— Ты принес плохие вести, — сказал Марет.

С помощью диаглоссы он говорил с Локриджем на французском языке, непонятном для окружающих.

Помолчав, Марет продолжил:

— Ты, должно быть, не понимаешь, чего они стоят — Кораш и Бранн. Мы ничто по сравнению с ними. Но она в плену, и это катастрофа.

— Итак, — сказал Локридж, — я предупредил тебя. Полагаю, у тебя есть доступ в будущее. Организуй спасательную группу.

— Все это не так просто, как ты думаешь, — ответил Марет. — Период от Лютера до твоего века захвачен Реформистами. Силы Хранителей — в другом времени, и поэтому в периоде Реформации действуют только несколько агентов, таких, как я.

Он сжал кулаки и нахмурился.

— Должен признаться, что мы отрезаны от своих… По сведениям разведки, все ворота, через которые можно пройти в отдаленное будущее, тщательно охраняются. Лучше бы она послала тебя в другие годы датской истории — туда, где Хранители сильнее. Например, эпоху правления Фродхи. Я думаю, Флиделиус просто первым пришел ей на ум во время вашей короткой беседы.

И снова Локридж вспомнил Сторм, вновь ощутив ее прикосновение. Он схватил собеседника за плечи.

— Черт возьми, ты обязан что-то придумать! Должен быть какой-то выход!

— Да-да… — Марет в раздражении передернул плечами, высвободившись. — Конечно, надо действовать, но не опрометчиво. Ты еще не испытал на себе инерцию времени.

— Если я смог прийти сюда по коридору, то почему бы не вернуться обратно тем же путем? Есть возможность появиться в неолите раньше Бранна и ждать его там.

— Нет, — Марет убежденно покачал головой. — То, что уже произошло, изменить невероятно трудно. У нас не хватит сил. — Он тяжело вздохнул и продолжал. — Скорее всего нас остановят в туннеле. Но в любом случае я не вижу смысла оставаться в Дании. Нам здесь никто не поможет, кроме разве что этих, — он презрительно кивнул в сторону членов Братства, стоящих на коленях вокруг костра. — Да, ты прав, мы могли бы пройти по коридору в прошлое и получить подкрепление в довикинговой эпохе. Но к чему рисковать, прорываясь к нашим базам на востоке или в Африке, если помощь почти рядом?

— Как так? — изумился Локридж.

Сдержанность Хранителя сменилась лихорадочным волнением. Он принялся размышлять вслух, расхаживая взад-вперед.

— Бранн явился туда в одиночку, зная, что Кораш тоже одна. Но, заполучив ее, он соберет вокруг себя Реформистов, чтобы закрепить успех. Мы должны быть готовы к этому. Надо спешить. Наше преимущество — внезапность. А силы можно найти и здесь, да, можно. Только не в Дании, а в Англии.

Король Генри предал римско-католическую церковь, но мы позаботились о том, чтобы он не принял лютеранство. В нашей борьбе эта страна играет решающую роль. В период царствования двух Марий в Британии преобладали Хранители, потом, при Кромвеле они взяли верх, но в период Реставрации мы одержим полную победу! Но ближе к делу. У меня в Англии тоже есть паства. Правда, там я уже не языческий жрец. В Британии я проповедую рыцарям и богатым землевладельцам, призывая их встать за Святую Католическую Церковь. И… там тоже есть туннель, о существовании которого Реформисты не подозревают! В туннеле есть ворота, ведущие в неолит.

Марет взглянул на Локриджа горящими глазами.

— Ну что? Ты готов? Ты идешь за мной?

Мантия колдуна развевалась за его спиной, подобно крыльям. С обращенным вверх лицом и простертыми к небу руками он, а вместе с ним и его попутчики возносились над землей, подхваченные невидимым, неслышным и неосязаемым смерчем.

Они уходили ввысь, пока совсем не исчезли в ледяном безмолвии звезд. Уже потухший, казалось, костер вдруг вспыхнул, словно салютуя своему властителю всплесками огня и брызгами искр, и снова погас.

