тебе и скупая!
Незаметно пролетели два часа. В конце – ко мне очередь подписать книги. Потом – очередь людей на возрасте, с пустыми руками, без книг. «У нас совсем нет денег, чтобы купить книгу, но так хочется иметь… Может быть, можно… подарить?» – «Конечно, можно», – с улыбкой говорю я, тщательно скрывая чувство горечи, обиды за этих людей.
На следующий день со Славой на «мерседесе» путешествуем по городу – вот Свенский монастырь, совсем разрушенный, на горе. А под ней течет река Десна. Та ли это Десна или не та, но по стечению обстоятельств тоже Десна – никуда от нее не деться. Потом Слава «давит железку», и мы мчимся в самое сердце Брянской области—к мемориалу брянским партизанам, в непроходимую чащу леса. Перед чащей стоит кафе, перед кафе площадка из заледенелого асфальта. Мы вертимся на машине по льду вокруг своей оси. Наконец останавливаемся. «Да, – говорит Слава, хлопая дверью и показывая на заснеженные землянки, – думали ли они, что через 55 лет мы сюда будем приезжать на „мерседесах“?» – и повел нас на экскурсию.
Наступила весна, и меня пригласили на светский раут. В модный театральный клуб при театре Маяковского – «Лаборданс». Стильный небольшой зал, в центре – длинный стол с яствами – а-ля фуршет. Постепенно стекается элита, нарядная, надушенная, заносчивая, тихо здороваются, острят, располагаются в еле освещенных нишах стен… Вдруг появляется Валентин Гафт – в свете.
Проходит прямо к столу, останавливается напротив меня, что-то проглатывает, вскидывает свои умные глаза, видит меня и громко, на весь зал, отчеканивает: «Ну, ты молодец, Татьяна! Ты одна имела на это право. Ты написала гениальную книгу. Все вдруг рядом с тобой оказались карликами!»
Зловещая тишина. Я смеюсь и чувствую очередь в спину из автоматов недоброжелательных глаз. Да, только Гафт может позволить себе такую роскошь – говорить вслух все, что ему вздумается, – свободный человек!
– Таня, Таня! Вы меня слышите? Это Зоя! Зоя Германовна, из Америки. Я прочитала Вашу книгу и хочу пригласить Вас в турне по Америке. Она здесь имеет ошеломляющий успех. Позвоните Виктории Токаревой, она со мной работала, поговорите с ней». После еще десяти таких бурных звонков она заявляет мне, что мои читатели меня ждут и завтра она высылает мне приглашение.
– Зоя, спасибо, но я смогу поехать только со своим продюсером Сергеем Леонидовичем.
– Нет проблем, – отвечает Зоя Германовна. Начинается подготовка – надо сделать афиши, сдать документы на визу в Америку, придумать, как выступать. Июль, приближается день памяти Андрея, а решетки на кладбище все нет. Наконец 30 июля стоим перед могилой – архитектор Юрий Орехов, Сергей Леонидович и я. Припаивают решетку к стелам. Все! Сделано. Андрюша! Мария Владимировна! У вас все в порядке, все вымыто, вычищено и восстановлена украденная решетка. Едем все к Юрию Орехову в мастерскую. Накрываем стол и обмываем. Отпустило сердце…
Андрюша! Пишут очень много писем. Я хочу, чтобы ты знал, что пишут о нашей книге и о нас с тобой. Поэтому вкладываю в свое письмо письма моих читателей, твоих зрителей.
«Уважаемая Татьяна Николаевна! Очень хочется выразить свою благодарность и восхищение Вашей книгой „Андрей Миронов и я“. Давно не испытывала таких эмоциональных перепадов от литературы. То смех, то слезы! Вы – большая умница. Спасибо Вам огромное за доставленные удовольствие, радость, печаль, сожаление, восторг. Будьте здоровы и счастливы. Вы – божья избранница! С уважением, О.И.».
«Уважаемая Татьяна Николаевна! С огромной радостью прочел Вашу книгу „Андрей Миронов и я“. Книга на меня произвела потрясающее впечатление. Давно не читал ничего подобного, очарован книгой и Вашим образом в ней. По эмоциональному воздействию могу сравнить книгу только с юношескими впечатлениями, когда в первый раз прочел „Сагу о Форсайтах“.
Блестяще написано, точно и четко, все дозировано, внутренне логично, верно, легко узнаваемо и на 100% верится всему написанному. У нас в Ростове Ваша книга разошлась полностью, нигде ее не видно. Чтобы проверить свою реакцию на книгу, давал читать ее нескольким друзьям и знакомым. Результаты такие:
– все (и мужчины, и женщины) плакали над последней главой;
– трое два дня не ходили на работу, так как не могли оторваться.
