Вокруг свистел ветер, накачивая баннер воздухом. Неожиданный толчок чуть не скинул Нину с места.

— Рано! — прокричал Чейз, сгибаясь вперед, насколько было возможно.

Обрыв приближался очень быстро, но если спрыгнуть до того, как кузов полностью поднимется, он станет для них капканом, из которого не выбраться.

Железо больно впивалось в мышцы ног. Еще несколько секунд…

Кузов поднялся под углом сорок пять градусов.

— Давай!

Чейз выкинул брезент в воздух за спину, одновременно выпрямляя ноги и падая назад. Нина сделала то же самое. Баннер, словно парус, поймал встречный ветер, раскрылся и утащил их за собой.

Тем не менее поверхность баннера оказалась слишком маленькой. Оба тут же грохнулись на крутой металлический склон и беспомощно заскользили вниз.

Баннер оставался туго натянутым.

Нина и Чейз вывалились из несущегося грузовика. Брезентовое полотнище, действуя как самодельный аэродинамический тормоз, погасило часть скорости падения.

К сожалению, далеко не всю.

— Катись! — закричал Чейз Нине, когда со скоростью тридцать километров в час они упали на землю.

Нине удалось поджать ноги и закрыть свободной рукой голову. Вторая была привязана к баннеру. Чейз катился рядом, подпрыгивая, как бревно. В конце концов они остановились, помятые и в пыли.

У Чейза кружилась голова, но он успел увидеть, как на краю обрыва самосвал нырнул вниз. Пару секунд спустя земля вздрогнула и раздался жуткий грохот.

Превозмогая боль в каждой клеточке тела, Чейз перекатился на спину и посмотрел на Нину. Ее одежда была порвана, сквозь дыры даже под грязью виднелись кровоподтеки. Из особенно серьезного пореза на лбу стекала струйка крови.

— У тебя кровь, — хрипло проговорил Эдди.

Нина взглянула на него, и ее глаза округлились.

— У тебя тоже!

Он поднес руку к особенно болезненному синяку на щеке и размазал пальцами кровь. Во рту появился металлический привкус. Попробовав языком, Чейз понял, что один из коренных зубов шатается.

— Черт! — пробормотал он, сплевывая кровь. — Ненавижу стоматологов!

Нина попыталась встать и закусила губу от боли, перенося вес тела на ноги.

— Ты ничего не сломала?

— Нет, — процедила сквозь стиснутые зубы Нина. — Просто, кажется — ай! — подвернула. Ой, мамочка, больно! — Нина нерешительно попробовала ступить ногой. — Ладно, идти могу. Или хотя бы прыгать. А ты?

Чейз с трудом встал на колени, сделал глубокий вдох, задержал дыхание и поднялся. Ноги чуть не подкосились. Сделав пару неуверенных шагов, он подошел к Нине.

— Жить буду. Пошли, тут оставаться нельзя.

Нина посмотрела на пустыню, которую они только что пересекли. В том месте, где самосвал скинул груз, поднимался столб пыли. Чуть далее на горизонте клубились два маленьких пылевых облака — за ними ехали два автомобиля.

— Куда идти? — спросила Нина, приложила руку к голове и поморщилась, нащупав кровоточащий порез. — Мы не успеем добежать до аэродрома.

Поддерживая ее, Чейз подошел к самому краю обрыва, любуясь открывающимся перед ними видом. Впереди и ниже, насколько хватало взгляда, несколькими широкими ленивыми рукавами разливалась Окаванго. По сравнению с пыльной пустыней у них за спиной цвета были поразительно живыми. Далеко в голубом небе летел самолет — медленно перемещающаяся белая точка.

— Первым делом нужно найти транспорт.

— Легко сказать.

Нина с опаской заглянула за край обрыва. Посмотрела на дымящиеся обломки грузовика, лежащего вверх колесами, словно подстреленное животное.

— Не все так плохо.

В голосе Чейза послышался странный энтузиазм, и Нина с любопытством посмотрела на него. Эдди показал направо. Там склон становился более пологим и шел к озеру, на берегу которого виднелась деревянная постройка с пристанью.

— Когда-нибудь была на речном сафари?

— Ай! Не спеши! Не спеши!

Нина тяжело дышала, при каждом шаге лодыжка болезненно пульсировала. Чейз, не обращая на это никакого внимания, энергично шагал вниз по холму.

— Ладно, давай помедленнее, — ответил Чейз с деланной любезностью. — Такой прекрасный день, полюбуемся видом, устроим пикничок. У нас на хвосте всего лишь горстка наемных убийц и половина ботсванской армии. Так что спешить некуда!

Нина нахмурилась и глубоко вдохнула через ноздри, надеясь, что это поможет успокоиться. Прием не сработал.

— Знаешь, Эдди, — каменным голосом начала она, — меня уже достал твой сарказм.

— Да что ты? — ответил Чейз. С сарказмом.

— Именно! Ты вел себя как осел столько дней… недель, если подумать. Нет, даже месяцев! Что с тобой происходит?

— Со мной все нормально, — ответил Эдди. — Если кто-то и вел себя как осел, так только ты. Или, точнее, ослица.

— Я?! — воскликнула Нина, не ожидая такого оскорбления. — И что я делала неправильно?

Чейз фыркнул:

— Слишком длинный список.

— Может, все-таки просветишь меня?

— Хочешь знать?

— Да! Хочу! Давай, скажи, почему по сравнению со святой Софией я в твоих глазах никчемная пылинка!

— В этом все и дело, не правда ли? — произнес Чейз с кривой усмешкой. — Ты думаешь, что я тебе больше не нужен, потому что я не вписываюсь в совершенный мир волшебных офисов и крутых пентхаусов, в котором властвуют богатые и могущественные. Но как только в нем появляется реальная София, ты испытываешь неописуемый приступ ревности.

— Я когда-нибудь говорила, что ты мне больше не нужен? Говорила? Когда? — Чейз не ответил. — И София не просто «появилась». Это ты исчез, улетел на другой конец света за ней и привез к нам в дом!

— Она была в беде и нуждалась в моей помощи. Она моя бывшая жена, в конце концов. Как я должен был поступить?

Глаза Нины сузились.

— А почему ты бежишь выполнять все ее прихоти, стоит ей только щелкнуть пальцами? Она больше тебе не жена, Эдди, Она бывшая! Знаешь такое слово? И ты ей ничего не должен.

Чейз напрягся.

— Раз ты историк, значит, можешь копаться в моем прошлом?

— Хоть ты ничего об этом не говорил, я кое-что узнала. Для начала, я в курсе, почему вы с Софией расстались. Хьюго мне все рассказал.

— Ах он тебе рассказал? Он никогда не умел держать свой болтливый язык за зубами.