— Туда, — указал он в сторону залива.

Люди старались держаться поближе к нему, словно ища защиты. В толпе встречались женщины и дети, жавшиеся к ногам взрослых; матери несли в руках младенцев. Любой из этих людей, дерзнувших рискнуть жизнью ради свободы, готов был слепо подчиниться каждому его слову. Но ему еще осталось выполнить последний долг.

— Я должен проникнуть в Длинный Дом, — сказал он.

— Барс! — Ори в страхе вцепилась в его руку. — Не пущу!

— Идите к лодкам, — твердо приказал он. — Не забудьте захватить мехи с водой, оружие и снасти. К тому времени, как вы погрузитесь, я успею присоединиться к вам. Если же я не приду, не ждите, отплывайте без меня.

— Зачем ты идешь к Ней? — сын Эчегона нервно передернул плечами. — Что тебе нужно?

— Я должен сделать… словом, сделать то, без чего нам не будет сопутствовать удача.

— Я с тобой, — заявила Ори.

— Нет, — он прижал ее к себе и поцеловал, чувствуя соленый привкус моря на ее губах. Даже в эти короткие секунды он успел ощутить тепло ее тела и сладкий запах волос. — Куда угодно, но не туда. Иди, приготовь для меня место в лодке.

Прежде чем она успела ответить, он исчез в тумане.

Сквозь плотную мглу проступали темные стены хижин, в которых дрожали от ужаса не решившиеся бежать жители деревни Мимо пронеслась черная свинья. Он приблизится вплотную к месту битвы. Кругом раздавались дикие вопли, топот ног, звон металла, свист стрел и тяжелые удары боевых топоров, но Локридж, как сомнамбула, бесчувственный к происходящему, упрямо шел к своей цели..

Как он и надеялся, Длинный Дом никем не охранялся. Лишь бы внутри не было Сторм и Ку…

Пробравшись в дом, он в нерешительности остановился перед темной завесой. Ну же, приказал он себе, ты должен идти. Усилием воли он заставил себя сделать шаг сквозь экран…

Агония Бранна была ужасна. Локридж склонился над ним и сказал:

— Если ты хочешь умереть, я тебе помогу!

— Умоляю тебя, — простонал умирающий, задыхаясь. Локридж вздрогнул от неожиданности — ведь Сторм уверяла его, что в нем уже не осталось разума.

И здесь она солгала, подумал он, приступая к делу. Безоружный, он не мог перерезать Реформисту горло. Оставалось отсоединить от тела провода и трубки. Бледное, в черных пятнах тело корчилось от боли, издавая жалобные стоны. Из открывшихся ран даже не показалось крови.

— Не заботься ни о чем, — сказал Локридж. Он легонько погладил лоб Бранна. — Тебе недолго осталось ждать. Прощай.

Он выбежал, — едва сдерживая спазмы в горле. Не успел он выскочить за порог, как шум битвы почти оглушил его. Сражение опять вкатилось в деревню, разгораясь с новой силой. Раздался шипящий залп из энергетического оружия. Пожалуй, пиратам придется несладко. Надо немедленно убираться отсюда.

Он выбежал на площадь. И тут же увидел Ку.

— Кораш! — звал тот в отчаянии. — Кораш, где ты? Нам нельзя расставаться, дорогая…

Ку вертел головой из стороны в сторону в поисках своей госпожи. Локридж понял, что ему не удастся ускользнуть незамеченным, не успеет он и спрятаться в Длинном Доме. Американец рванулся вперед.

Ку наконец заметил его и вскрикнул. Ствол взметнулся вверх. Но Локридж уже достал Ку в прыжке — оба покатились по земле. Американец вывернулся из объятий Хранителя и поднырнул под руку, заходя противнику со спины. Применив мертвый захват, он лишил Ку подвижности, а затем, взяв в замок шею, резко рванул на себя.

Даже в шуме боя он явственно различил хруст позвонков. Тело Ку обмякло. Локридж склонился над упавшим Хранителем. Он был мертв.

— Мне очень жаль, — прошептал, он, закрывая ладонью веки на остекленевших глазах. Взяв оружие, он кинулся прочь с площади.

