дыхание Эовин, осторожно протянул руку… и коснулся чужого локтя, облитого мелким кольчужным рукавом. Локоть этот располагался так, словно бы к горлу Эовин было поднесено оружие…

Не теряя ни секунды, Фолко рванул руку на себя. Тубала яростно зашипела, точно рассерженная кошка, – однако хоббит уже кричал гномам:

– Сюда!

Меч рванулся вперед. Острие уперлось в шею Тубале. Все действие разворачивалось в полной темноте – и Фолко мог лишь поразиться, насколько же хорошо эта странная воительница видит в кромешном мраке!

Хоббит действовал по наитию, как всегда в минуту опасности. Он не тратил время на разговоры. Он точно знал, что рука Тубалы сжимает поднесенный к горлу Эовин кинжал, – и некогда было разбираться что, зачем, почему… Он сделал то единственное, что, по его мысли, обязан был сделать. Наверное, потом Тубала смогла бы оправдаться, упирая на то, что все это-де, мол, чистая случайность – но там, где бессильны доказательства словесные, можно опираться и на иные.

Подоспели гномы – и Тубалу скрутили. Рука Фолко нашла крепкую ладошку Эовин.

– Потом с ней разберетесь, с бесноватой этой! – торопил Рагнур. – Быстрее, иначе все пропадем!

– Ох и сильна ж! – пропыхтел Малыш – они с Торином едва-едва удерживали бешено вырывающуюся Тубалу.

– Брось ее! – резко скомандовал кхандец. – Эовин с нами – что еще нужно? Ходу теперь, ходу!

– Не-е-ет, вы от меня не отделаетесь! – взвизгнула Тубала, забыв всякую осторожность. – Не отделае- еетесь!!!

– Постойте! – запоздало крикнула Эовин. – Она же спасла меня!..

Малыш и Торин, собрав все силы, отшвырнули воительницу и ринулись наверх.

Крышка захлопнулась перед самым носом обезумевшей Тубалы. Рагнур, крякнув, задвинул ржавый запор.

И был бег по ночному городу, заполошные вопли со всех сторон, мечущиеся факелоносцы; никто из харадских воинов не мог толком понять, что происходит; в суматохе маленькому отряду удалось перемахнуть через стену.

Они остановились, лишь когда от города их отделило около лиги. Здесь, спрятанные в зарослях, спокойно стояли кони.

Эовин сжала зубы, изо всех сил стараясь не дать волю слезам.

– Ну, а теперь рассказывай! – нетерпеливо потребовал Малыш. – Что это за чудо с тобой вместе оказалось?

– Она спасла меня, – всхлипнула Эовин. – Спасла, убила тюремщицу, открыла камеру…

– А зачем же тогда грозила тебе смертью? – удивился Фолко.

– Она… Она… – И Эовин, не выдержав, поведала все.

– Искала нас?! – выслушав рассказ, воскликнул Фолко. – Искала нас?

Зачем?!

Эовин шмыгнула носом:

– Н-не знаю… Но мне показалось – в сердце ее чернота…

– Понятно, – буркнул Торин. – Искала нас, чтобы выпустить кишки. Вот только отчего, кто бы сказал?

– Стоит ли голову ломать? – Малыш равнодушно пожал плечами. – Что, мы мало кому поперек дороги становились? Вон, хоть Брего того же возьми…

– Ага, и Третий Маршал Марки отправил за нами в Харад наемного убийцу!

– усмехнулся Торин.

– Какая разница – кто! – сплюнул Малыш. – До него нам пока не добраться. А дальше видно будет. Что- то отвык я надолго вперед загадывать… Нам бы теперь ноги из Харада унести – и то ладно.

– Унесем, – заверил его Рагнур. – Как пришли, так и уйдем. Кстати, не слишком ли мы здесь подзадержались? Пора по коням!..

В зарослях раздался негромкий свист. И в сознание Фолко тотчас же хлынул ядовитый туман тревоги.

