они по объему не больше трети земного шара.

Гонтран задумался.

— Странно… — проговорил он. — Откуда же взялись эти планетки? Уж не осколки ли это какой-нибудь большой планеты, существовавшей прежде между Марсом и Юпитером, а потом расколовшейся на части?

— Да, именно, существует такая гипотеза, но я лично держусь другого взгляда на происхождение астероидов: мне кажется, что это просто куски материи, оторванные от солнечного экватора мощной притягательной силой Юпитера.

— Вы думаете? — раздался за спиною собеседников иронический голос старого ученого, незаметно подошедшего к ним и услышавшего последние слова инженера. — На чем же основываете вы свое нелепое мнение?

— Это не мое личное мнение, а убеждение многих почтенных астрономов, — сухо отвечал Сломка.

Между ними разгорелся ученый спор, во время которого насмешки инженера не замедлили довести астронома до белого каления. Гонтран напрасно пытался примирить спорщиков, ему пришлось отойти ни с чем, проклиная в душе астероиды.

— Смотрите, смотрите!.. Что это такое! — вдруг вскричала Елена, указывая вверх.

Михаил Васильевич и его противник взглянули по указанному направлению. Через прозрачный купол обсерватории они увидели целый строй маленьких, крылатых человечков, попарно летевших вверх. Едва они поднялись над обсерваторией, как сияющий небосклон потемнел, и на нем показались звезды. Одна из них отличалась особенно ярким блеском. Затмевая своих сестер, она росла на глазах, пока наконец не превратилась в ослепительный шар.

Казалось, пройдет еще несколько минут, и этот грозный метеор упадет на обсерваторию, сокрушая все на своем пути. Но вот загадочная звезда на мгновение остановилась, ярко вспыхнула и разлетелась на сотни кусков. Еще через мгновение вся картина сменилась, и над головами путешественников вновь засиял голубой небосклон.

— Что это такое? — в один голос воскликнули профессор, Сломка, Гонтран и Елена, разбудив своим криком даже Фаренгейта, продолжавшего спать, несмотря на позднее время.

Инженер оглянулся кругом, отыскивая глазами Аа, но, не увидев его, поспешно вышел из залы. Спустя пять минут, он с несколько смущенным видом возвратился в обсерваторию и, подойдя к профессору, проговорил:

— Извините меня, Михаил Васильевич. Ваша правда: астероиды действительно осколки одной большой планеты, которая сейчас разорвалась перед вашими глазами.

Старый ученый изумленно отступил, не зная, смеется Сломка, или он сошел с ума.

— Не беспокойтесь, профессор, я не помешался и не шучу. Сейчас мы действительно видели катастрофу с Эо, — так называют жители Марса планету, части которой составляют астероиды. Дело в том, что когда эта катастрофа произошла, здешние обитатели были уже культурным народом; не довольствуясь фонографом, они применили кинематограф для воспроизведения различных сцен, событий, картин — словом, оптических образов.

— Ага, я догадываюсь! — прервал рассказчика Осипов. — Вероятно, сейчас у этих мальчуганов был урок космографии, и преподаватель демонстрировал им образование астероидов.

— Совершенно верно.

Вдоволь надивившись изобретательности жителей Марса, наши путники решили предпринять прогулку для осмотра Города Света и уже собирались выходить, как вдруг Аа, показавшись в дверях, перекинулся со Сломкой несколькими краткими фразами.

— Что это такое он сообщил вам? — полюбопытствовал Михаил Васильевич.

— Предлагает отправиться на большое собрание астрономов по случаю грозящих предвестий в атмосфере.

— Ах, это очень интересно.

— Так-то так, но кажется, не безопасно, — проговорил Гонтран, беспокоясь за участь своей невесты.

— Что же делать? — недоуменно спросил своих спутников профессор.

Подумав немного, путешественники решили, что всей компанией отправятся на собрание, а Елена под охраной Фаренгейта останется здесь.

— Теперь еще вопрос, — заметил Гонтран, — на чем мы отправимся?..

— Не беспокойтесь, об этом уже позаботился Аа.

И действительно, не прошло и четверти часа, как крылатый чичероне, [10] появившись в обсерватории, передал, что аэроплан готов и ждет пассажиров. Путешественники вышли и увидели, что у входа стоит что-то вроде большой лодки.

Путешественники заняли места в лодке и с любопытством ждали, что будет. Последним на корму сел Аа и повернул выступающий сзади рычаг. В то же мгновение по бокам развернулись три пары широких крыльев, походивших на крылья гигантской стрекозы, и начали плавно рассекать воздух.

— Смотрите, смотрите, Гонтран, какая чудная картина! — восклицал профессор, наклонившись над бортом воздушного судна и наслаждаясь созерцанием развернувшейся внизу панорамы громадного города. Воздушный корабль, мерно размахивая своими громадными крыльями, летел все быстрее и быстрее. Скоро город Света исчез в туманной дали; внизу потянулись серебряные полосы каналов и обширные поля, покрытые красной растительностью; там и сям виднелись раскиданные среди них городки и селения.

— Удивляюсь я, — заметил Гонтран, — отчего это все каналы здесь двойные?

— Я думаю, потому же, почему у нас на Земле полотно железных дорог делается двойным, — высказал догадку профессор.

Чем более путешественники приближались к континенту, названному Скиапарелли Ливией, тем более попадались признаки оживленной деятельности людей. По каналам быстро двигались вереницы судов. Воздушный корабль наших путников перегоняли целые стаи всевозможных летательных аппаратов.

Наконец, уже под самый вечер, путешественники увидели вдали широкий пролив Ливийского моря и за ним — изрезанную каналами равнину, на которой должен был находиться главный город Ливийской области Аотаа.

Когда аэроплан приблизился к нему, было уже довольно поздно. Однако, несмотря на сумерки, путешественники могли сверху прекрасно разглядеть общую картину города, здания которого по своему стилю удивительно походили на средневековые готические постройки: те же высокие шпили, те же легкие, вытянутые в вышину формы, те же стрельчатые окна, те же остроконечные башни, горделиво поднимающиеся к небу.

Невзирая на позднюю пору, на улицах Аотаа заметно было необычайное оживление. В центре города, городская площадь сплошь была запружена массами народа. Вся эта огромная толпа стояла молча, видимо чего-то ожидая.

— Чего они ждут? — спросил инженера Гонтран. — Уж не известий ли каких-то?

— Не знаю. Надо осведомиться у Аа, — отозвался инженер.

Вместо ответа Аа молча указал на небо. Путешественники взглянули, и тут только заметили угрожающий вид небосклона. Густые свинцовые тучи низко повисли над планетой. Время от времени яркая молния змейкой вилась среди них, и слышался глухой рокот отдаленного грома. В природе царила гробовая тишина, какая бывает обычно перед грозой.

Окинув взглядом эту картину Сломка озабоченно насупился.

— Гм… — пробормотал он сквозь зубы. — Дело скверно.

— А что? — с живостью воскликнул Гонтран.