армия у них неплохо готова. Ты, наверное, слышал, что их части воюют — точнее, воевали, уже отозваны — в Степи? Совсем немного, два или три батальона. Но для маленькой армии Княжества достаточно. Они просто давали своим парням смочить клинки в крови, потом забирали, присылали новобранцев. Старый Порт так просто не взять. — Хью решительно задернул шторку и откинулся на спинку сиденья. — Кто же им поможет? Тут есть два варианта: или эльфийские, орочьи, гномьи части оставят места дислокации и пойдут на выручку своим, невзирая ни на что, или получат такой приказ. Это, конечно, если Сын Солнца не прикажет войти сюда гвардии, например.

— Гвардии это может не понравиться, — осторожно заметил Кей. — Гвардия увидит, что здесь делают с людьми. Кстати, часть нелюдей увлечется процессом, и потом в Империи они попробуют продолжить…

— Если ты такой умный, — усмехнулся Грамон, — то почему не брахман? На самом деле ты торопишься с выводами. Может быть, Империя продлит договор. Еще два дня.

— Но ведь тогда… Хью, мне искренне жаль всех этих странных людей и их благоустроенную землю, но не ценой же распада Империи их спасать?!

— Не нам решать. И не паникуй раньше времени. Паниковать вообще или слишком рано, или уже слишком поздно… Прибыли, это дворец Великого Князя.

Дворец оказался под стать городу — и на дворец-то не похожий, просто длинный пятиэтажный дом, без фонтанов у главного входа и даже без солидного крыльца. Да и где им разместиться, если он стоял не на площади, а просто на улице, отделенный от других зданий тощими переулками. Кей вздохнул горестно — жалко стало этого «великого» князя. Какая страна — такая и столица, а какая столица — такой и дворец, а какой дворец, такой и властитель.

— Не удивлюсь, коль экономит на прислуге Известный повелитель всей округи.

— Вот в лоб-то засвечу, стихоложец… — Грамон выскочил из экипажа и угодил в объятия здоровенного мужчины лет сорока. — Осторожно, Фаш! Мы в разных весовых категориях!

— Хью, дружище, сколько лет! Все на побегушках у Тайного Крыла?

— Да уж лучше так, чем на плацу ноги сбивать! Ты меня официально встречаешь?

— Нет, конечно! Посланнику третьего ранга вообще встречающих не положено! — загоготал Фаш. — Докатился! Эх, а еще полковник! Ладно, пошли. Это все твои люди?

— Да, — Грамон оглянулся на выстроившихся спутников. — Вот этот с глупым лицом — мой личный секретарь, господин Римти. Сержант Дорони. И один мой парень пропал в Лирове, я уже передал с конным скотником, или как его, с Пакани, официальный запрос. Молодой совсем парень. Попробуешь помочь?

— Попробую, — пожал плечами Фаш. — Только смогу ли?… Ну об экипаже и лошадках позаботятся, так что заводи всех во Дворец. Сегодня ты с Князем не увидишься, зато посол ваш уже прислал человека, ждет в отведенных вам покоях.

— Покоях! — Входя в двери, Грамон подмигнул секретарю. — А это, Кеюшко, Фаш Колоди, командир княжеской гвардии. У него человек сто в подчинении. Или даже сто пятьдесят. Страшная сила по местным меркам.

— Тысяча двести мечей, отобраны из самых боеспособных частей, — поправил его Колоди. — И все на казарменном положении. Вот ты их не видишь, а арбалеты взведены… Нам направо.

Холл маленький, потолок низкий. Да и зачем бы Прибывшие стали строить хоромы? У них других дел было полно. Прежде всего — рубить упрямые головы эльфам, которые никак не могли понять, почему на их земле строят города. Римти подумал, что, окажись эльфы поумнее, ни Гритольда, ни Империи никогда бы не существовало. Но эльфы слишком долго соображают, считают, что торопиться некуда. И вот — исхитрились опоздать. Теперь людей с Материка уже не выжить. Разве только объединятся все и пойдут с готовностью умереть убивать имперцев так же, как сейчас готовятся убивать гритольдцев… Ничего не выйдет. Кей даже покачал головой: не выйдет — здесь тоже расы после первых же совместных побед начнут ссориться. Сила людей в том, что они находят общий язык со всеми. Если, конечно, иметь в виду Империю.

