мысли.

— Нет, Нариэль не знаю, — искренне сожалея о судьбе эльфийки, ответила я. — Но еще одна война, когда снова будут погибать чьи-то родные и дорогие, разве это выход?

— Мне нет никакого дела до инфернов. Они погибнут все, и я этому поспособствую.

— Ошибаешься. Я же говорила — Килеана всё знает. Она прочла меня, и теперь драконы не будут нападать на Сильвану.

По крайней мере, я на это очень надеялась. Но о своих сомнениях Нариэль решила не рассказывать.

— Мать уже ничего не сможет сделать, — покачала головой эльфийка, ближе подходя ко мне. — Я действительно ненавижу демонов, но вся эта возня с войной была лишь отвлекающим фактором для Лиарама и остальных. А теперь от этого можно отмахнуться — главное, мы успели, и вскоре вся собранная энергия пробудит ту силу, которая сметет с лица нашего мира и проклятых инфернов, и всех других, вздумающих встать на нашем пути.

Внимательно слушая Нариэль, я неожиданно краем глаза заметила на том месте, где она раньше стояла, постепенно проявляющееся темное пятно. Кожу начало покалывать. Ох, каких же трудов мне стоило не заорать от счастья прям в лицо эльфийке. Магия, я видела магию! А это значит, что она ко мне возвращается. Но как? И тут же в ответ дрогнул браслет. Ну, конечно! Всё это время я воспринимала украшение как вместилище Лазаря, но ведь амшир — это первоклассный защитный артефакт, который не только спасает от чужого воздействия, но и концентрирует в себе определенный запас Сил. Прикосновение спектра, благодаря камню, было лишь временным! В душе всколыхнулась безмерная благодарность за этот подарок. Спасибо, любимый! И тебе, мой добрый гном, спасибо за этот бесценный дар.

Окрыленная надеждой, я стала судорожно соображать, как вытащить нас с эльфом из этой передряги. Надо тянуть время, чтоб до конца восстановить свою магию. Я уже чувствовала, как начинает ворочаться внутри хищник. С возвращением, дорогой.

— Зачем же ты отправилась с нами в путь? — спросила я, и так зная ответ.

— Мне нужно было задержать вас всеми возможными способами, — пожала плечами та. — И уводить от Серых кругов.

Возвращаясь в прошлое и прокручивая наш путь, я не могла не признать, что с первой задачей она справилась на «ура». Теперь понятны и происшествие на Пузырящемся болоте (как тогда Нариэль не хотела идти по созданной мною дороге к лешему), и нападения разбойников в Пернатых копытцах и потом, на дороге. А ведь всего этого можно было избежать, стоило лишь вспомнить слова Лиарама о том, кто увидел дракона (на поверку оказавшегося дракеном) около Хрустального Града. А вот тут меня посетила мысль, которая ошеломила и очень не понравилась. Ведь в пещере я сказала Амальриэну, что тоже видела бескрылого…

— Как давно ты знал, что это Нариэль? — бесцветным голосом спросила я у мужчины. Тот поднял на меня глаза и вздрогнул, как от удара. Правильно, даже я знаю, что сейчас мои глаза излучали презрение и разочарование.

Предательство друга оказалось почти таким же болезненным, как и смерть Хэла. Многое в поведении эльфа стало понятным.

— Он узнал в Зеркальной роще, — вместо него ответила эльфийка, насмешливо изучая потерянный вид соплеменника. — Я ошиблась, думая, что он не знает след моей магии. В деревне гоблинов он потребовал объяснений, но мне с легкостью удалось убедить его, что я применила Дар по ошибке, среагировав на появление чудовища. А потом вы закрыли второй круг, и сильно этим подпортили наши планы. Пришлось браться за вас всерьез. Некромантия, — она поморщилась, — терпеть её не могу. Этот палесит чуть не высосал всю мою кровь. Я знала, что Амальриэн всё поймет, и я уже не смогу оправдаться.

— И тогда он отправляет тебя домой, — закончила я, стараясь больше не глядеть на сидевшего мужчину. Сейчас нужно отрешиться от всего, и сконцентрироваться на том тонком потоке Силы, который я уже чувствовала в себе. Время, время…

Нариэль рассмеялась, но смех получился надтреснутым и хриплым. Сколько же ей осталось? А ведь первые признаки были заметны еще давно. Например, тогда утром, у гоблинов. Я еще подумала, что она не выспалась.

