь… не можешь… — выдохнул он.

— Могу… — устало прошептал Джим.

Красивое лицо Галиана исказила гримаса ярости. Он отрезал удар землянина и немедленно провел