Военный полицейский на посту у входа на командный пункт вытянулся по стойке смирно и отдал честь.

— Смирно!

Все встали и вытянулись. Полковник Шмуэль — мускулистый, подтянутый, без следа рыхлости, казавшийся упругим, как мяч, — вошел в штабную палатку быстрой, решительной походкой. Создавалось впечатление, что он преодолевает сильный встречный поток воздуха. Шмуэль был среднего роста, с выступающим задом и слегка выдающимся брюшком, так что его силуэт в профиль напоминал букву «D».

— Садитесь.

Комбриг сдернул черный берет и бросил его на единственный в помещении стул — его собственный, стоявший рядом с картами. Волосы полковника были коротко подстрижены, а лицо — свежевыбрито. Он носил очки.

— Кто сделал эти пометки?

— Я, господин полковник, — отозвался офицер разведки майор Казей.

— Стирайте. Все никуда не годится. Вот эта линия поворачивает налево к той роще, а не направо.

Офицер разведки взял тряпку, смочил ее бензином и очень тщательно, чтобы не задеть другие линии, стер неверную.

— Стирайте все, — рявкнул командир. Майор Казей начал смывать все отметки. — Быстрее же! — Тем временем полковник задержался взглядом на схеме вражеских минных полей. Быстрым, почти неуловимым движением он сорвал ее с доски, смял и швырнул на пол.

— Сколько времени понадобится, чтобы нарисовать правильную схему?

— Пятнадцать минут, господин полковник, — сказал лейтенант Майк.

— Даю вам десять минут, — бросил комбриг и повернулся к секретарше, младшему офицеру. — Зафиксируйте это, Ципи, — десять минут.

Майор Казей закончил переделку схемы и начал наносить на карту диспозицию неприятельских войск на участке бригады с указанием примерной численности подразделений.

— Откуда эта информация? — холодно поинтересовался полковник Шмуэль.

— Дивизионная разведка, господин полковник, — доложил начразведотдела.

— И вы помните все это наизусть?

— Да, господин полковник.

Бисеринки пота катились по лицу высокого и широкоплечего офицера.

— Вы не записывали это в блокнот? — спросил командир.

— Записывал, господин полковник, но я так часто работаю с этим, что уже все запомнил.

— Ничего вы не запомнили. И то, что вы написали, неверно.

Майор посмотрел на лист, на котором писал. Молчание воцарилось на командном пункте. Никто не шевелился, даже чтобы прибить надоедливую муху.

— Откройте блокнот и посмотрите еще раз, — приказал комбриг.

Майор быстро открыл блокнот и сразу увидел, где ошибся. Он перепутал число танков одной вражеской части с числом танков другой. Казей вновь очень осторожно начал стирать две неверные строчки. Полковник взял у него тряпку и стер все размашистыми движениями. Целлофан опять стал абсолютно чистым. Заглядывая в блокнот офицера разведки и в свой собственный, Шмуэль начал чертить новые линии уверенной рукой. Закончив, он взял длинную указку.

— Положение ухудшается. Египтяне закладывают мины. Новые минные поля проложены здесь, здесь и здесь, — он показал местоположение каждого на карте. — Полоса минных заграждений добавлена здесь, здесь и здесь. На нашем участке появились новые бронетанковые части противника, в основном Т-34. Перед нами развернуты две бригады египетских танков, к тому же неприятель продолжает усиливать свою артиллерию. Возможна дислокация на нашем участке и других танковых частей. Таковы изменения. В остальном же все, как и раньше. Позднее офицер разведки обеспечит вас правильной диспозицией, а сейчас продолжим. У нас две проблемы. Мины и артиллерия. Мы постараемся передвигаться по дорогам и таким образом избежать мин. Авиация возьмет на себя артиллерию. Рафахский укрепрайон будем штурмовать силами бригады, а не батальона. За последние несколько дней Рафахское направление значительно усилено.

В палатку, пыхтя и отдуваясь, вбежал лейтенант и подошел к комбригу.

— Господин полковник… — начал он и осекся.

— С каких это пор вы не отдаете честь? — поинтересовался Шмуэль. Лейтенант выскочил из палатки, вернулся, вытянулся по стойке смирно и откозырял. Командир бригады ответил на приветствие.

— Господин полковник, генерал велел мне сообщил вам: «Кузнечик-1», — доложил лейтенант, опять встал по стойке смирно и отдал честь. Перед тем, как выйти из палатки, он откозырял еще раз. Когда полковник поставил указку на место в угол, на лице его читалось разочарование. Секретарь Ципи сказала:

— Десять минут, господин полковник. Слова с трудом слетали с ее губ.

Тем временем в палатку вошел лейтенант Майк, откозырял и передал полковнику Шмуэлю карту.

— Указывать местоположение минных полей, Майк, необходимо предельно точно, — сказал тот. — Очень важно знать, где они начинаются и где кончаются. И, более того, вы должны отмечать все изменения. Помните, что не вы будете в передовой роте, не вы напоретесь на мины. Вы будете сидеть в штабе. Но батальоны будут драться, и кто-то может погибнуть из-за вашей ошибки… Очень хорошо. Вы справились за десять минут, и карта точна. Садитесь.

Полковник повернулся к офицерам и сказал:

— ВПХ.

— Смирно! — крикнул дежуривший у входа в палатку сержант. Все вскочили. Полковник козырнул и вышел в сопровождении младших офицеров. ВПХ — аббревиатура от «Всем поджать хвосты» звучала вновь и вновь с горьким разочарованием. Если и существовал план дать военный ответ на приготовления армии Египта и других арабских стран, то теперь его положили под сукно.

Комбриг вернулся в свой трейлер.

— Георгий, — обратился он к офицеру по работе с личным составом, — вы можете, в конце концов, организовать горячий душ?

Георгий видел, что полковник недоволен. ВПХ было вовсе не тем, чего он ждал. Если комбриг возмечтал о горячем душе, значит, считает: придется ждать следующего инцидента, который, возможно, приведет к войне.

— Я договорюсь насчет душа в кибуце Цейлим, господин полковник.

— Для себя тоже.

Полковник сидел в своем трейлере, барабаня пальцами по столу, и мурчал под нос единственную мелодию, которую знал. Внезапно он ударил ладонями по столу, встал и проговорил:

— Будет война. Обязательно будет. Это неизбежно. — Когда Георгий вернулся с новостью, что договорился о душе, полковник сказал: — Георгий, у меня уже улучшилось настроение. Совершенно ясно, что война будет. Иначе и быть не может.

Полковник Шмуэль взобрался на водительское сиденье джипа. К нему присоединилась Ципи (во время поездки им предстояло проехать мимо части парашютистов, в которой служил ее бой-фрэнд) и села справа. Позади устроился Георгий и радист комбрига с наушниками на голове. Джип эскорта с пулеметом пошел впереди на предписанной дистанции. Все в этом джипе были в касках. Уже стемнело, и два джипа включили маленькие выкрашенные в синий цвет фары. Впереди полковник видел только красные габаритные огни эскортного джипа. Он сознательно снизил скорость, чтобы проверить, заметит ли это эскорт, — приказы комбрига Шмуэля относительно правил передвижения были одними из самых строгих в бронетанковых войсках. Эскортный джип сначала немного удалился, но почти сразу сбросил скорость. Шмуэль остановил машину и заглушил мотор. Тотчас же джип сопровождения развернулся и подъехал.

— Что-то случилось, господин полковник? — взволнованно спросил сержант, несмотря на то, что