Не обращайте внимания на крики зацепленных. Люди, в свое время совершившие подлость, должны не обижаться, что о ней сказали, а тихонько молчать. Татьяна Николаевна, похоже, Вы стали основателем нового жанра в нашей литературе. Кроме всего прочего, Ваша книга сделала для популяризации Андрея и создания его ореола в сотни раз больше, чем специальные полунаучные или литературоведческие книги. В общем – «браво, Егорова! Молодец! Так держать!!» Шик Виктор Александрович. С уважением, 15.08.2000. Завтра, 16.08, помяну вместе с Вами Андрея».
«Уважаемая Татьяна Николаевна! Я, например, не могу судить о причинах, побудивших Вас написать, и вообще я не берусь и не имею права судить, но прочитав книгу Вашу, вернее, уже в процессе, я ощутила странную зависимость от нее – как будто мне передалась Ваша энергия, даже звуки, запахи времен, которые Вы описываете… Окончив чтение, я ощутила какую-то тоску и даже опустошенность. Я носила книгу и в метро, и на работу, словно пряталась в нее от всех и всего.
Я не знаю, как выразить точно, но в Вашей книге меня поражает не то, что написано, а как написано. Она (Вся пронизана поэтикой, музыкой, наверное, это Вашей душой? Я не знаю Вас, но если это Вы в Вашей книге, то Вы очень тонкий, богатый, редкий и счастливый человек. Я уже перечитываю Вашу книгу и испытала потребность «достроить» хоть немного образ ее, и Вас, и всего Вашего. Поэтому я отправилась разыскивать Трубниковский переулок и Спасо-хаус, и «кружок». Когда я была там, я подумала обо всем: «Какое счастье, а вот у меня, наверное, никогда так не будет…» С благодарностью, Туманова Ирина, 24 года».
«Здравствуйте, уважаемая, дорогая Татьяна Николаевна… Ваша книга перевернула мою душу. Я просыпаюсь в пять утра и мысленно разговариваю с Вами, пишу Вам письма. Я заканчивала читать ее ночью, рыдая навзрыд – Вы удивительно талантливы, причем не только в писательском плане, но главное – в человеческом. Вы человек очень тонкой душевной организации – редкий на сегодняшний день человек. Человек с большой буквы! У меня к Вам чувство как к родному человеку. Как бы я хотела быть с Вами рядом и оберегать Вас от всего плохого и особенно от злых людей! Если бы я могла, наверное, превратилась бы в Андрея Миронова, чтобы быть с Вами рядом, любить и никогда не покидать. Приезжайте к нам, мы будем счастливы. Целую Вас, обнимаю. Лариса Набатчикова. Израиль».
«Уважаемая Татьяна Николаевна! По рекомендации моих друзей из Москвы я прочел с большим интересом Вашу книгу „Андрей Миронов и я“. Позвольте мне поблагодарить Вас за правдивую, умную, написанную прекрасным языком, очень тонкую, безмерно исповедальную, проникновенную, с большой болью, на одном дыхании книгу! Разрешите представиться: Александр Григорьевич Лабко, скрипач Немецкого симфонического оркестра. Без малого 30 лет живу и работаю в Берлине. Долгие годы работал в оркестре Большого театра, а также в оркестре Светланова, в Москве, разумеется. Моя супруга и я были бы рады пригласить Вас к нам в Берлин»
«Дорогая Татьяна Николаевна… Главное, что мне так хочется передать, – это великую за Вас радость, почти ликование. Несмотря ни на что, Вы оказались счастливее всех героев Вашей драмы. Вы испытали такую полноту чувства со всеми его амплитудами и нюансами, которой может позавидовать любой, самый благополучный с точки зрения привычного менталитета, человек. Какая удача, что я держу эту книгу в руках! Случайная удача – я ведь так не люблю обычные пересуды о частной жизни известных людей. Но Ваша книга не имеет к этому ни малейшего отношения, и не только потому, что Вы обладаете несомненным литературным даром. В Вашей натуре есть нечто, позволяющее подняться в совершенно иные сферы, а в таланте – способность зафиксировать в слове порой неподвластные ему вещи. Плюс вкус и чувство юмора. В моей жизни тоже была судьбоносная встреча. Дай Вам Бог здоровья и благополучия! С бесконечной благодарностью, Мила Стариковская».
«Здравствуйте, уважаемая Татьяна Николаевна! Меня зовут Маша, мне 20 лет. Я пишу, чтобы поблагодарить Вас за замечательную книгу. Я никогда в жизни не писала таких писем, но когда прочитала Вашу книгу, мне так захотелось сказать Вам „спасибо“. Вы такая молодец, я Вами восхищаюсь, Вы очень смелая и сильная женщина. И правильно, что рассказали всю правду о Ваших отношениях с А.Мироновым и о жизни театра изнутри. Эта книга меня потрясла, я полночи проплакала. Просто не думала,
