— Зато у нее собственное дело. И она готовит лучшую похлебку из угрей в Анк-Морпорке.
— И косит при этом.
— Это не совсем косоглазие, Шнобби.
— Может, и так, но ты поняла, о чем я.
Ангва кивнула, признавая собственное поражение. Верити страдала запущенным случаем противоположного косоглазия. Каждый ее глаз испытывал острый интерес к близлежащему уху, и, разговаривая с ней, ты чувствовал себя несколько неловко: казалось, будто Верити вот-вот уйдет направо и налево сразу. Но что касалось потрошения рыбы, тут ей не было равных.
Ангва опять вздохнула. Как все это знакомо… Родная душа и верная подруга — вот и все, что человеку нужно. На первый взгляд. При дальнейших же расспросах выясняется, что список пожеланий непременно включает в себя атласную кожу и бюст, которого хватило бы на целое стадо коров.
Так со всеми, кроме Моркоу. И это почти… почти единственный из его
— Знаешь, я тут вспомнила… — сказала она. — Женщин частенько привлекают мужчины, способные их рассмешить.
Лицо Шнобби просияло.
— В самом деле? — радостно воскликнул он. — В таком случае я должен быть в первых рядах!
— Вот и хорошо.
— Люди всю дорогу надо мной смеются.
А высоко над ними абсолютно безразличный к стекающим по спине дождевым струйкам Осей Шок в очередной раз проверил свой лук, вернее, обмотанную вокруг него промасленную шкуру, и приготовился к долгому ожиданию.
Ливень — лучший друг всякого стражника. Во время дождя люди стараются совершать преступления у себя по домам.
Ваймс стоял с подветренной стороны фонтана на Саторской площади. Фонтан не работал уже много лет, но Ваймс был такой же мокрый, как если бы фонтан работал в полную силу. Впервые в жизни командор Стражи столкнулся с горизонтальной разновидностью дождя.
Поблизости не было ни души. Дождь шел, нет, маршировал по площади, как… как армия.
А ведь это образ из
Капли дождя, падающие в сточную канаву…
Ну да… Маленьким он не раз представлял себе, что эти дождевые капли на самом деле солдаты. Миллионы солдат. А проплывающие среди них пузыри — всадники.
Правда, уже не вспомнить, кем были дохлые псы. Может, осадными орудиями?
Вода закручивалась в водовороты вокруг башмаков и стекала с плаща. Ваймс попытался раскурить сигару, но ветер задул спичку, а если бы и не задул, то все равно — со шлема вдруг хлынула вода и насквозь промочила сигару.
Ваймс широко улыбнулся в ночь.
На какой-то миг он почувствовал себя счастливым. Три часа ночи, стихия бушует, вокруг ни души, он замерз и промок до самых костей. Именно так прошли некоторые лучшие ночи его жизни. В такие часы можно лишь… поднять вот так плечи и попытаться вот так втянуть голову, обретя маленькое убежище, где тепло и мирно. Дождь барабанит в шлем, а ты думаешь о жизни, и мысли одна за другой приходят и уходят: тик-так, тик-так…
Совсем как в старые добрые времена, когда на Стражу никто не обращал внимания. Ты старался не лезть в неприятности, и они иногда обходили тебя стороной… В те времена работы было куда меньше.
«Не обманывайся, ее было столько же, — вдруг вклинился внутренний голос. — Просто ты ее не выполнял».
Ваймс снова ощутил тяжесть командорского жезла, оттягивающего новый карман, который Сибилла специально по такому случаю вшила ему в бриджи. «Самая обычная деревяшка… — помнится, подумал он, в первый раз взяв в руки жезл. — Меч в качестве символа власти был бы куда уместнее…» И вдруг он понял, почему это не меч, а…
— Эгей, добрый гражданин! Могу ли я спросить, чем ты тут занимаешься в такую непогоду и в столь неурочный час?
Ваймс вздохнул. Окруженный дождевым ореолом, впереди мутным пятном покачивался фонарь.
«Эгей, добрый гражданин!..» Во всем городе только один человек мог на полном серьезе произнести нечто подобное.
— Это я, капитан.
Световой ореол приблизился. Осветилось мокрое лицо капитана Моркоу. Юноша бодро отдал честь. «И это в три часа ночи!» — подумал Ваймс. От такого салюта даже самого заскорузлого сержанта, всю жизнь занимавшегося муштровкой новобранцев, прошибла бы слеза.
— Но что вы здесь делаете, сэр?
— Просто решил… проверить.
— Вы могли бы предоставить это мне, сэр, — укоряющее сказал Моркоу. — Делегирование полномочий — ключ к успешному управлению подчиненными.
— Неужели? Кто бы мог подумать! — Ваймс криво улыбнулся. — Как говорится, век живи, век учись.
«Ты-то уж точно учишься, — добавил он себе и про себя. — Учишься быть злобным и тупым, как и подобает настоящему командиру».
— Мы вот-вот закончим, сэр. Проверили все пустующие здания. Вдоль маршрута следования будут расставлены дополнительные стражники. А горгульи займут посты на крышах, как можно выше. Лучших наблюдателей и пожелать нельзя, если хотите знать мое мнение, сэр.
— Горгульи? Во множественном числе? Но я думал, что у нас имеется только констебль Водослей…
— Недавно к нему добавился констебль Фронтон.
— А, еще один из твоих новобранцев…
— Из наших, сэр. Вы подписали…
— Да, да, конечно, подписал. Черт!
Порыв ветра зачерпнул воды из переполненной сточной канавы и щедрой рукой вылил ее Ваймсу за воротник.
— Говорят, этот новый остров своим появлением вызвал возмущение воздушных потоков, — заметил Моркоу.
— Не только воздушных и не только потоков. — Ваймс попытался отряхнуться. — Столько шумихи из-за пары квадратных миль ила и груды старых развалин! Да какая разница, чьи они будут?
— Говорят, это место очень важно стратегически. — Моркоу подстроился под шаг Ваймса.
— А нам-то что? Мы-то ни с кем не воюем. Ха! Но мы способны развязать войну ради какого-то богом проклятого островка только потому, что он нам может понадобиться в случае войны, — так, да?
— О, его светлость сегодня во всем разберется. Уверен, когда спокойные и выдержанные люди доброй воли собираются за круглым столом, нет такой проблемы, которую они не смогли бы решить, — бодро отозвался Моркоу.
«Можно не сомневаться, — хмуро подумал Ваймс. — Он совершенно искренне так считает».
— Ты что-нибудь знаешь о Клатче? — спросил он.
— Читал немного, сэр.
— Говорят, там кругом пески.
— Да, сэр. Наверное.
Где-то впереди раздался грохот, за ним последовал пронзительный крик. Если ты стражник, то со временем начинаешь отлично разбираться в криках. Знаток с первой ноты отличит «Я вдребезги пьян, только что наступил на собственные пальцы и не могу встать!» от «Осторожно! У него нож!»
Не сговариваясь, Ваймс и Моркоу бросились на крик.
Узкий переулок озарился вспышкой. Тяжелый топот затих во мраке.