– К оружию! – только и успел выкрикнуть он – уже не таясь, в полный голос. Кусты вокруг затрещали; сквозь них ломилось не меньше двух десятков харадских воинов. В полумраке хоббит успел разглядеть только высокие островерхие шлемы.

Злобным лаем залились пущенные по следу, хорошо обученные псы.

Некогда было удивляться, каким образом харадримы сумели так быстро и ловко обнаружить маленький отряд, надежно, казалось бы, затерявшийся во мраке жаркой южной ночи…

Лунный свет тускло блеснул на лезвии топора – Торин спокойно поднял оружие, уже отыскивая взглядом первую жертву, того смельчака, что рискнет шагнуть в гибельный круг.

Однако харадримы особо не спешили. Слышался топот множества ног, резкие команды – со стороны города явно двигалось подкрепление.

– На прорыв, – тихо, одними губами произнес Фолко, и товарищи поняли его.

Эовин оказалась прикрыта со всех сторон спинами своих спутников.

– Не отставай, – только и молвил ей хоббит. В следующий миг они сами бросились на уже торжествовавших победу поимщиков.

Обманув великана южанина ложным замахом, Малыш спокойно, словно забава предстояла ему, а не смертный бой, вогнал отточенное даго прямо в сердце воина. И такой силы был этот удар гнома, что добротно сплетенная кольчуга не выдержала, – а может, помогло отчаяние?

Прорыв мгновенен, скоротечен, бешеная пляска клинков, звон, скрежет – и вот уже перед глазами хоббита распахнулась спасительная чернота ночи.

Позади орали и вопили харадримы, ярились псы, стонали раненые – а впереди была ночь, одна только ночь, и полы ее плаща уже смыкались за спинами беглецов, оберегая надежнее любых доспехов. Рагнур, не оборачиваясь, швырнул через плечо пригоршню какого-то сухого снадобья, потом еще раз и еще – сбивал ищеек со следа.

Фолко и его спутники уходили прочь от города. Заросшие редкими раскидистыми деревьями холмы тянулись далеко на юг и на восток. Беглецы оторвались от погони. Эовин, прирожденная всадница, оказавшись в седле, разом забыла и плен и усталость – гномы едва поспевали за ней.

– Отлично! – выдохнул Малыш, когда Рагнур наконец скомандовал привал. – Чистая работа, тангары!

Иногда, в особо хорошем настроении, Маленький Гном обращался к остальным так, словно все они принадлежали к расе Подгорного Племени, – небывало высокая честь, особенно если знать, как ревностно относятся гномы к родству и собственному языку – даже Фолко, десять лет пространствовав бок о бок с Торином и Строри, знал из этого Тайного Наречия слов пять-шесть, не больше, да и то бранные.

– Мы оторвались? – спросил Фолко у кхандца.

Собственное чутье подсказывало, что да, погоня заплутала где-то в лесистых холмах и по крайней мере до рассвета, пока не выпущены на поиски специально обученные кречеты, им опасаться нечего. Но что скажет рожденный невдалеке от этих мест?

– Оторвались, – кивнул Рагнур. – Почтенный гном прав – чистая работа.

Но и крепки же вы драться, досточтимые! – В голосе воина скользнула завистливая нотка, нотка белой зависти опытного бойца к более умелому, у которого не зазорно поучиться. – То-то я, помнится, дивился, когда слышал россказни про вас троих… А теперь вижу – не врал народ. Хоббит хоть и тонок, а не перешибешь и тараном! – Он засмеялся.

– Спасибо, – усмехнулся Фолко. – На добром слове спасибо, но и я тебе, почтенный Рагнур, так скажу: кабы не твое снадобье, погоня у нас на плечах бы висела…

– Это точно, – легко согласился кхандец, и они с хоббитом рассмеялись.

В самом деле, что выхваливаться друг перед другом? Один без другого все равно бы пропал…

Гномы тем временем обихаживали Эовин. Девушка не дрогнула в жестокой схватке – и только теперь, когда опасность осталась позади, ее затрясло.

Однако она оставалась прежде всего Всадницей – и первым делом напустилась на Торина за не