— Он попытался меня отправить. Уговаривал образумиться и вернуться домой. Мне пришлось скрыться. И только в Ясномаре я смогла вновь вмешаться. Но тут появился этот маг воздуха…

Я вздрогнула, вспомнив бледное лицо Мартина. И тут же в голове молний вспыхнуло сказанное им слово. «Свет». Произнести три слога имени было ему не под силу, поэтому он ограничился подсказкой. А я так была поглощена своими переживаниями, что не додумалась применить школьные знания по изучению эльфийского языка, на котором «свет» звучал как narie. Прости меня, друг!

— Это ты его ранила? — обманчиво спокойно спросила я, уже готовая не дожидаясь появления магии, кинуться на обидчицу с голыми кулаками.

Элфийка презрително фыркнула.

— Я не успела. Мне нужна была твоя сумка с зельями, но когда я её нашла, в комнату ворвался этот и принялся меня обвинять. Не успела я среагировать, как человек уже лежал на полу в крови. А над ним стоял демон, — последнее слово она почти выплюнула. — Этот ублюдок улыбнулся мне и попросил впредь действовать осмотрительней, а потом ушел.

Я закрыла глаза, пытаясь призвать взбунтовавшиеся чувства к порядку. В тот вечер в Белой песне было только два инферна. С одним из них я целовалась во время нападения, в саду. А вот другой…

— Ника, ты не понимаешь. Я объясню… — внезапно проговорил мой бывший друг.

Я повернула голову и спокойно встретила его молящий взгляд.

— Нет, Перворожденный, я понимаю, потому что помню тот вечер у пруда. И помню, что ты мне тогда сказал. Ты сделаешь всё, ради своего народа. Это похвально. Ты защищал своего соплеменника, ведь вас и так осталось не много. А нас людей, как тараканов. Что значит жизнь нескольких, по сравнению со спасением старшей расы?

С каждым моим словом глаза эльфа темнели, наполняясь горечью и болью. Правильно, почувствуй каково это. То же самое я переживала каждый раз, когда вспоминала родных, не надеясь их больше увидеть, когда видела окровавленного Мартина или отчаяние во взгляде потерявшего магию оборотня, когда огромные клыки впивались в горло Хэла.

Не обращая больше внимания на предателя, я вновь обернулась к женщине, с интересом слушающей нас.

— И что дальше? Следуя лучшим законам жанра, ты теперь нас убьешь? — с сарказмом поинтересовалась я. После всего, что я узнала за то время, что прошло с утра, вряд ли меня можно еще чем-то удивить, ошарашить или обидеть. Вот теперь, не боясь последствий, можно сказать, что хуже уже быть не может.

Нариэль отмахнулась, возвращаясь к тому месту, где зияла уже видимая для меня черная дыра. Я догадалась, что это тоже своего рода Серый круг. Последний и самый сильный. Должна сказать, что Нариэль очень рисковала, активируя его здесь, под самым носом у драконов. Но в отличие от предыдущих, этот был просто верхом темного искусства. Похоже, именно благодаря нему последняя кладка погибла. Медленно и осторожно он тянул силы из еще не родившихся драконов, причем делал это так аккуратно, что казалось, будто яйца погибают сами. Вот только драконы всё равно заподозрили неладное.

Эльфийка встала прямо в центр, и по её телу пробежала судорога. Невероятно, как можно терпеть подобное?! Некромантия причиняла ей страдания, но без неё она уже не могла существовать. Боль и источник жизни в одном. Жуть.

— Мне не нужны ваши жизни, — наконец ответила она. — Амальриэн может уходить, когда захочет и… если сможет. Ну а ты… Да, ты умрешь, — она задумчиво склонила голову набок, скользнув по мне изучающим взглядом. — Я до сих пор не пойму, чем ты так ему насолила, что он жаждет убить тебя лично.

Еще раньше я заметила, что Нариэль часто употребляет множественное местоимение, и ничуть этому не удивилась. Она не могла всё это задумать одна. У неё просто не было таких возможностей и сил. Ведь тогда оставались нерешенными вопрос: откуда у неё дракен? кто научил её некромантии? кто помогал