материалов, необходимых для дальнейшего производства. Да и производимые в СССР материалы были в страшном дефиците.
К первому июля план включения города в народное хозяйство СССР был (вчерне конечно) готов. Москвин наконец-то спихнул свою 'диктатуру' приехавшему ему в помощь (а фактически - на замену) из Москвы Кагановичу и занялся уже 'своим' делом. А дело было весьма и весьма непростым.
Его батальон был преобразован всего-навсего в дивизию. Каждый боец Российского спецназа был произведен непосредственно в младшие лейтенанты и назначен командиром взвода. Каковой он был обязан обучить за полгода до кондиций годов так семидесятых минимум. Сержантский состав батальона сразу скакнул в лейтенанты, все офицеры тоже 'прыгнули' через два звания. Майор же просто получил к своему званию приставку 'генерал-'.
К каждому офицеру новой дивизии было дополнительно приставлено еще по пять офицеров в том же звании для прохождения обучения уже в роли соответствующих командиров. Москвин порадовался лишь тому, что лично ему 'на повышение квалификации' прислали все же полковников.
Дивизию дислоцировали в поселке со странным названием 'двадцать шестая точка'. Вообще-то там занимались сельским хозяйством 'члены семей врагов народа', но похоже они были врагами и той части народа, которой являлись сами - 'обрабатываемые' ими угодья их самих-то не прокармливали, кроме небольших и дурно возделанных огородов иных угодий рядом с поселком не наблюдалось. Так что этих 'членов' быстренько выселили в Караганду и силами стройкомплекса города начали быстренько ладить военный городок. Феерический военный городок получился: поскольку избытка стройматериалов не было, городок ставили разбирая Барабашовский рынок.
Зато быстро построили, всего через неделю первый полк заселился в футуристические 'казармы'. Правда еще недели две Олега очень радовали дощатые сортиры за рядами казарм, к которым вели галереи со стеклянными крышами, но к середине июля подключили и водопровод с канализацией.
Лазарь Моисеевич оказался не просто толковым городским главой, а управленческим гением. Все промышленные предприятия города к тому же пятнадцатому июля заработали с полной нагрузкой в три смены. На развалинах 'Серп и Молота' ударными темпами начал расти новый, 'танкоразрушительный', завод. Танкостроительный-то в городе уже был, но танки строить ему было не из чего. Станкостроительный по спецзаказу за две недели разработал и приступил к изготовлению бронепрокатного стана, которую предстояло катать из переплавленных старых танков, показавших свои практическую непригодность к войне. Всего, по прикидкам, предстояло переработать сто тысяч тонн старой брони. А в пересчете на Т-54, которые в итоге и решили производить, это худо-бедно три тысячи машин.
На завод Малышева 'перенимать опыт' приехал Михаил Ильич Кошкин. Пневмония - пневмонией, но цефалексин в городе еще не закончился. Лазарь Моисеевич, кстати, лично объехал все фармакологические предприятия города и долго ругался матом. Но после того, как он эмоции свои выразил в доступной народу форме, руководство вновь учрежденного предприятия 'Новохарьковское фармакологическое объединение' пообещало наладить производство антибиотиков уже к октябрю: про выселенных в Караганду 'чсир' народ уже узнал.
Наладил Коганович и производство тракторных двигателей. Оказалось что для этого всего-то нужно было объединить усилия (ну и производство) нескольких довольно мелких фирмочек и часть мощностей авторемонтного завода. Завод по производству поршней этому тоже весьма поспособствовал. Не миллионы моторов Новохарьковский моторный выдавать стал, но тракторное производство обеспечил.
Старики радостно на работу вышли, да и молодежь, выкинутая из многочисленных офисов исчезнувших торговых компаний, на заводы подтянулась. Делать эта молодежь, понятное дело, ничего не умела, но желание научиться - имела. Нормы-то на заводах были установлены всесоюзные, и профессиональные рабочие на более современном оборудовании получали от тысячи до двух тысяч рублей. Что даже в переводе на доллары было от двухсот до четырехсот, при том что доллар 'весил' раз в двадцать больше, чем в начале XXI века. 'Ученики', ясное дело, получали сильно меньше, в среднем рублей по двести. Но перспективу каждый видел ясно и учебой практически все занимались очень серьезно.