Ори, едва сдерживаясь, чтобы не закричать, и закрыв глаза, крепко прижалась к Локриджу. Гаспар Флиделиус, выдав длинную очередь замысловатых ругательств, наконец пришел в себя и теперь голосил в восторге, как мальчишка. Американец тоже попал во власть всеобщего возбуждения.

Сопротивления воздуха не было: оно полностью гасилось энергией, выделяемой скрытым под одеянием Марета поясом. Это был головокружительный полет в мертвой тишине; парение в нескольких сотнях футов над землей со скоростью нескольких сотен миль в час.

Внизу раскручивалось темное полотно суши; Виборг на мгновение сверкнул ярким пятном и растворился в сумерках; поблескивали воды Лим-Фьорда; песчаные валуны дюн сменились волнами Северного моря, пересыпанными серебристыми блестками, которые ронял на них застывший над рассветным горизонтом серп месяца. Очарованный волшебством ночи и полета, Локридж не заметил, как внизу снова оказалась суша.

Теперь они летели над долинами Восточной Англии. Среди жнивья виднелись соломенные крыши деревянных домов, над рекой нависали зубчатые стены замка… нет, все это было невероятно, это был сон: как он мог, обычный человек из плоти и крови, сопровождать в полете волшебника, да еще, возможно, в ту самую ночь, когда король Генрих ласкал Анну Болейн…

Сознание ирреальности происходящего преследовало Локриджа, словно наваждение.

Квадратики полей сменились нетронутым ландшафтом: мелькали крошечные островки среди озер и топей — это были Линкольнширские фены. Марет нырнул вниз, ловко опустившись на землю в вихре сухой листвы. Затем искусно приземлил остальных. На фоне бледного неба Локридж различил плетеные стены хижины.

— Моя английская резиденция, — пояснил Хранитель. — Ворота времени находятся ниже. Вы остановитесь здесь, пока я буду собирать людей.

За грубым фасадом скрывались роскошные аппартаменты с дубовым паркетом и резными панелями, хорошо обставленные, с богатой библиотекой. Запасы продовольствия, предметы из будущего были скрыты в потайных кладовых за раздвижными стенами; в комнатах нельзя было приметить ничего чуждого этому веку. Разве что случайного посетителя могло удивить, как хозяину удается в любое время года сохранить в доме тепло и избегать влажности. Правда, никто не осмеливался сюда захаживать. Крестьяне были чересчур суеверны, а местные помещики тяжелы на подъем.

Только на утро третьего дня Ори вышла на воздух, чтобы разыскать Локриджа. Он сидел на скамье возле двери и с наслаждением курил. Не будучи заядлым курильщиком, он все же скучал по табаку, и на его счастье Хранители оказались достаточно предусмотрительны (а может быть, старомодны), чтобы припасти на всякий случай немного курева и несколько глиняных трубок впридачу.

В эти дни установилась хорошая погода. Мягкий солнечный свет струился между стволов ив, сбросивших листву. Уплывал к югу запоздалый клин диких гусей, их призывный крик был единственным звуком, нарушавшим безмолвие. Локридж, услышав свое имя, поднял глаза… и был поражен красотой девушки.

До сих пор он думал о ней только как о ребенке, нуждавшемся в его защите. Но сейчас в это чудесное утро она появилась, как новорожденная Венера, — в облачении одних лишь длинных, ниспадающих до пояса шелковистых волос. Она подбежала к нему с грацией лани, ее огромные голубые глаза светились дерзостью, а на губах играла лукавая улыбка. Локридж встал, чувствуя, как стучит сердце.

— Идем скорее, — закричала она. — Я нашла такую крепкую лодку!

— О, Боже! — поперхнулся Локридж. — Одень хоть что-нибудь, девочка.

— Зачем, ведь тепло, — она танцевала перед ним. — Барс, мы можем взять лодку и порыбачить. Пусть весь день будет нашим, Богиня благоволит к нам, и тебе нужно отдохнуть. Пойдем же, пойдем скорее!

— Ну… а, впрочем, почему бы и нет? Хорошо. Но ты все-таки оденься, ладно?

Привязанный к пню ялик показался ему не очень надежным. Но Ори в своей жизни приходилось