Она была такая же, как несколько лет назад, и не такая: выросла, пополнела, лицо округлилось, только глаза были те же — живые влажные виноградины; та же родинка на подбородке и те же ямочки на щеках, когда она улыбалась.

Они держали друг друга за руки, а глаза их говорили о любви, верности, о незабвенном прошлом, о днях тревог и радостей…

Деций подошёл к ним.

— Как ты нас нашёл? — обратился он к Сервию.

— Я повсюду искал вас… Почему вы не дали о себе знать в родные Цереаты?

Деций усмехнулся:

— Зачем? Чтобы какой-нибудь нобиль, друг Сципиона Назики, узнал о нас и сообщил этому оптимату? Ведь — я остался ему должен за семена и за работу раба, нанятого у него для обработки поля.

— Значит, ты скрываешься?

— Скрываюсь. Но я думаю так: время сотрёт мой долг из памяти Сципиона Назики, и я смогу вернуться на родину. — И, помолчав, Деций спросил: — Ну, а ты — тоже разорился?

Сервий рассказал о своей жизни. Не выпуская руки Тукции, он обратился к Децию:

— Теперь, когда я нашёл её, боги помогут нам соединиться. Не так ли, Деций?.. Но ты хмуришься…

— Зачем ты обнял её, держишь за руку? — рассердился Деций.

— Нельзя не тронуть, не удержишься, — ответил Сервий пословицей.

— У тебя нет ничего, ты — нищий. Как будешь жить с женой, чем кормить её и детей?

— Я найду себе работу.

— Какую? Работу подёнщика? Ха-ха-ха! Ты хочешь скитаться с женой и детьми по стране?

— Я разбогатею так же, как и ты.

— Разбогатей сперва. Обзаведись хозяйством, стань таким, как я!.. Видишь моё хозяйство? Я занялся садоводством, работаю как вол, зато добрая Флора[100] содействует моему благополучию. Видишь эти розы? Они не хуже пестумских. Я скрещиваю многие виды роз и получаю цветы разных окрасок и запахов. Хочешь, я покажу тебе…

Но Сервию было не до цветов. Отойдя с Тукцией в сторону, он изредка поглядывал на Деция, который хвастливо показывал Нумерию и Аврелию цветы. Он водил их по дорожкам и говорил, говорил…

А Сервий с грустью сказал Тукции:

— Опять нам приходится ждать и мучиться. Но теперь ждать для меня труднее — ведь ты рядом со мной. Я так искал тебя…

— Не печалься, — подавив вздох, ответила Тукция, — мы будем часто видеться. А отца я попытаюсь уговорить. Пусть возьмёт тебя помощником, и мы втроём заживём хорошо и счастливо.

— Увы! Он не захочет…

В это время до них донёсся голос Деция:

— Тукция, пора за работу! И так потерян целый час, а за это время можно было бы отнести цветы на рынок…

— На рынок уже поздно, отец…

— А почему поздно? Напрасно потеряла столько времени! А ты, Сервий, прости меня…

— Я полагал, Деций, что ты отпразднуешь день радостной встречи жениха и невесты, — сдержанно заметил Аврелий.

— Ты одержим злыми духами! — воскликнул Деций. — «Жених и невеста»!.. Кто тебе сказал эту глупость? Это могло бы быть лишь в том случае, если бы Сервий имел своё хозяйство…

— Какое тебе дело — порази меня Юпитер! — до молодых? Пусть живут как хотят, а ты не мешай им.

— Какое дело? Отец я ей или нет? Дочь она моя или нет?

— У тебя есть достаток — что жадничаешь? — вмешался Нумерий. — Живите все вместе, работайте, и боги помогут вам разбогатеть.

— Ха-ха-ха! — злобно рассмеялся Деций. — Думаешь, я работал для того, чтобы другой этим пользовался? Нет, пусть он сам станет хозяином!

— Ты скуп, Деций, бессердечен, — сурово сказал Нумерий. — Не мешай жить молодым. Сервий искал вас несколько лет, он любит девушку…

— Но он — нищий! В старину покупали себе жену, и это было правильно.

— Уж не хочешь ли ты возобновить этот обычай? — засмеялся Нумерий. — Мы плебеи и должны жить в мире между собой.

— Не уговаривай меня — это бесполезно! — рассердился Деций. — И не мешайте нам работать.

Последние слова относились ко всем. Нумерий с Аврелием молча направились к выходу, а Сервий, уходя вслед за ними, успел шепнуть Тукции:

— Вечером в саду.

— Нет, — возразила она, — на ночь отец спускает с цепи собак, обходит весь сад. Жди меня возле хижины Нумерия.

Сервий простился с Аврелием, который возвращался на своё судно.

Слова Аврелия не выходили у него из головы: «Деций скряга, деньги для него дороже счастья дочери. Будь я на твоём месте — увёл бы от него дочь. Это заставило бы его согласиться на ваш брак».

Встретившись вечером с девушкой, Сервий предложил Тукции уйти от отца, но она решительно сказала:

— Я ушла бы с тобой на край света, но боюсь, что отец проклянёт нас и счастья нам не будет.

Опечаленный, Сервий всю ночь просидел у хижины, думая, как поступить. И, когда на рассвете вышел Нумерий, Сервий попросил у него совета.

— Деций не проклянёт дочь, — твёрдо сказал Нумерий, садясь рядом с Сервием. — А не проклянёт потому, что он по-своему любит её. Она одна у него. Если Тукция уйдёт, кто будет помогать ему ухаживать за цветами? Нанять раба или рабыню? Это дорого. Одного раба мало для такого сада, придётся нанять двух. А пока рабы привыкнут ухаживать за цветами, Деций будет терпеть убытки. Рабов надо кормить, смотреть, чтобы они не воровали цветов и не продавали их на рынке. А как уследишь за ними? Да, Аврелий прав: пусть Тукция уйдёт от отца, если Деций не согласится на этот брак.

Вечером Сервий передал ей разговор с Нумерием.

— Хорошо, — согласилась Тукция, — я поговорю с отцом, и если он откажет, то уйду от него.

На другой день, работая в саду, она подошла к Децию:

— Ты знаешь, отец, что Сервий любит меня, мы не хотим отказываться от своего счастья. Согласись, отец, помоги нам!

— Он нищий!

— Такими же нищими были и мы, когда уходили из Италии.

— Но я добился благосостояния…

— И он добьётся.

— Пусть добьётся, а тогда — увидим!

— Нет, отец, — решительно сказала Тукция, — этого не будет. Ты сам говорил, что мы едва управляемся, придётся нанять раба или подёнщика… Что же ты теперь молчишь? Пусть этим помощником будет Сервий… и мы втроём будем жить и трудиться…

Нахмурившись, Деций молчал.

— А если ты не согласишься, — продолжала девушка, — я уйду к нему…

— Уйдёшь? — переспросил Деций, и лицо его исказилось. — Как ты смеешь угрожать отцу? Кто