что бывает такая любовь! С уважением, Маша».
«Здравствуйте, Татьяна Николаевна… Книгу читала несколько раз. Часто перечитывала некоторые главы и ловила себя на мысли, что окунаюсь в иной мир, который мне интересен, где я переживаю все вместе с Вами и Андреем. Восхищаюсь Вашим мужеством и стойкостью духа при работе в театре Сатиры. Не унизились, не встали на колени, не сломались, не дали втоптать себя в грязь ради ролей в спектаклях. Сохранили достоинство ценой лучших творческих лет, нервов, лишений. Но Господь воздал Вам, наделив талантом писателя. Да, материнская любовь и ревность помешала соединиться вам с Андреем, но любил он только Вас, что, к сожалению, поздно, поняла его мать. Жизнь расставила все по своим местам, и в результате с Марией Владимировной до последних дней оставались Вы, а не так называемые жены Андрея. Ваша доброта и душевная щедрость помогали ей скрасить годы жизни без любимого сына.
Книга оставила след и в моем отношении ко многому в жизни. Я более трепетно стала относиться к георгинам, критически отношусь к современным «звездам театра» Галошам, Певуньям, Шармёрам, Корнишонам, Чекам и др. Давала прочесть книгу своей приятельнице. Обсудили прочитанное и сделали вывод: Ваша книга помогает нам жить, преодолевать неприятности, не падать духом и верить в лучшее. Мы согрелись у очага Вашей любви. Спасибо! С искренним уважением и признательностью, Седова Наталья Генриховна».
Несмотря на некоторые проблемы с визами, которые мне пришлось преодолеть, мы с Сергеем вылетаем в Соединенные Штаты Америки. Первое представление состоялось в Филадельфии, в синагоге. Играем на сцене вдвоем, спектакль длится два часа. Потом вопросы и ответы. Аплодисменты, цветы и дружеский ужин. И так месяц. Чемоданы, машины, автобусы, новые люди, всегда доброжелательные, готовые помочь. Слава богу, Сергей в совершенстве знает английский язык! В Нью- Йорке играем в концертном зале «Националь». После представления выступает одна дама – врач и говорит: «Ваша книга лежит у моего изголовья. Когда я ее впервые прочла, я немедленно отправилась в Централ- парк, к озеру, где плавают утки, к месту вашей встречи с Андреем – Холденом Колфилдом. Вы очень сильная, мужественная женщина, и я Вам благодарна за то, что вы разрушили эти псевдоидолы: Ленина, который испортил нам всю жизнь, всех этих Плучеков, Ширвиндтов. Я-то их в Москве знала лично». И далее последовала в их адрес некомплиментарная цепь прилагательных.
Иван Александрович Менджерицкий, владелец собственного телевизионного канала, снимает со мной интервью. Интервью по радио. И 2 октября в самом большом книжном магазине США – «Санкт-Петербург» в 7 часов вечера со мной должна состояться пресс-конференция. Участвуют опять телевидение, радио и представители пяти газет. Происходит странная, детективная история. За нами в отель из Бруклина едет машина. Мы ждем. Телефонный звонок:
– Вы Татьяна Егорова?
– Да, я.
– У вас есть родственники в Нью-Йорке? – Нет.
– Я говорю из таксопарка. Рядом с шофером сидят еще двое, представившиеся вашими родственниками. Вы не боитесь криминальной ситуации? – спрашивает он меня полушепотом.
– Нет, не боюсь.
Времени в обрез. Затевается какая-то интрига, думаю я. Мы можем не успеть на пресс-конференцию, поэтому Сергей срочно вызывает такси. Приезжаем в Бруклин, опоздав на 10 минут. Магазин набит людьми. На улице нас встречает директор магазина и сообщает: «Машина к вам не доехала – лопнули шины». Кому- то очень хотелось, чтобы пресс-конференция с Егоровой не состоялась. Я пробираюсь сквозь толпу людей к столу, подписываю книги, потом начинается пресс-конференция. Провожая нас, все говорят одно и то же: «У нас никогда не было такой бурной, интересной встречи с автором». Потом выходят рецензии в газетах. Вот некоторые из них.
Газета «Русская реклама». А.Ракитин. «Love story на русский манер. Татьяна Егорова в книге и наяву».
