Встречаются два тролля.
Один говорит другому:
— Если бы тебе предложили женится на троллихе, которая колотила бы тебя три раза в неделю, но каждый день подносила тебе бочонок пива, ты бы согласился?
— Конечно! — не раздумывая, отвечает второй.
— Уверен?
— Конечно. Ведь пиво я сам себе подношу, а колотит она меня все равно каждый день.
— Прикинь, Скалли, этот дурачок сам на камбуз прибежал, — сказал Ниссе, двоюродный дядюшка Скаллигрима. — Бабы его уже, считай, под нож пустили, когда я подоспел.
— Молодец, что вмешался, — одобрил Скаллигрим. — У этих женщин одна стряпня на уме. А мне с этим прислужником сидов поговорить требуется. Как говорят людишки: делу время — потехе час. Так что сначала побеседуем, а потом и повеселимся, — Скаллигрим похлопал себя по брюху.
— А может, пока эту пищу закуховарим? — указал тролль на беспечно дремлющую Лейку.
— Эту — нельзя. Эта — Охотника. Он с нею даже ложе делил.
— Тьфу, пакость! — скривился дядюшка. — Я б за этакое непотребство любому из своих так хайло отформовал…
— Ты Охотника с прочими не равняй, — строго сказал Скаллигрим. — Во-первых, он просто так ничего не делает, потому что — Охотник; во-вторых, он жены моей Кунигунды старший брат, так что кто его тронет, тому придется иметь дело сначала с ней, а потом — со мной; а в-третьих, лично я никому бы не советовал Охотникову физию кулаком пробовать. Да ты и сам это знаешь, дядюшка.
— Знаю, племянничек. Не беспокойся. Я своих булдыганов предупрежу. На девку эту человеческую никто даже облизнуться не посмеет. Сам знаешь, как у нас тут Охотника уважают. Тем более — сейчас. Сейчас новость одну тебе скажу, Скалли. Страшную новость. Туат’ха’Данаанн Ротгар-Убийца снова в Стокгольме! Э-э-э… да ты вроде не удивлен?
— Для меня это не новость, дядюшка, — степенно произнес Скаллигрим. — Затем я и вернулся домой так поспешно, не жалея ни себя, ни родных. Так спешил, что не сушей — морем плыл, на железной посудине человечков, что хитрой магией по воде носима.
— Морем? — Дядюшка охнул. — Шутишь?
— Разве подобным шутят? — сурово произнес Скаллигрим. — Пришлось претерпеть и такое, дядюшка. Уж очень спешное дело. Надобно Охотника предупредить, что готовит Туат’ха’Данаанн ему западню. И помощь оказать.
— Охотнику? О чем ты толкуешь, племянничек, не пойму. Если сам Охотник не сумеет с Туат’ха’Данаанн Ротгаром управиться, так кто ж тогда ему помочь в силах?
— Я, — сказал Скаллигримм. — И ты. Все мы разом.
— Как это — разом? — удивился дядюшка. — Кучей, что ли?
— Не кучей, а вместе. А как — это я подскажу. Ибо познал я ныне, дядюшка, людскую науку о тайной войне.
— Эх, что ты говоришь, Скаллигрим! Что людишкины войны против Туат’ха’Данаанн? Сколько веков он нас режет. Вместе иль порознь — всё равно он нас поубивает. Ему ж огра кончить — что тебе кружку эля выпить. Он, может, даже и не сид теперь, а вообще не понять, кто.
— Как это — не понять?
— А так! Два заката назад убил он одного нашего из Вазастана. Убил и
— Ничего не путаешь, дядюшка? — усомнился Скаллигрим. — Быть того не может, чтобы сид огра ел!
— Ничего я не путаю! — обиделся дядюшка. — Своими глазами эту трапезу видел!
—
От его крика Лейка проснулась, поглядела на Скаллигрима недовольно и снова задремала.
— Самого Ротгара я тогда не видел, — с дрожью в голосе сказал дядюшка. — Видел то, что осталось после трапезы. А Ротгара я видел позже. Здесь, неподалеку.
— И что?
— Да ничего, — отводя взгляд, проговорил дядюшка. — Мы ж не знали, что это сам Ротгар-Убийца. Мы думали — обычный сид. Полоумный. А как увидели, так, ну, сам понимаешь…
— Удрали, — сказал Скаллигрим.
— Так любой бы убежал. И ты тоже. Ужас-то какой!
— Не страшней, чем в железной бочке по морю плыть, — строго произнес Скаллигрим. — Что еще было?
— Да ничего более. Убежали. Он — не догнал.
— Или — не гнался?
— Может, и не гнался. Мы не оглядывались. Зато приспешника сидов мы все-таки с собой унесли.
— Это вы, конечно, молодцы, — похвалил Скаллигрим. — Давай-ка его сюда, будем, как людишки говорят, снимать с сиденка показания.
Тролль, присматривавший за Димой, а вернее, попросту заткнувший дверной проем собственной тушей, посторонился, и в кубрик ввалился вожак. Ни слова не говоря, он ухватил Диму за плечо и поволок за собой. Сопротивляться ему было — все равно что пытаться остановить асфальтовый каток. Так что Дима покорно повлекся, куда тащили, стараясь по возможности сохранить остатки чести и достоинства. Все же какое хамье эти здешние тролли! Даже Карлссон в сравнении с ними образец вежливости и деликатности.
Пришли. Еще одно корабельное помещение размером со средних размеров сарай. И еще один тролль, даже здоровее, чем прежние.
Здоровяк уставился на Диму, как породистый пес — на вареную картошку. Типа, если очень нужно, то можно и сожрать, но, в принципе, такую сомнительную еду в пасть брать не хотелось бы.
— Вэм эр ду? Вад хэтэр ду? [18]
— Ай донт андестенд, — сказал Дима. И добавил по-русски: — Не знаю я ваш троллиный язык, неужели до сих пор не ясно?
— Теперь ясно, — сказал большой тролль тоже по-русски. — Так ты из России, сиденок? Как интересно! Тебя Ротгар с собой привез?
— Ага, — буркнул Дима. — На тележке из супермаркета.
Вообще-то он обрадовался, что наконец-то нашелся тролль, с которым можно говорить.
Вот только с чувством юмора у этого громилы оказалось неважно.
— Меня не интересует способ, которым тебя доставили в Стокгольм, сиденок. Меня интересует, где твой хозяин, Туат’ха’Данаанн Ротгар?
— Во-первых, этот
— Ты — маленький паршивый раб сидов! — зарычал он. — Ты видел котел на кухне. Там варят суп. Пустой суп. Без мяса. Но мясо в этом супе будет. Твое мясо! Живо отвечай, где Ротгар, — или я тебе сейчас все кости переломаю! — Похожая на черпак экскаватора лапа потянулась к Диминому лицу.
— Да не знаю я, где Ротгар! — заорал Дима, пытаясь уклониться от нависшей над ним пятерни.
— Эй, эй! — раздался вдруг звонкий голос. — Скаллигрим! Не тронь его! Это же Димка!
Большой тролль с большой неохотой опустил ковшеобразную конечность, а Лейка протиснулась у него под мышкой и радостно завопила:
— Димка! Кого я вижу!
— Лейка?! — Дима страшно удивился, но еще больше обрадовался. — Ты что здесь делаешь?
— Я-то понятно! Я с ними приехала. А ты как тут оказался?
