Когда обжигающая волна Силы прокатилась по жилам, Файлинь чуть не закричала от боли. Как же, однако, быстро отвыкаешь от, казалось бы, привычного с детства, от того, что у тебя в крови! Другие Ворожеи, мальчишки из старших — словом, все, кто умел колдовать, в один миг оказались на улице. Небо расцвело шафранными огнями — в центре визжащей от восторга толпы малышей, вскинув руку, стояла Гилви, рыжие волосы растрёпаны, щёки разалелись…

В отличие от остальных серьёзная Фай не скакала, не вопила и не прыгала. Тонкие смуглые пальцы так и замелькали, свивая незримые цепочки сложного заклинания. Оставалось надеяться, что в поднявшемся кругом хаосе это волшебство останется незамеченным.

Заклятие Поиска. Одно из сложнейших. Недоступное даже Джейане. Защищённое перед Учителем совсем недавно, уже без главной Ворожеи. Заклятие это позволяло “прощупать” окрестности, отыскав нужного человека, особенно если он творит в этот миг волшбу. А Фай отчего-то не сомневалась, что возвращение Силы напрямую связано с Джей. Файлинь так и не поверила, что Джейана погибла. Не из таковских главная Ворожея клана Твердиславичей, далеко не из таковских.

Ворожба вилась тонкой нитью, нить ложилась петлями, окружая клан. Дальше… дальше… дальше… день пути… два… три… стоп! Подземелья!

Фай аж подпрыгнула на месте. Джейана здесь! Жива! Совсем рядом! И… творит такую волшбу, что дрожат сами корни скал!.. Вот это да! Куда уж тут Фатиме!..

“Сказать Диму. Джей надо вытаскивать! Немедленно!” — мелькнуло в голове, хотя и сама Фай не слишком хорошо представляла, как это сделать. Да, она знала, где сейчас Джейана… там, в страшных, недоступных глубинах (как только занесло её туда!) — но как туда пробиться? Да и нужно ли? Может, Джей теперь вернётся сама? Как бросишь клан, беспомощных малышей — неведомцев?..

…После суда над Димом Твердиславичи как будто бы поуспокоились. Фатима сообразила (не без помощи Учителя), что слегка перегнула палку, но и отступить, не потеряв лица, она уже не могла. Только слегка ослабила вожжи — но не до конца. Парни глухо бурчали, но до открытых стычек дело не доходило. Может, ещё и потому, что закрома клана и в самом деле оказались пусты, а Великий Дух не спешил проявить заботу об избранных своих чадах, и Фатиме пришлось вывести на охоту всех от мала до велика. А в лесу изначально распоряжались парни. Вождь-Ворожея скрипела зубами, но поделать ничего не могла. У неё хватило ума не лезть указывать там, где она ничего не смыслила.

Диму осталось сидеть ещё два дня. Потом его придётся выпустить. И что станет делать молчаливый и упрямый мальчишечий вожак? Вновь поднимет копьё? Смирится с поражением? Нет, едва ли. Тоже не из таких. Его проще сломать, чем согнуть. Правда, и сломать можно, только убив.

Решение пришло не сразу. Точнее, не решение даже, а решимость исполнить решённое.

Увести Дима прочь из клана. А вместе с ним — Джига и Льва. Что эта пара станет делать без вожака? И — туда, отыскать Джей!

Правда, тотчас же резануло — вот точно так же ушли Твердислав и Джейана. Ушли и не вернулись, а клан оказался вовлечён в лавину небывалых, смертельно опасных событий. Как бы и теперь так не обернулось… Уж слишком всё похоже. Тогда шли за Лиззи по чёткому следу. Теперь идут за Джейаной — по её, Файлинь, знанию.

Файлинь очень не любила подобных совпадений. Однако, раз на что-то решившись, действовала всегда чётко и резко. Вокруг плещется океан Силы — так отчего же ею не воспользоваться?

Отыскать Джига и Льва она сумела быстро. Несколько слов, брошенных скользящим шёпотом, — и парни, враз посуровев, помчались собирать мешки. Фай досадливо дёрнула щекой — с такими лицами только идти Фатиме во всём признаваться. Или, того пуще, Гилви.

Самой Файлинь на сборы хватило одного мгновения — уложенный заплечник она держала наготове с того самого дня, когда Дим принёс весть о чудесном спасении Джейаны.

Когда парни вернулись, Фай уже стояла невдалеке от сарайчика, где держали Дима.

— Я сбиваю запор. Хватаем его — и уходим.

Ей повиновались беспрекословно. Когда нужно, тихая Фай умела приказать не хуже Джейаны. Даже неугомонный Джиг на сей раз не позволил себе ни одного слова.