«Перевернута последняя страница драмы Татьяны Егоровой „Андрей Миронов и я“. Впечатление ошеломляющее… Читая Егорову, я практически впервые в жизни столкнулся с тем, о чем догадывался, где- то от кого-то слышал и… что меня никогда не интересовало. И это оказалось страшно интересным. Может быть, потому, что талантливо подано, а может, и потому, что стал старше и меня начала интересовать изнанка жизни… Все, о ком пишет Егорова в своем романе, себя не узнают и говорят, что книга не только злобна, но и лжива. В свое время Владимир Этуш рассказывал, что никто из тех, с кого он лепил свои сатирические образы, никогда не признавались, что похожи на персонажи, талантливо сыгранные Владимиром Абрамовичем в кино. Зато остальные вокруг это видели…
Могу сказать, что в романе нет пошлости, вульгарности, есть рассказ о трагической любви, жизнь театра, и на фоне всего этого театрального омерзения сумасшедшая любовь Миронова и Егоровой, наперекор властной Марии Владимировне Мироновой, маме Андрея. Во время моих встреч с Татьяной Егоровой меня поразила ее страстная ненависть к советской власти. Презирала она и по-своему боролась с КГБ, о котором в детстве еще ей рассказывала мама.
Естественно, я, как и все, прочитал за свою жизнь произведения многих талантливых писателей, но только читая двух из них, я остро чувствовал зуд писательства, чувствовал, что и мне есть, что рассказать читателям. Сегодня в моей жизни появился третий писатель, после книги которого меня потянуло к стопке чистой бумаги…
Те, кого ее повествование не коснулось, подтверждают, что в книге все – чистая правда… Вопрос, так ли уж необходима в жизни правда, остается открытым, а баловень судьбы Андрей Миронов наконец обрел плоть и кровь, дыхание стало ровным, а взгляд спокойным…»
Газета «Вечерний Нью-Йорк». Кирилл Дремлюх. «Без цели „объегорить“.
«От книжного бума мы уже давно успели отвыкнуть. Сегодня в России, да и в нашей благословенной эмиграции, все просто – подходи к любому книжному ларьку, покупай недорого и читай в свое удовольствие. А вот, говорят, с одной книгой в России ситуация напоминает „застойную“ – в продаже ее не достать. Речь о мемуарах Татьяны Егоровой „Андрей Миронов и я“. Говорят, люди одалживают книгу на денек-другой у купивших счастливцев. О самой книге рассказывать нет надобности. Даже те, кто никогда не брал ее в руки, наверняка знают из газетных публикаций и прочих кривотолков, что написана она бывшей актрисой театра Сатиры, которой выпало счастье полюбить и быть любимой самим Андреем Мироновым. Егорова в своей книге не пощадила никого из своих коллег, артистов, режиссеров, начиная от главрежа театра Сатиры Валентина Плучека и кончая „неприкасаемыми“ любимцами народа: Александром Ширвиндтом, Михаилом Державиным, Татьяной Васильевой, да и всех других. И вот мы получили шанс лично встретиться с Татьяной Егоровой и разобраться со всей этой интригой. 28 сентября в ресторане „Националь“ Егорова провела вечер-концерт. И должен сказать, что живьем Егорова оказалась куда симпатичнее того образа, который возник у меня по прочтении книги. Я пообщался с ней минут 20—25 и констатирую: она в жизни весьма симпатичная дама. Дошло даже до того, что она за минуту до выхода на сцену охотно позировала мне для шаржа, при этом подсказывая особенности своего лица. Такое (уж вы поверьте старому шаржисту!) нечасто встречается, особенно среди знаменитостей… Во второй части вечера Егорова отвечала на вопросы. И надо заметить, что из зала „Националя“ не прозвучало ни одного недоброжелательного высказывания! Наоборот, Егоровой дарили цветы, благодарили, говорили о том, что ее книга помогает в трудные минуты жизни, желали счастья. И Егорова, к ее чести, на все вопросы отвечала искренне и „по делу“. Вот так, на благожелательной ноте, закончился этот вечер.
Я ее спросил: «А выступаете ли вы в России с такими концертами, как здесь?» – «Нет, не выступаю. Эта форма выступлений, концертная, была найдена только в связи с приглашением в Америку».
– А вы не боитесь жестких вопросов от зрителей?
– Нет. Я такую жесткую жизнь прожила, чего же мне бояться вопросов».
Газета «Русский базар». Леонид Зоншайн. «Татьяна Егорова, Андрей Миронов и все, все, все…»
«Островский не приукрасил Россию: все женщины продажны, мужчины – воры, подлецы, взяточники. Их дети и внуки погубят Россию и на новой ниве начнут грабить и брать такие взятки, размер которых и не снился их дедам и прадедам…
…Нам было хорошо, и мы были все счастливы – редкие мгновения в жизни, как это потом будет все
