— Она в легком коматозном состоянии, — сообщил доктор, взглянув на хозяина необычного фургона- арсенала.

— Что необходимо предпринять для лечения?

— Ее нужно госпитализировать.

— Какое лечение назначили бы вы ей в госпитале?

— Наблюдение, химиотерапию. Обычное лечение... — Хенсли помолчал и угрюмо добавил: — А в остальном остается уповать на волю божью.

Болан уставился на него холодным взглядом.

— Надо бы взять анализы. Дальнейшее лечение — в зависимости от результатов анализов, — добавил доктор.

— Вы намекнули, что участвовали в войне, доктор. Вьетнам?

— Нет. Корея. Я служил санитаром в морской пехоте. И решил, что есть занятие получше, чем таскать носилки с изуродованными войной людьми. После войны я получил медицинское образование, и вот я перед вами, но теперь знаю, что нет такого уголка на земле, который не был бы исковеркан войной. А что привело вас в Техас, мистер Болан?

— Наверняка, тоже война, — ответил Мак и перевел оценивающий взгляд на девушку. — Ваше лечение может обернуться для нее смертью, раз вы считаете, что ее необходимо госпитализировать. Я только что вырвал ее из лап мафии. Люди, от которых я забрал ее, не смирятся с этим. Они пойдут на все, лишь бы вернуть девушку. Поэтому сейчас мы должны принять решение, от которого будет зависеть ее жизнь.

— Она ваш близкий друг? — спросил доктор.

— Фактически мы с ней даже незнакомы, — ответил Болан. — Когда я ее нашел, она уже была в этом состоянии. Я не могу бросить ее без помощи.

— Я, пожалуй, закурю, — спокойно сказал доктор.

— Пожалуйста.

— Хотелось бы знать, насколько это безопасно. Я имею в виду вашу пороховую бочку, — Хенсли обвел взглядом арсенал Болана.

— Здесь вполне безопасно, — заверил его Мак.

Хенсли прикурил сигарету, взглянул на предупреждение «Курение опасно для вашего здоровья» и пробормотал:

— Каждый от чего-нибудь умирает.

Затем обратился к Болану:

— Я не знаю, что вы делаете в Техасе, мистер, но хочу сказать, что вам следует уносить отсюда ноги и как можно быстрее. ФБР и местная полиция распространили по всему штату листовки с вашим фотороботом. Должен сказать, что его сходство с оригиналом несомненное. Одну листовку прислали даже в мой офис, и я уверен, что видел другую в приемном покое госпиталя.

— Вы совершенно точно подметили, — ответил Болан, — что вся земля исковеркана войной.

Доктор пожал плечами:

— А разве не так?..

— Давайте предположим, док, что мы в Корее, — сказал Мак, — в десяти милях от полевого госпиталя и блокированы огнем противника. Что мы можем сделать для пациента в такой обстановке?

Доктор вздохнул. При свете фонарика осмотрел руки девушки, снова вздохнул.

— Она наркоманка?

— Не думаю, чтобы она сама кололась. Она была заложницей, сидела под замком.

— Вы не знаете, какой наркотик ей вводили?

Болан покачал головой.

— Нет. Но можно предположить, что ее хотели успокоить.

Хенсли достал из саквояжа коробку со шприцами.

— Вам придется поверить мне, мистер Болан. Всего десять минут. Мне нужен анализ крови. Без него я ничего не могу предпринять.

Серо-голубые глаза, не мигая, уставились на врача, и в салоне «каравана» воцарилась мертвая тишина. Хенсли молча курил, ожидая ответ. Наконец человек, объявленный вне закона, принял решение:

— О'кей. Но в сложившейся ситуации я не могу доверять никому, даже собственной матери, доктор. Мне придется пойти с вами и постоянно держать вас в поле зрения.

— Вполне справедливо, — буркнул Хенсли.

Он взял у девушки пробу крови, еще раз проверил реакцию зрачков на свет, затем решительно двинулся к двери.

Болан протянул ему очки, бросив при этом только два слова:

— Так безопаснее.

Хенсли кивнул и надел очки. Он открыл дверь, нащупал ногой землю и протянул руку Болану.

Шагов через двадцать — Пол уже потерял интерес к счету — он снял очки и быстро поднялся по ступенькам госпиталя в сопровождении Болана. Так, плечом к плечу, они и вошли в приемный покой, а оттуда — прямо в безлюдную лабораторию. Мак, оставшись у двери, безучастно наблюдал, как Хенсли делал анализ крови.

Через десять минут молчаливый человек с внимательными серо-голубыми глазами поблагодарил врача, принял из его рук листок с наспех написанными инструкциями по лечению и пакет с лекарствами.

Хенсли взмахом руки отмел все благодарности и сказал:

— Я, конечно, доложу об этом происшествии в полицию. Но пройдет не менее десяти минут, пока я осмыслю нашу утреннюю встречу, затем еще минут пять мне понадобится, чтобы найти номер телефона полицейского участка. Я не знаю и не хочу знать, чем занимаетесь вы, мистер Болан, ибо я точно так же не знаю, что творю сам. Желаю вам удачи, сэр.

Атлет улыбнулся. Холод в его глазах сменился удивительной теплотой.

— Всего вам доброго, доктор, — сказал он и повернулся к выходу.

Негромкий оклик Хенсли настиг его у двери лаборатории.

— Сержант Болан! На листке, что я вам дал, записан номер телефона. Это пункт медицинской помощи за пределами досягаемости огня противника. Дежурный врач этого пункта является по вызову.

Благодарный взгляд Болана одарил врача еще одним зарядом тепла, и дверь беззвучно закрылась.

Без всякого удивления Хенсли обнаружил, что исчез и его смертельный страх.

— Что же я сделал, черт возьми? — вслух пробубнил он.

Пол опустился на табуретку и посмотрел на свои руки. Руки человека, а не божества. Кто же это сказал, что врач должен быть не просто человеком, а немножко богом? Ведь человеческие руки и разум могут сделать многое, очень многое. Если кто-то хочет знать, на что они способны, пусть спросит об этом у неукротимого сержанта Болана.

Доктор взял саквояж, вернулся к столу, расписался в журнале о том, что приступил к работе, и пошел еще раз взглянуть на умирающую пожилую женщину в палате для сердечников.

Базовый лагерь Болана находился в мотеле «Холидей Инн», расположенном на участке федерального шоссе номер 20, соединявшего Биг-Спринг и Абилен. Болан «окопался» здесь несколько дней назад и именно отсюда вел разведку, готовясь к налету на базу мафии в Техасе.

В то весеннее утро боевая машина Болана, облепленная наклейками с изображением цвета и эмблемами вымышленной нефтяной компании, возвратилась в базовый лагерь в начале девятого — как раз вовремя, чтобы избежать проверки на контрольно-пропускном пункте, который к тому часу развернули на выезде с шоссе национальные гвардейцы.

Мотель находился в пределах видимости КПП. Болан, конечно же, знал, чего ему будет стоить похищение мисс Клингман, но полиция на этот раз действовала несколько расторопнее, чем он предполагал.

Мак припарковал фургон прямо у своей двери и зашел внутрь. Остановившись на пороге, он настороженно осмотрел комнату и, не заметив ничего подозрительного, прошел в кафетерий. Там он купил кофе навынос, пакет датских пирожных и отнес все это к себе в комнату. Затем он аккуратно завернул девушку в одеяло, вскинул ее на плечо и таким образом перенес в свой номер.