Господи, да у нас дома целая коробка этих батончиков — вот где трицератопсу будет раздолье!

Не до конца уверенный в том, что именно божественный вкус карамельных батончиков оказался виной возбуждению динозавра, я все-таки ответил:

— Да, точно.

Мало-помалу качка, трепавшая трейлер, ослабела. Через несколько минут мистер Вежливое Обращение собственной персоной появился на ступеньках своего заведения. Его одежда и лицо были забрызганы пометной жижей и прочими неприятностями. Мы с Дэви затряслись, пытаясь унять смех, рвавшийся из нас. Мистер Вежливое Обращение задернул занавес, закрыл дверь и навесил на нее огромный замок с цепью, который запер на ключ. Потом, обернувшись, заметил нас и немедленно взорвался:

— Я сказал вам, убирайтесь отсюда, придурки деревенские! Давайте валите, пока я вам не…

С этими словами злобный хозяин двинулся в нашу сторону, взвешивая в руке свою ошипованную биту, — и нам не оставалось ничего другого, как заткнуться, взять ноги в руки и дать стрекача.

Наступала ночь; ярмарка тушила свои огни, народу поуменьшилось, карусель остановилась, зазывалы из шоу уродов прекратили свои пронзительные крики и теперь устало курили, сбившись в кучку. Повсюду, один за другим, гасли огни.

Мы пошли к велосипедам. В воздухе чувствовался морозец. Зима была на носу.

Отдышавшись, Бен снова обрел способность соображать и внятно изъясняться и теперь трещал без умолку. Джонни по большей части молчал, заметив только, как ловко катались по своему «стакану» мотоциклисты. Я сказал, что хотел бы построить такой Дом с привидениями, из которого людей будут выносить на носилках, и если у меня будет настроение, я так и сделаю. Дэви Рэй шел молча.

Когда мы наконец добрались до наших велосипедов, Дэви Рэй заметил:

— Мне не хотелось бы так жить.

— Как так? — спросил Бен.

— В таком гнилом загоне. Как динозавр. Вы понимаете. Как тот трицератопс из Затерянного Мира.

— А, — протянул Бен. — Он, наверное, уже привык к такому свинарнику.

— Привыкнуть, — отозвался Дэви, — совсем не то же самое, что полюбить. Болван ты, Бен.

— Эй, тебе испортили настроение, так не срывай злобу на мне!

— Я ни на ком не срываю злобу. — Закинув ногу, Дэви Рэй оседлал велосипед и крепко стиснул руками руль. — Просто… я представить себе не могу, как кому-то приходится жить в таком кошмаре. Лично мне ненавистна даже мысль о таком житье. Он там едва может двигаться. Не видит солнце. Каждый день, который он прожил там, похож на предыдущий, и так длится до бесконечности, сколько жизней ни проживи, хоть одну, хоть тысячу. Я не могу даже думать об этом, до того у меня мерзко на душе. А ты что скажешь, Кори?

— Да, житье у трицератопса поганое, — согласно кивнул я.

— Если этот мужик так и будет колотить его каждый день, то в конце концов он его убьет. А потом выбросит на свалку и на следующий день забудет.

Выдохнув пар, Дэви прищурился и взглянул на растущую луну.

— Не прошло и минуты, как я во всем разобрался. Этот зверь на самом деле — подделка. А мужик — просто трепло. Его динозавр на самом деле — какая-то разновидность носорога, возможно, урод с рождения. Понимаете? Все это лажа с самого начала до конца, как я вам и говорил.

Дэви оттолкнулся ногой и закрутил педали, прежде чем я успел открыть рот и что-нибудь возразить.

Так закончился наш вечер на Брендивайнской ярмарке.

Рано утром в субботу, около восьми часов, на крыше городской мэрии пронзительно завыла сирена гражданской обороны. Вскочив с кровати, отец оделся с такой поспешностью, что напялил на себя белье задом наперед и, вскочив в пикап, помчался выяснить, в чем дело. Лично я спросонья решил, что русские все-таки решили начать бомбежку наших благодатных краев. Через час отец вернулся и рассказал, что к чему.

