— Просто не могу представить, как можно оставить вам жизнь.

— Ну, давай попробуй, — сказал я, швырнул стол ему в живот и в тот же миг бросился на пол.

Коагулятор изверг пламя и замумифицировал саженец в горшке позади меня. Стол разлетелся от удара об пол.

— А, черт! — выругался Мангер и грохнулся со звуком, похожим на удар бильярдного кия о линолеум. Я с трудом поднялся над столом, ухитрился поднять руку и врезать ему по челюсти. Я промахнулся, но нашел коагулятор, который перелетел через зал и раскрылся, принеся в жертву всех клопов поблизости, после чего сразу вышел из строя.

Мангер издал недовольное восклицание и стукнул меня по лицу. Я пошатнулся, и он ухватил меня руками за шею, но в этот миг бармен заорал, что, наверное, привлекло внимание, потому что с улицы в направлении бара затопали ноги.

Мангер повторил недовольное восклицание и ударил меня другой рукой. На этот раз я отключился.

Что-то мокрое коснулось моего лица. Я открыл глаза, рядом стоял бармен с мокрой тряпкой.

— Все в порядке. Где он? — поинтересовался я.

Бармен бросил на меня испуганный взгляд.

— Он ушел. Убежал, когда я закричал. Я сразу подошел и стал приводить вас в чувство. Вы больше минуты были без сознания. Поэтому я подошел и стал приводить вас в чувство. А он убежал, как только я закричал, видите ли…

— Куда он побежал, Галахад?

— Я… я не знаю. У меня не было времени посмотреть, когда я закричал и подошел…

— Хватит! — сказал я, оттолкнул его и выбежал в заднюю дверь. Вообще-то здесь не было и следа Мангера. Я проверил передний вход, но здесь собралась небольшая толпа и Мангер не проходил.

Я вернулся в бар.

— Ладно, — произнес я. — Еще «Коллинза». И не нужно мяты.

— Ну, вы уж не обижайтесь на это! — сказал он.

— Действительно, господин Баумхольтцер, не нужно волноваться из-за этого досадного происшествия, — сказал мне полицейский инспектор. Он откинулся на спинку своего кресла и посмотрел на кончик сигары. — Этот человек явно ненормальный. По вашей жалобе мы заберем его через день или два, и он наверняка попадет в психобольницу.

Я вздохнул. Мне было хуже, чем когда-либо. Я залез в карман и вытащил свой значок. Бросил его на стол.

— Этот значок указывает на то, что я агент департамента финансов, так что не дурите меня, как рядового налогоплательщика. Я расследую здесь дело о фальшивых деньгах, а этот парень влип в него прямо по свои приметные уши. Теперь давайте действовать.

Я не собирался подключать кого-либо к своей работе, но новости уже разошлись по городу, так что можно было уведомить и полицию.

Брови инспектора поползли вверх.

— Фальшивые деньги?

Я мог слышать, как у него в голове крутятся извилины.

— Аларик! — неожиданно закричал он. — Аларик! Принеси досье на Мангера!

И инспектор повернулся ко мне со сладкой улыбкой на лице.

— Мне очень жаль, господин Баумхольтцер. Боюсь, я невольно солгал вам. Понимаете, — говорил он, — мы получали много жалоб на Мангера, но он оказался очень богатым человеком. Он торговец или что-то в этом роде в туземной деревушке в глубинке, и раза два в Году он приходит сюда и устраивает бузу. Иногда он ранит людей, и я думал, это одно из таких дел. Но чтоб фальшивые деньги? Н-да-а!

— Вот именно, — сказал я.

Я подозревал, что инспектора беспокоило, как бы какая-то часть денег Мангера не навела на него. Тем не менее у меня не должно было быть никаких трудностей с инспектором. Он мог быть купленным, но не должен был оставаться таким. Во всяком случае, пока не начнутся проблемы.

— Вы говорите, он торговец? — спросил я, стараясь убить время, пока не появилось досье. — Как это связать с дубликатором материи?

— Дубликатор материи! — инспектор побледнел. — Вы хотите сказать, что эти фальшивые деньги идентичны настоящим?

— Примерно так.

— Не может быть!

Он усиленно старался не рыться в кошельке и спрятать нервный взгляд.

Наполните ванну грязью. Разведите под ней огонь, включите горячий душ и ныряйте. Барахтайтесь. Сделайте это, и вы получите точное представление о денебианских джунглях.

Не забудьте о деревьях. Инспектор и я полдня прокладывали среди них дорогу, а я так и не видел деревьев — дождь был слишком сильным. Я был среди деревьев, и все же не мог их разглядеть, может потому, что каждый раз, когда я поднимался, я был в грязи. Я спотыкался, пока дождь не отмывал меня, а потом я ударялся о новое дерево и шлепался!

Инспектор указывал дорогу и остановился только раз, чтобы свериться с картой и компасом. Он пылал рвением.

В конце концов он протянул руку и остановил меня. Я поднял глаза и обнаружил, что дождь больше не извергается на меня, и одновременно я увидел крытую листвой крышу.

— Убежище от дождя, — объяснил он. — Их строят туземцы. Это недалеко от деревни Мангера. Мы немного отдохнем и…

Рот инспектора остался открытым.

Я повернулся, и там, в глубине убежища, — стоял Мангер и пара туземцев, вооруженных копьями.

— Счастливая случайность, да? — спросил Мангер, отвратительно усмехаясь. Он повернулся к туземцам и сказал что-то, что, клянусь, звучало так: «Почешите собаку», но что, видимо, означало «Позаботьтесь о нем ради меня, ребята» или нечто похожее, так как они двинулись на нас.

Один из парней нацелил копье мне в живот, иначе я попытался бы сломать его, но инспектор был удачливее.

— Я приведу помощь! — крикнул он и нырнул в грязь, как большая черепаха.

Дикари, намереваясь задержать его, бросились следом, но инспектор обладал преимуществом в скорости, развившимся за долгие годы беготни. Туземец почти сразу понял, что перед ним превосходящий противник, вяло метнул копье и вернулся, шлепая по грязи.

— Так, господин Баумхольтцер, действия вашего партнера спасли на некоторое время вашу жизнь, — сказал Мангер. — Теперь нам придется удержать вас в качестве заложника, на случай, если придет помощь.

— Спасибо, — поблагодарил я.

Я посмотрел на набедренную повязку моего стража. Она состояла из хорошо подобранных тысячекредитных банкнот.

— Почешите собаку, быстро, — сказал Мангер, но на этот раз это явно означало: «Доставьте эту тушу в деревню, парни», поскольку именно это они и сделали.

Джунгли откликнулись грохотом огромного барабана. В мерцании огня нагие фигуры качались и прыгали, а голые ноги шлепали по бревенчатой платформе в центре деревни. Ритм заставлял вибрировать платформу, и стало казаться, что дрожит воздух, и дрожь начала сотрясать мое связанное тело.

— Брум! Бум!

Скрипучий вой поднялся из их диких глоток, а отдаленные хижины вернули эхо примитивных воплей. Свет огня отражался от глянцевой кожи Дуодецимуса Мангера, который скинул официальное одеяние и надел простую набедренную повязку. Безмятежно стоял он рядом со мной, руки сложены на груди, и с грустью наблюдал за людьми, которыми правил. В отблеске огня он был столь же дик, как и они, и его величественное терпение сильнее слов говорило, что он их вождь.

Мангер наклонил голову ко мне и заговорил: