Одно маленькое местоимение, произнесенное Килеаной, поставило всё на свои места, и я взглянула на эти два месяца совсем по-другому.
— Не может быть, — потрясенно произнесла собеседница, уже всё «прочитав» в моем сознании.
Я вскочила и совсем невежливо вцепилась ей в плечи.
— Килеана, где комната Амальриэна?
Перед внутренним взором тут же вспыхнул подробный путь по извилистым и многочисленным переходам.
Подхватив подол, я, было, ринулась к выходу, но тут остановилась и с мольбой глянула на королеву драконов.
— Хорошо. Пока он будет жить, — кивнула она и ободряюще мне улыбнулась.
Несясь по широким коридорам, задрав неудобное платье чуть ли не до пояса и ввергая в шок сторонившихся драконов своими голыми ногами и нецензурной речью, я думала о том, что судьба вновь подарила мне шанс. И я дала сама себе клятву, что не упущу его. Теперь я знала, кто стоит за всеми теми неприятностями, что нам довелось испытать. Знала и готова была растерзать её в клочья. При этом не было никакой опасности повторения того, что случилось на лесной поляне. За каждое своё действие я готова была поручиться. Я бы убивала расчетливо и спокойно.
Соскользнув со ступеньки, я упала и содрала коленку. При этом явственно услышала треск ткани. Не обращая внимания на боль, я вновь ринулась вверх. Только бы успеть добежать. Предупредить Амальриэна, и тогда мы сможем всё исправить!
Наконец я вывернула в нужный мне коридор и устремилась по нему к последней двери справа. Не утруждая себя вежливым стуком и не прибегая к магии, я просто с силой толкнула дверь. Она послушно открылась.
— Амальриэн, я знаю кто… — кубарем влетела я в комнату, и тут же пораженно застыла.
Эльф был не один. Они стояли друг против друга и, судя по лицам, с которых еще не успели стереться следы злости, ругались.
— Нариэль! — вопреки обуревавшим меня эмоциям, получилось это как удивленное восклицание. В той, кто сейчас стоял передо мной трудно было узнать прекрасную эльфийку: она сильно похудела — так, что шикарное зеленое платье висело на ней мешком; лицо осунулось и стало мертвенно бледным, под потухшими глазами залегли тени, а когда-то искрящиеся на солнце каштановые волосы потускнели и приобрели неопределенный цвет.
— Дейника, значит, ты всё-таки выжила, — никакого злобного смеха и сумасшедшего огонька в глазах. Голос эльфийки был тих и мягок, как и прежде. Она старалась держать спину ровно, а голову гордо поднятой. Однако я видела, каких трудов ей это дается. Даже отсюда я слышала, как с хрипом вырывается дыхание из её груди.
Нариэль умирала и знала об этом. Ведь магия смерти не совместима с природой Перворожденных.
— Как ты могла? — грустно спросила я. Злость ушла при виде этой несчастной.
— Тебе ли меня понять, человек? — поджав губы, бросила она. — Я сделала это ради будущего эльфов.
— Не обманывайся, Нариэль, — резко сказал Амальриэн. — Ты сделала это ради себя и своей мести.
Глаза Перворожденной нехорошо сверкнули.
— Не смей со мной так разговаривать Д?Ниано Верите. Ты слишком молод и ничего не понимаешь.
— Хватит! — неожиданного грубо и для них, и для себя, прикрикнула я. А потом обратилась к женщине. — Ты права, мы не знаем, для чего тебе было нужно предавать своих соплеменников и разжигать войну, но главное, что Килеане всё известно.
— Это больше не имеет значения, — отмахнулась она и, нахмурившись, глянула мне за спину. — Скоро здесь будут разгневанные хозяева. Нам лучше уйти.
И прежде чем я успела подобраться для удара, спину окатила ненавистная волна холода, а в следующую секунду предостерегающий возглас эльфа совпал с чьим-то обжигающим прикосновением к моему плечу.
