Ангало помедлил немного, а потом заявил:

— В таком случае я тоже пойду. Хотя бы для того, чтобы доказать вам, как глупо верить в предрассудки.

— Вот и хорошо, — сказал Масклин.

— Я пойду, но только в том случае, если Гердер тоже пойдет, — добавил Ангало.

— Что? — встрепенулся Гердер.

— Как-никак вы — аббат, — не без сарказма продолжал Ангало. — Если удастся разыскать Внука Ричарда, то разговаривать с ним придется вам — по-видимому, никого другого он не захочет слушать.

— Вот оно что! — закричал Гердер. — Вы думаете, я откажусь идти с вами? Так вот, я пойду хотя бы ради того, чтобы посмотреть на ваши физиономии, когда…

— Ну вот и договорились, — невозмутимым тоном подытожил Масклин. — А теперь, я думаю, нужно установить тщательное наблюдение за дорогой. Кроме того, следует послать нескольких номов в амбар на разведку. И, кстати, не мешало бы посмотреть, что можно захватить с собой отсюда. Так, на всякий случай.

Гримма ждала Масклина во дворе. Вид у нее был удрученный.

— Я знаю тебя, — сказала она. — Знаю это твое выражение лица, когда ты заставляешь других делать то, чего им вовсе не хочется. Что ты задумал?

Они отошли в тень, отбрасываемую обломком ржавого рифленого железа. Время от времени Масклин украдкой поглядывал вверх. Еще утром он пребывал в уверенности, что небо — всего лишь синева с плавающими по ней облаками. Но, оказывается, оно таит в себе какие-то таинственные знаки и изображения, кроме того, там на бешеной скорости проносятся спутники. Интересно, почему так получается, что чем больше ты узнаешь, тем меньше знаешь?

— Не могу тебе сказать, — наконец ответил он. — Я и сам толком не понимаю.

— Это все из-за Талисмана, да?

— Да. Послушай, если я буду отсутствовать… гм… дольше, чем…

— Не делай из меня дурочку, — сказала Гримма, подбоченившись. — Тоже мне придумали: сок оранжевого цвета! Я прочла почти все книги, которые мы привезли из Магазина. Флорида — это… это… такое место. Вроде нашей каменоломни. А может быть, еще больше.

И находится она далеко отсюда. Чтобы добраться туда, нужно долго плыть по воде.

— Думаю, путь туда намного длиннее того, который мы проделали во время Большой Гонки, — как бы рассуждая сам с собой, проговорил Маеклин. — Я знаю, потому что однажды, когда мы ходили взглянуть на аэропорт, я видел на другой стороне, за дорогой, огромное водное пространство. Казалось, ему нет ни конца, ни края.

— Я же говорила тебе, — самоуверенно заметила Гримма, — это, должно быть, океан.

— Там еще был щит с надписью. Всю ее не помню, я ведь не так хорошо читаю, как ты. Но одно слово, кажется, запомнил: «водо… хра… нилище».

— Ну вот видишь?

— И все же попытаться стоит, — нахмурился Масклин. — Существует только одно место, где мы можем чувствовать себя в безопасности, — это там, где находится наш родной дом. Иначе нам всю жизнь предстоит скитаться.

— Что-то мне все это не нравится, — сказала Гримма.

— Но ты ведь сама говорила, что не хочешь бегать с места на место, — возразил Масклин. — У нас нет иного выбора, пойми. Так дай мне хотя бы попробовать что-то сделать. Если из моей затеи ничего не получится, мы вернемся.

— А если с вами случится беда? Если вы не вернетесь? Мне… — Гримма запнулась.

— Что? — с надеждой спросил Масклин.

— Мне придется как-то объяснить это остальным. Думаешь, это просто? — решительно продолжила Гримма. — Нет, не нравится мне твоя затея. Я не желаю в ней участвовать.

— Ясно. — Масклин был явно огорчен, но остался непреклонным. — Я все равно попытаюсь. Извини.

Ночь выдалась суматошная…

До амбара было несколько часов пути. Решили двигаться группами, чтобы отмечать дорогу и проверить, нет ли поблизости лис. Нельзя сказать, что в последнее время их часто видели в этих краях. Конечно, какой-нибудь бредущий в одиночку ном был соблазнительной приманкой, но тридцать хорошо вооруженных отважных охотников — совсем другое дело. Ни одной лисице, если только она не совсем слабоумная, не приходило в голову даже приблизиться к ним. Те немногие из лис, что обитали неподалеку от каменоломни, при виде нома норовили тотчас же свернуть в другую сторону. Они знали: где ном, там жди беды.

Некоторые из них дорого заплатили за свое легкомыслие. Так, вскоре после того, как номы поселились в каменоломне, одна лисица, к немалому своему удивлению и радости, набрела на парочку неосторожных номов, собиравших ягоды, и закусила ими. Куда большее удивление ожидало ее вечером, когда две сотни номов с ожесточенными лицами загнали ее в нору и бросили туда пылающие факелы. Когда же лиса, заливаясь слезами, попыталась выскочить наружу, они закололи ее копьями насмерть.

«Существует немало хищников, которые рады полакомиться номом, — сказал Масклин. — Поэтому вопрос стоит так: либо мы их, либо они нас. И им придется усвоить раз и навсегда: ответ может быть только один — мы их. Отныне ни единому зверю не.будет позволено распускать слюнки при виде нома. Отныне и навсегда».

Кошки были умнее лис — все они обходили каменоломню стороной.

— Конечно, не исключено, что мы преувеличиваем опасность, — раздраженно заметил Ангало, когда стало светать. — Может быть, нам и не придется переселяться.

— Тем более что мы только-только начали обживаться, — сказал Доркас. — И все же я думаю, если подготовиться как следует, на сборы не потребуется много времени. Сегодня же с утра нужно начать переброску в амбар части запасов провианта. Это не повредит. Съестное будет под рукой, и им можно воспользоваться в любой момент.

Время от времени номы совершали походы в аэропорт. Их путь пролегал мимо мусорной кучи, которая служила основным источником пополнения запасов материи, проводов и проволоки, а чуть дальше находились затопленные песчаные карьеры, где можно было поудить рыбу, если запастись для этого соответствующим терпением. Одним словом, это был довольно приятный маршрут однодневного путешествия, проходивший главным образом по барсучьей тропе. В одном месте приходилось пересекать эстакаду, вернее, пробираться под ней, поскольку именно там, где проходила барсучья тропа, были проложены трубы. Вероятно, барсуки их и проложили — для каких-то своих надобностей.

Масклин нашел Гримму под одним из старых сараев, в норе, где помещалась школа, — девушка вела урок чистописания. Строго взглянув на Масклина, она велела детям продолжать работу.

— Так, Никко де Галантерейя, может быть, ты повторишь свою шутку перед всем классом, чтобы остальные тоже могли посмеяться? Нет? В таком случае приступай, пожалуйста, к выполнению задания. — С этими словами Гримма вышла в коридор.

— Я зашел проститься, — сообщил Масклин, теребя в руках шапку. — Собралась целая компания номов, так что у нас есть попутчики.

— Электричество, — ни с того ни с сего сказала Гримма.

— Что?

— В старом амбаре нет электричества, — объяснила Гримма. — Ты помнишь, как в безлунные ночи мы сидели в своей норе и не могли заняться чем-либо полезным? Я не хочу возвращаться к такой жизни.

— Возможно, в те времена мы были лучше, — пробормотал Масклин. — У нас не было всего того, что мы имеем сейчас, но мы были…

— Голодными, холодными, запуганными и забитыми! — вспылила Гримма. — Тебе это известно. Пойди