— Ты не обращай внимания на его гримасы, Фаш, — сказал Грамон на лестнице. — Он у меня малость слабоумный. Секретарь таким и должен быть.

«Покои» оказались комнатой со спартанской обстановкой для посланника и еще одной побольше, сплошь уставленной кроватями, для всех остальных.

— А в гостинице «Лировский сокол» мы неплохо квартировали, — не удержался от замечания Кей.

— Здесь и кормят, как в тюрьме, — усмехнулся Грамон. — Зато есть можно без опаски… Знаешь, Фаш, мы немного при смерти от голода. Нельзя ли нам организовать питание прямо сейчас?

— Нельзя, — потупился Колоди. — Ужин в восемь вечера. И до тех пор на кухне никто ничего не получит — древняя традиция. Не побегу же я, как курсант, хлеб для тебя воровать? В восемь вам подадут прямо сюда, или, если хотите, спуститесь в столовую.

— Тогда, если не возражаешь, конвой я оставлю здесь, а сам с секретарем зайду в какую-нибудь забегаловку поприличнее.

— Да нет, не возражаю, ты мальчик взрослый, иди. — Колоди теперь смотрел на Грамона весьма холодно. — Ну и во всем остальном… Ты понимаешь. Фанатизм — дело неблагодарное. Особенно, если служишь выродкам.

Грамон лишь приложил пальцы к шляпе и круто развернулся. На ходу подхватив черный портфель, он швырнул его Кею.

— Формальности окончены! За мной! Сержант, проверьте помещение и следите за багажом — страна маленькая, люди бедные!

Дорони проводил посланника тяжелым взглядом, но ничего не сказал. Уже на лестнице их догнал заспанный человек в чиновничьей форме.

— Господин Грамон! Простите, я задремал, а господин посол приказал вас дождаться и…

— Коротко!

— Господин посол с семьей под домашним арестом и сообщает вам, что увидеться получится лишь завтра, на утреннем приеме у Великого Князя.

— Передай, что ты мне все сообщил. — Грамон почти пробежал холл и выскочил на улицу, шумно вдохнув воздух. — Да, и привет ему передай! Завтра, так завтра.

— А здесь, значит, не понимают, что мы имперцы-предатели?

Они сидели за уютным столиком в углу уютного зала очень уютного ресторанчика. Все входившие здоровались с хозяйкой, все выходившие прощались, и те, и другие бросали на приезжих недобрый взгляд, будто здоровались или прощались, но со знаком «минус».

— Хозяйка платит за лицензию. Если мы пожалуемся, нашу жалобу рассмотрят, будь мы хоть орки, случайно добравшиеся до столицы. Сперва примут жалобу, потом оторвут нам головы, потом жалобу рассмотрят и лишат хозяйку лицензии. — Грамон счел, что сделал слишком большую паузу в поедании баранины в чесноке и почти уткнулся в тарелку.

— Это хорошо. — Первый голод Кей утолил крабовым супом с гренками и теперь нежно лелеял второй в ожидании заказанного рагу. — Знаете, Хью, я долго тянул с этим вопросом, хотя вы наверняка скажете, что он просто не приходил мне в голову, и вот теперь спрошу. А какого лешего мы тут делаем, мой кшатрий?

— Для дураков: я приехал вести переговоры по некоему скользкому вопросу, которого тебе пока не нужно знать. Но дураков нет, все понимают, что вопрос непереговорный. Для дураков чуть умнее: я занимаюсь сбором разведывательной информации. У тебя в портфеле золокамень, поддерживающий постоянную связь с одним человеком в Тайном Крыле. Если найдут или засекут брахманы — нам обоим не поздоровится, хотя я буду все валить на тебя.

— Мило, сударь. Еще вина? — Грамон не ответил, и Кей наполнил бокалы. — А вот если вы чуть помедленнее будете жрать, то скажете: а какова версия для умных дураков?

Грамон пробурчал с набитым ртом что-то неразборчивое, но явно оскорбительное.

И тут зазвучала музыка. Очень негромкая и очень простая, повторяющая лишь несколько тактов, исполняемых на волынке или чем-то подобном по звучанию. Опасливо покосившись на портфель, Кей выразительно посмотрел на патрона. Быстро обтерев руки салфеткой, Грамон набрал код и открыл