Перед тем как упасть без чувств, я успела обернуться и увидеть знакомые белесые глазницы спектра…
Возвращение в бренный мир было отвратительным. Сознание приходило урывками, а к горлу подкатывала тошнота.
Первая мысль была как всегда глупая. Я решила, что на досуге, если выживу, нужно подсчитать, сколько за всё время путешествия я хлопалась в обморок. При этом отдельно учту те разы, когда мне в этом помогали всякие доброхоты.
Вторая мысля была более разумной — «черт, как здесь холодно!»
На щеку упало что-то обжигающе ледяное и растаяло. Заинтересовавшись, я приоткрыла глаза. Надо мной клубилось пасмурное небо, полностью затянутое серой пеленой облаков. Приподнявшись, я огляделась. Справа, сквозь стену снега, был виден горный пик Левого клыка. Значит, я оказалась на вершине Энтерры. Передо мной была небольшая площадка, сплошь покрытая белым саваном, я же лежала на краю обрыва. Вот это мне особо не понравилось. Хватило лишь одного взгляда в бездонную пропасть, чтоб я судорожно перебирая ногами, прям на заднице отползла подальше.
Затем я встала и поежилась под пронизывающим ветром. В этот момент мне показалось, что ледяная корка покрывает меня не только снаружи, но и внутри. Я помнила всё, что случилось до того, как я потеряла сознание. У меня больше нет магии. Я проворонила появление спектра и жестоко за это поплатилась. Было ощущение, будто внутри у меня образовалась пустота, будто оторвали часть меня, сделав калекой. Я больше не слышала такого знакомого и родного присутствия своей второй ипостаси.
От горестных дум меня отвлекли приглушенные голоса, раздававшиеся из-за небольшой гряды выступов, чуть впереди. Узнала я их сразу, и поэтому уверенно двинулась в их сторону. Помниться, разговор мы не закончили.
Оказалось, что каменный ряд скрывал за собой небольшой пятачок диаметром шагов в двадцать. Посередине, выводя руками невидимые (теперь!) мне узоры, стояла эльфийка, за её спиной изваянием застыл спектр, уже прилично припорошенный снегом, а слева, полулежа, прислонившись к выступу, постанывал Амальриэн. Я снова перевела взгляд на Нариэль. Ни видеть, ни чувствовать магию я больше не могла (сердце предательски от этого защемило), но раз нашему предводителю было так плохо, значит, в дело вновь пошла некромантия.
— Ты быстро пришла в себя, — не отрываясь от плетения заклинания и не открывая глаза, проговорила женщина. — Каково ощущать себя без магии?
Я скрипнула зубами. Не удостоив её ответом, я подошла к Амальриэну и присела возле него.
— Как ты? — проводя рукой по его щеке, тихо спросила я.
В глазах друга стояла боль. Я обернулась и кинула злой взгляд на Нариэль.
— Как ты можешь? Он же твой соплеменник! Как ты вообще могла на всё это пойти? И этот Серый круг в Граде. Ты сумасшедшая!
— Помолчи, девчонка! — прошипела та, наконец, отрываясь от своего занятия. — Я никого не предавала. Все эти тысячелетия я ждала, ждала и готовилась, чтоб, когда придет время, вернуть эльфам их былое могущество и уничтожить, наконец, наших кровных врагов.
— Демоны?! Опять демоны?! — негодующе воскликнула я, забывая, в каком положении нахожусь. Меня понесло. — Сколько еще можно хранить ненависть в сердце? Нариэль, война была так давно…
— Давно!? — повысила голос та, сверля меня яростным изумрудным взглядом. — Для тебя может быть, ведь вы живете всего мгновение. Для меня же это было словно вчера. Вчера, когда мы проиграли и ушли. Вчера, когда погибли мой муж и сын! Знаешь ли ты, что такое жить с болью от потери самых близкий в течение веков и тысячелетий?
Я не выдержала и отвела глаза, вспоминания чувства, которые испытала, поняв, что больше не увижу Рейна, что его собираются убить. И жить с этим столько времени? Я содрогнулась только при одной такой
