не рассказывает.

— Я не могу открыть вам правду, Клио.

— Не можете или не хотите? Думаете, я всего лишь слабая женщина, которая нуждается в защите?

— Вас никак нельзя назвать слабой, Клио Чейз. Вы самая храбрая женщина из тех, что я встречал, и упрямая как осел.

— Тогда вы понимаете, что я просто так не сдамся. Почему бы вам не облегчить нам обоим жизнь и не рассказать мне все?

— Потому, моя дорогая, что я еще сам не знаю. Вы меня все время отвлекаете.

— Я отвлекаю? От чего? Это я забросила свою работу с того дня, как вы появились здесь. Мои занятия, мои раскопки — все заброшено.

— Может быть, это к лучшему, — пробормотал Эдвард.

Клио разжала кулаки и прижала ладони к его груди.

— Что вы имеете в виду?

Он нежно сжал ее плечи.

— Я имею в виду, что ваш драгоценный сельский дом как-то связан с серебром.

— Не понимаю, — сказала Кино.

— Просто выслушайте меня, Клио, хотя бы один раз в жизни, — мягко сказал Эдвард и привлек ее к себе. — Держитесь подальше от ваших раскопок и все время будьте настороже, где бы вы ни были. Забудьте об этом чертовом серебре. Может быть, оно не существует вовсе.

— Я все время настороже, Эдвард. — Клио покачала головой. — Но если серебро существует, если это действительно коллекция пропавшей храмовой утвари, она слишком ценна, чтобы позволить ей исчезнуть в подвалах какого-нибудь коллекционера.

Клио взглянула на Алебастровую Богиню. Когда-то она упустила эту статую, но серебро Клио ему не оставит. Как она может доверять Эдварду, если он прячет чашу?

Клио посмотрела в глаза Эдварду, словно надеясь прочесть в них правду.

— Что вы со мной сделаете? — прошептала она. — У вас здесь нет подземелий, как в йоркширском замке.

— Я уверен, какое-нибудь подземелье должно быть, — пробормотал Эдвард.

Клио почувствовала, как его руки скользят по ее спине.

— Все эти норманны и Бурбоны должны же были где-то держать своих пленных, — продолжал Эдвард. — Может быть, в замке найдется симпатичная маленькая темница.

Он притягивал ее все ближе и ближе.

— Темница? — прошептала она.

— Ну да. Темница для двоих.

— А что, пленников будет двое?

— О, Клио. Ну, разумеется, — прошептал Эдвард и поцеловал ее.

Она подняла руки и запустила пальцы в его волосы. Губы их слились, и казалось, поцелуй будет длиться вечно.

— Так что вы со мной сделаете? — спросила Клио.

Эдвард рассмеялся:

— Прямо сейчас я доставлю вас домой, пока окончательно не потерял голову и не утащил вас в постель. Дальше посмотрим. Но я хочу, чтобы вы держались подальше от своих раскопок, по крайней мере, какое-то время. Послушайтесь меня, Клио.

Она медленно повернулась к зеркалу на туалетном столике, собрала волосы и надела шапку. В сияющей глубине зеркала отразилось лицо девушки с алыми щеками и лихорадочно блестевшими глазами.

Шкатулка стояла на столике, скрывая в себе серебряную чашу и клочок зеленого шелка. Клио решила, что пока притворится, будто их не существует, а когда придет, время, все выяснит. Она узнает правду о серебре, чего бы ей это ни стоило.

Эдвард протянул ей свой темный плащ:

— Здесь есть капюшон, на случай, если мы встретим кого-нибудь на улице.

Клио послушно завернулась в плащ:

— Что хуже — прослыть воровкой или вашей любовницей?

— Почему не то и другое сразу?

— Действительно…

— Что ж, какой путь изберем? — спросил Эдвард, указывая на окно. — Или все же выйдем через дверь?

— Через дверь, если позволите, — ответила Клио. — Я уже не так юна, и карабкаться по деревьям оказалось трудновато.

— Просто ради любопытства, дорогая, скажите, как вы проникли в мой дом?

— Мне не следовало бы выдавать свои секреты, — сказала Клио, когда они вышли на спящие улицы города. — Но вы все равно узнаете. Я забралась на дерево в саду и нашла незапертую балконную дверь.

— Очень умно! Вы — настоящая Артемида.

— Вы шутите?

— Нет, ваша находчивость не перестает меня удивлять.

Они подошли к дому Клио. Все окна были темными, кажется, никто пока не хватился ее.

— Доброй ночи, Эдвард, — мягко сказала она. — Я буду осторожна, обещаю.

Эдвард стоял у ворот дома до тех пор, пока не увидел в одном из окон слабый отблеск свечи. За стеклом как призрак проплыла Клио, одетая в белый пеньюар.

Убедившись, что она в безопасности, Эдвард отправился домой. Дул пронизывающий ветер, и он поднял воротник. Было очевидно, что Клио не так-то просто будет удержать вдали от этой аферы с серебром. Все члены семейства Чейз славились сильной волей и упрямством, которые наверняка унаследовали от своей матери-француженки. Клио перещеголяла всех. Эдвард знал, что она будет делать то, что сочтет правильным, невзирая на последствия, и уважал ее за это.

Эдвард задержался у поворота и бросил последний взгляд на дом Клио. Свет еще мерцал в ее окне. Санта-Лючия спала под одеялом из ночного неба, в городе царил мир и покой. Однако Эдвард знал, что это обманчивое впечатление. Кто-то затевал что-то опасное, и главное — уберечь Клио. Несмотря ни на что.

Клио ковырялась лопаткой в пыльной земле. Она была совсем одна в своем полуразрушенном сельском доме и, откровенно говоря, не жаждала никого видеть. Единственным спасением от мыслей для нее всегда была тяжелая физическая работа, поэтому Клио засучила рукава и принялась за работу.

Через некоторое время, вытерев вспотевший лоб тыльной стороной руки, она оглядела плоды своего труда. Клио не знала точно, что ищет. Что-нибудь, что подтверждало или опровергало бы теорию Эдварда о том, что этот дом как-то связан со злополучным серебром. Пока ей попадались только осколки гончарных изделий и монеты.

Клио сняла очки и потерла переносицу. Ночью она совсем не спала, все время вспоминая приключившееся с ней в доме Эдварда. Спрятанная серебряная чаша, Артемида… их поцелуй. Почему каждый раз, когда они встречаются, она не в состоянии удержать себя от искушения поцеловать его, Спросила себя Клио.

Присев в тени высокого кипариса, она достала из сумки бутылку воды. Воды осталось совсем немного, и Клио допила ее, размышляя о том, что она узнала прошлой ночью. Серебро существовало, по крайней мере часть этой коллекции — чаши для приношений. Предположим, Эдвард прав и этот дом как-то связан с