К первому сентября новая промышленная структура города, который окончательно был переименован в Новохарьковск, была в основном сформирована. Каждый день завод Малышева выкатывал четыре новых танка Т-54 и шесть-семь БТР-4. Пушки к ним делались на незадействованных под турбинное производство мощностях Турбоатома. А пулеметы КПВТ начал выпускать Реммашстрой. Производство шин удалось наладить на 'Эластомере'.
Экипажи к боевым машинам готовились из новохарьковчан-добровольцев, которых, вообще говоря, было даже с избытком. Избыток этот образовался по причине острой безработицы: несмотря на то, что практически все заводы работали в три смены, удалось пока трудоустроить чуть больше двухсот тысяч человек. А зарплата добровольца-мехвода, хотя и относительно небольшая (около трехсот рублей, что, с учетом инфляции составляло около тысячи двухсот долларов образца XXI века) все же давала возможность прокормить целую семью всем чем угодно, хоть черной икрой с крабами.
Лазарь Моисеевич организовал еще одну 'акцию': СССР начал выкупать у новохарьковчан автомобили. За легковую машину предлагали от двадцати тысяч до восьми (за совсем уже мелкую или старую). И народ с радостью их продавал. Ну, во-первых, деньги давали возможность достаточно долго довольно безбедно существовать, а во вторых ездить на этих машинах все равно было невозможно: современный бензин имел октановое число шестьдесят шесть, да и такого практически не было.
Зато авторемонтный завод №126 получил массу однотипных машин, которые довольно успешно преобразовывались в что-то 'общественно полезное'. Например десяток тысяч 'Жигулей' обеспечил моторами (после некоторой доработки), приборами, фонарями, окнами и даже сиденьями небольшие полуторатонные грузовички. У всяких 'Логанов' и 'Матизов' вообще планировалось только двигатель доработать, но пока они отправлялись 'в закрома Родины' на склады - некогда и некому заниматься ими было.
А вот многочисленные изделия фирмы 'Фольксваген' ждала более интересная судьба. 'Пассаты', 'Боры' и 'Джетты' пересаживались в новые кузова, выполненные из трехмиллиметровой броневой стали, на новой 'высокой' подвеске производства Агромаша, и со сдвоенными КПВТ превращались в самоходные зенитные установки. Завод по производству этих монстров был по сути дела собран из десятка никому уже не нужных автосервисов в пустующих уже надолго (если не навсегда) 'цехах' Барабашовского торгового центра. И ежедневно этот 'завод' с полутора сотнями рабочих выпускал дюжину боевых машин. Запаса только стареньких 'Пассатов' Б-3 и Б-4 должно было хватить еще на пару лет минимум, а для 'разделки' 'Бор', 'Джетт' и Шкод 'Октавия' и 'Фабия' уже готовились два новых участка.
Самым удивительным было то, что Советский Союз умудрился скрыть все-таки 'появление' Нью- Васюков от 'мировой общественности' - пустыня однако. Как, впрочем, и строительство медеплавильного комбината в Джезказгане, все оборудование для которого изготовлялось в Новохарьковске. Новохарьковчане насверлили дырок в земле в сотне километрах от Кызылорды, и в декабре казахская нефть тихонечко потекла по пятисоткилометровому секретному нефтепроводу на Новохарьковский НПЗ. А попутный газ так же потек в том же направлении по не менее секретному газопроводу к городским ТЭЦ.
В январе 183-й завод в Харькове, а в феврале Кировский завод в Ленинграде приступили к выпуску Т-54, а завод Малышева наконец перешел к производству Т-64. Сталинградский тракторный в марте сорок первого наладил наконец массовый выпуск бронекорпусов для БТР-4, а Семен Владимирович Владимиров неожиданно для самого себя стал лауреатом Сталинской премии и был награжден орденом Ленина.
На ЧТЗ новохарьковские инженеры наладили выпуск артиллерийского тягача Т-154К вместо второго 'Сталинца', а для обеспечения всего этого промышленного комплекса металлом был в Челябинске 'досрочно' построен и металлургический комбинат. Пока небольшой, но сильно современный: установка для прямого восстановления железа плюс стотонная электропечь. Очень этому поспособствовал 'водородный' отдел ИТМаша бывшей Академии 'бывшего СССР'. И работало-то на 'комбинате' всего пара сотен человек, но свой миллион тонн стали заводик давал. Такой же 'комбинатик' начали срочно строить и в Новотроицке - благо чего-чего, а людей для строительства оказалось с избытком: из миллиона семисот пятидесяти тысяч 'попаданцев' (такое число было получено после проведенной спецпереписи), из которых 'трудоспособных'