Один из экспонатов ярмарки ночью сбежал. Проломил стену своего трейлера — и был таков. Человек, которому принадлежал беглец, в это время спал в другом трейлере. Чуть позже я услышал, как на кухне отец рассказывал маме, что хозяин беглеца проводил ночь с рыжеволосой женщиной, умеющей проделывать какие-то странные штуки с лампочками. Вырвавшись на свободу, зверь напролом помчался по ярмарке, как паттоновский танк, продираясь сквозь балаганы и шатры, словно они были чем-то непрочным, вроде кучи палой листвы. Выбравшись с ярмарки, зверь пробежал по Мерчантс-стрит, при этом разбил витрины в нескольких магазинах и перевернул пару машин на стоянке у заправки «Шелл», после чего их осталось только отправить в заведение мистера Скалли. По самым грубым подсчетам, зверюга с ярмарки причинил городу убытков на десяток тысяч долларов. Отец сказал, что сам слышал все это от мэра Своупа. До сих пор беглец еще не пойман. Устроив в городе переполох, зверь отправился прямиком в лес и скрылся где-то в холмах, прежде чем все успели, так сказать, натянуть ботинки. Никто его не видел, за исключением мистера Винна Гилли, которому зверь разворотил спальню, проломив своим телом стены. Мистер Гилли и его жена теперь оправляются от пережитого потрясения в больнице Юнион-Тауна.

Таким образом, зверь из Затерянного Мира вырвался на волю, лишив посетителей ярмарки удовольствия лицезреть его.

Дождавшись, пока события разовьются, субботним вечером я двинулся на разведку. От Джонни мы позвонили Коланам и, пока родители Джонни смотрели в гостиной телевизор, поболтали по телефону. Трубку снял младший братишка Дэви Энди. Я попросил его позвать к телефону мистера Колана.

— Привет, ребята, — сказал нам мистер Колан. — Чем могу вам помочь?

— Я звоню вам по поручению отца, — сказал я ему. — На этой неделе мы хотим разобрать загончик Рибеля, и отец велел мне спросить у вас… не могли бы вы одолжить нам ваши большие кусачки для перекусывания цепей?

— Зачем вам такие кусачки? Ведь загон проволочный и вы вполне сможете обойтись обычными кусачками для толстой проволоки.

— Отец сказал, что здоровые кусачки для цепей тоже не помешают. На загоне Рибеля ведь есть и цепь. Он просил меня одолжить у вас большие кусачки.

— Хорошо. Нет проблем. Если твой отец просит, я вам дам. Я попрошу Дэви завезти их вам завтра днем, раз уж вы без них никак не обойдетесь. Только мне придется эти кусачки поискать. Я купил их несколько лет назад, и с тех пор они так и лежат в подвале в каком-то ящике.

— Может, Дэви Рэй знает, где они? — предположил я. В тот же день мистер Вежливое Обращение пропал в неизвестном направлении, очевидно, сообразив, что потеря семи сотен долларов все-таки выгоднее, чем счета за ущерб на общую сумму в десяток тысяч или отдых в тюрьме, потому что таких денег у него, само собой, никогда не водилось. Зверя из Затерянного Мира выслеживало немало могучих и бесстрашных охотников, но все они вернулись ни с чем — с пометом на ботинках и уязвленным самолюбием.

В своем воображении я легко представлял, что было дальше. Я видел, как ярмарка свернула свои балаганчики и укатила восвояси. Поле возле бейсбольной площадки опустело, на нем осталось только несколько кучек опилок, раздавленные одноразовые стаканчики да билетные корешки, которые ярмарочные уборщики всегда оставляли на местах стоянок, словно псы, которые метят свою территорию.

В этом году на месте ярмарки было особенно много оберток от батончиков «Зеро». Ветер гнал их, шурша, по полям и лугам все дальше.