— Ну, хомячками. Они часто умирают. Не всегда удается выбрать верный момент и подменить их так, чтобы она не заметила. Слушай, ты что, вообще ничего не знаешь?

— Э-э… Эгей? — донесся чей-то голос из глубины коридора.

Они подошли к очередной комнате. В которой обнаружили Фиалку, сидевшую на полу и привязанную к ножке белого выставочного стенда. Сначала во взгляде девушки мелькнул страх, потом — удивление, но затем Фиалка наконец узнала Сьюзен.

— Слушай, ты ведь…

— Да, мы иногда встречались в «Заупокое», а когда ты пришла за последним зубом Твилы, то очень перепугалась, поскольку выяснилось, что я тебя вижу. Но я принесла тебе стакан воды, и ты сразу успокоилась, — сказала Сьюзен, развязывая веревку. — Давай быстрее, у нас мало времени.

— А это кто?

О боже попытался пригладить взъерошенные волосы.

— Просто бог, — пожала плечами Сьюзен. — Его зовут Перепой.

— Ты случаем не злоупотребляешь спиртным? — спросил о боже.

— Что это за вопро…

— Он спрашивает, чтобы решить: ненавидит он тебя или нет, — пояснила Сьюзен. — Божественные причуды.

— Я вообще не пью, — ответила Фиалка. — Как ты мог подумать такое? У меня даже голубая лента есть!

О боже непонимающе воззрился на Сьюзен.

— Это значит, что она член Лиги умеренности Оффлера, — объяснила Сьюзен. — Они дают зарок не прикасаться к алкоголю. Не могу понять почему. Хотя, конечно, Оффлер — крокодил, а крокодилы нечасто заходят в трактиры. Предпочитают оставаться в воде.

— То есть ты совсем не прикасаешься к алкоголю? — уточнил о боже.

— Ни капли в рот не беру! — с жаром воскликнула Фиалка. — Мой папа воспитал меня в строгости!

Прошло несколько секунд. Сьюзен была вынуждена помахать рукой, чтобы о боже и Фиалка перестали глазеть друг на друга.

— Я могу продолжить? — спросила она. — Спасибо. Фиалка, как ты сюда попала?

— Не знаю! Как всегда, я собирала зубы, а потом мне показалось, что кто-то за мной следит, а потом все потемнело, а очнулась я, только когда мы оказались… Вы видели, что творится снаружи?

— Да.

— Когда мы оказались здесь. Меня нес огромный мужчина. Остальные называли его Банджо. Он совсем неплохой, только немного… странный. Несколько заторможенный. Он просто наблюдал за мной. Остальные — головорезы. Особенно опасайтесь того типа со стеклянным глазом. Его все боятся, за исключением Банджо.

— Со стеклянным глазом?

— Он одет как наемный убийца. А зовут его Чайчай. Кажется, они собираются что-то украсть… Столько времени потратили на то, чтобы вынести все зубы. Маленькие зубки валялись повсюду, кругом… Просто ужас! Спасибо, — поблагодарила она о боже, который помог ей подняться на ноги.

— Они сложили их внутри магического круга внизу, — сообщила Сьюзен.

Глаза и рот Фиалки превратились в три буквы «о», и лицо ее стало похоже на шар для боулинга.

— Зачем?

— Они думают, что смогут управлять детьми. При помощи волшебства.

Рот Фиалки раскрылся еще шире.

— Какие противные типы!

«Скорее омерзительные, — подумала Сьюзен. — „Противные“ слишком… детское словечко, зато безотказно действует на всех присутствующих в комнате мужчин, которые сразу бросаются тебя защищать». Она понимала, что эта мысль обидная и подобное мышление называется, как правило, длинным научным термином «контрпродуктивное». Однако также Сьюзен знала, что эта ее мысль — абсолютно справедливая, и поэтому ей было только хуже.

— Да, — просто кивнула она.

— Среди них был волшебник! В остроконечной шляпе!

— Мы должны немедленно увести ее отсюда! — чересчур театрально воскликнул о боже.

— Согласна, — вздохнула Сьюзен. — Пошли.