Какое-то мгновение им владело искушение разыскать Сторм. Теперь, когда он был вооружен не хуже ее, Локридж уже не опасался встречи. Но вступать с ней в схватку было чересчур рискованно: он сомневался, хватит ли у него духу стрелять в Сторм, а кто-нибудь из ее подручных-ютов мог запросто проломить ему череп.

Впереди Локридж разглядел тень большой обтянутой кожей лодки, покачивающейся на волнах, над бортом судна копошились похожие на призраки фигуры. Ори ждала на берегу. Она устремилась навстречу, смеясь сквозь слезы. Он на мгновение обнял ее, затем вошел в воду и вскарабкался в — лодку.

— Куда же мы поплывем? — спросил сын Эчегона. Локридж оглянулся. В тумане смутно виднелись приземистые хижины, проступала священная роща, мелькали силуэты сражающихся.

Прощай, Эвильдаро, — сказал он про себя. — Храни тебя Господь!

— Айрил Варай, — произнес он: — В Англию.

Дружно ударили весла. Кормчий напевно подавал команды гребцам, словно вознося молитву Владычице Моря, испрашивая благословения у новой доброй Богини — Ори, пришедшей на смену злой Богине-ведьме. Плакал ребенок, тихо всхлипывали женщины, мужчина застыл на корме, подняв копье в прощальном салюте.

Они обогнули западный мыс, и Эвильдаро скрылся из глаз. В миле или чуть дальше от них в сгущающейся тьме на горизонте проступали очертания пиратских кораблей. Лодки были вытащены на берег, иберийская галера стояла на якоре.

Удивительно, что дикие мореходы бронзового века все еще не поддались панике и не бежали с позором. Конечно, в первые минуты боя Сторм и Ку разделились, чтобы собрать разрозненные силы застигнутых врасплох ютов вокруг своих чудо-ружей. Но затем по непонятной причине Ку оказался в одиночестве. Но даже без него Сторм было вполне по силам справиться с дикарями. Впрочем, все это Локриджа уже не касалось.

Действительно ли не касалось? Слепо веря в предначертания, в знаки судьбы, Сторм не успокоится, пока не отыщет и не уничтожит его. Если же он попытается найти убежище в двадцатом веке… нет, это безнадежно, ее агентам не составит труда отыскать его в цивилизованном мире. Скрыться на необжитых бескрайних просторах неолита гораздо легче. К тому же он несет ответственность за племя, которое вручило ему свою судьбу.

— Барс, — прошептала Ори. — Наверное, это очень глупо — чувствовать себя счастливой сейчас, правда? Но я все равно счастлива.

Она совсем не была похожа на Сторм. И от этого ничего не теряла. Он привлек девушку к себе. Кто знает, может быть, Джона и Мэри волновало только одно — сохранить для человечества такие качества, как храбрость и нежность, которые оно могло унаследовать от Ори? Самого себя он ценил не так высоко, но не исключено, что великие дела окажутся по плечу его сыновьям и дочерям…

Погруженный в мысли, он сидел без движения так долго, что своим видом напугал Ори.

— С тобой все в порядке, мой дорогой? — спросила она.

— Да, — ответил он и поцеловал ее. Теперь он знал, что следует сделать…

Всю ночь беглецы упорно работали веслами, медленно преодолевая сопротивление грифельно- черных волн. На рассвете они укрылись в заболоченных зарослях, позволив себе отдых. Позднее мужчины охотились, ловили рыбу и наполняли мехи питьевой водой. Северо-восточный ветер окончательно разогнал клочья тумана, и следующей ночью все небо было усеяно мириадами звезд. Локридж поднял мачту и развернул парус. К утру они уже были в открытом море.

Плавание оказалось опасным, тяжелым и неспокойным. Только таким опытным морякам, как Тенил Оругарэй, было по плечу справиться с управлением хрупким и перегруженным суденышком в подобный шторм. И все же, несмотря на все тяготы путешествия, Локридж испытывал чувство облегчения: ведь Кораш, не найдя его, вполне может решить, что он утонул, и прекратит поиски.

.. Наконец на горизонте, на фоне по-осеннему ясного неба проступили очертания восточной Англии. Просоленные, обветренные, голодные и усталые беглецы вытащили лодку на берег и утолили жажду, вдоволь напившись студеной воды, из обнаруженного поблизости ручья.

Команда предлагала попросить убежища у какого-нибудь рыбачьего племени. Но Локридж был