Всё прошло как нельзя лучше. Стражи возле жилища осуждённого Фатима не держала — к чему? Клан пока ещё у неё в руках. А вот если в открытую выставить сторожа… Да и засов к тому же заговорён.

Фай легонько дунула — и толстенный запор вылетел из гнёзд подобно соломинке.

Времени на объяснения не было. Друзья просто подхватили Дима под руки и выволокли прочь. Фай всё рассчитала точно — клан очумел от радости, возвращение Силы заставило Твердиславичей, не исключая и Фатиму, забыть обо всём. Никто не обратил внимания на четвёрку беглецов.

Однако они не одолели и поприща, когда по коже прокатился уже горько- привычный озноб. Фай вскрикнула, закрывая лицо ладонями, — Сила уходила, исчезала, истаивала, оставляя после себя лишь тяжкую, томительную пустоту. Так уже было в клане.

— Ведун меня сожри! — Джиг яростно швырнул оземь своё любимое, тщательно вырезанное и заострённое копьё. — Что, поворачиваем назад, Фай?..

Девушка медленно отвела ладони от лица.

— Назад?.. Да, верно, придётся назад. Без Силы нам Джей не отыскать.

— Так, может, всё-таки эту Фатиму… — ляпнул Джиг.

— Ты что! Ты что! Кровь сородичей! — ужаснулась Файлинь, словно и не она совсем недавно стояла среди готовых к бою парней, чья толпа в любой миг готова была обернуться воинским строем, а палки за спиной — самыми настоящими копьями. — Возвращаемся. Только вот тебе, Дим, возвращаться нельзя. Знаешь что… — девушка задумалась, — ступай-ка ты к старому Джейаниному шалашу. Там мы тебя и отыщем.

— Зима на носу, — сдавленно прохрипел Дим. — Зима на носу, Фай, в лесу не отсидишься — по следам отыщут. Эх, эх, не надо было тебе меня вытаскивать!

— Молчи! — притопнула Файлинь, узкие чёрные глаза сверкнули гневом. — Молчи! Ишь как запел — “не надо, не надо!”. Очень даже надо!..

— Ну и что ты теперь делать станешь? — в хрипе парня теперь слышалась насмешка. — Силы-то нет, Джей не отыщешь.

Файлинь не колебалась с ответом ни секунды.

— Что я тут говорила раньше? Назад поворачивать? Нет, никуда уже не повернём. Где была Джей — я запомнила. Туда и двинем. А там, глядишь, какой никакой след да отыщем. — Она озабоченно подняла голову, взглянула на небо. Тяжёлые тучи набухли, набрякли снегом, не сегодня-завтра белая пелена опустится на леса, идти станет тяжело, а вот преследовать — легче лёгкого.

Примолкшие Джиг и Лев, замерев, слушали.

— Чего голову повесили? — напустилась на них Фай. — Глядите веселей, вы, оба! Нам бояться нечего. Потому что за правду стоим. Всеотец… Он поймёт, ежели что.

И такая уверенность слышалась в негромком голоске всегда спокойной воспитательницы неведомцев, что ни Джиг, ни Лев, ни даже Дим ни на миг не усомнились в праве Фай судить и рядить, поймёт или нет их поступок Великий Дух.

Они шли почти что налегке. Файлинь думала о том, что за Джей, возможно, гоняться придётся долго, а еды мало, но это ничего — в клане все приучены к долгим голодовкам. В крайнем случае мясо добудут охотой — зимой, по белотропу, оно хорошо.

Дни предзимья коротки. Печален и прозрачен лес; большинство обитателей уже попряталось. Правда, не пройдёт и недели, не успеет лечь снег, как зверьё вновь вылезет из логовищ. Двинутся всегдашними тропами кособрюхи; осторожные и хитрые махи станут выслеживать добычу, засев возле оленьих троп; и другие, во многих обличьях, тоже покинут укрывища. Зимний лес возродится к жизни.

Четвёрка миновала угодья клана. Далеко справа остался Пэков Холм, где в последний раз схватывались с Ведунами, Пожарное Болото, Лысый Лес… Они шли на северо-запад, где Фай сумела на краткий миг ощутить разум и сознание Джейаны. По её расчётам, идти им предстояло не менее двух дней.

Фатима сидела на лежаке, со злостью теребя плетёный шнур, украшавший угол расшитой праздничной скатерти. Файлинь, наверное, совсем свихнулась. Сбила засов и увела Дима! Куда, зачем, для чего? Что они станут делать в предзимнем лесу? Где укроются? А главное, к чему всё это? Парню оставалось сидеть взаперти два дня. Всего лишь два дня! Так зачем такой разумной, такой