– Неужели?
– Угу. Ты чертовски отважная женщина.
Она кивнула, чувствуя, как мягкие волосы на груди Тео щекочут ей щеку.
– Это мне пригодится, когда я встречусь с Брэдом Зирклом, правда?
– Я буду рядом с тобой.
– Ты не можешь заменить меня.
Тео рассмеялся, и голова Люси запрыгала на его груди.
– Считай это боевой поддержкой, Люс. Я не собираюсь делать за тебя твою работу, но я буду там просто на тот случай, если вдруг тебе понадоблюсь.
Люси потерлась щекой о теплую кожу Тео и замерла. Через непродолжительное время его дыхание стало медленным и глубоким, а рука соскользнула с ее плеча.
Когда Люси убедилась, что Тео спит, она прошептала:
– Ты – любовь всей моей жизни, Тео Редмонд.
Хотя Тео уже неделю назад знал, что пойдет на эту встречу вместе с Люси, он все равно удивлялся тому, что оказался на маленьком диванчике в окружении странных японок, взирающих на него с бумажной ширмы.
– Ты не обязана участвовать в этом шоу, знаешь ли, – сказала доктор Леман Люси. – У тебя есть выбор.
– Я предпочитаю встретиться с Брэдом Зирклом и покончить с этим.
Дорис прищурилась, глядя на Тео, и он вытер повлажневшие ладони о свои брюки. У него было смутное ощущение, что он не слишком нравится Дорис. Может быть, все психотерапевты такие. Тео пообещал себе, что ему никогда не понадобятся подобные сеансы.
Дорис снова перевела взгляд на Люси:
– Ты уже знаешь, что собираешься сказать?
– Я что-нибудь придумаю, но обещаю, что на этот раз им не придется срочно включать рекламу.
– Хочешь, чтобы я тоже там присутствовала? – Люси нахмурила брови, обдумывая это предложение.
– Что ж, добро пожаловать, но я уверена, что со мной все будет в порядке.
Дорис кивнула, потом посмотрела на Тео:
– Скажите, как именно вам пришла в голову идея примерить на себя личность Брэда Зиркла, чтобы Люси смогла излить свой гнев?
Тео искоса взглянул на Люси, проверяя, нет ли в вопросе подвоха. Но Люси простодушно улыбнулась ему. Тео не знал, является ли пульсирующая боль в его голове следствием раны на лбу, которая уже приобрела оттенки всех цветов радуги или она вызвана стрессом нахождения в маленькой комнатке с двумя женщинами и бумажной ширмой, расписанной тощими японочками.
Он пожал плечами:
– В тот момент мне это показалось правильным. Люси явно была необходима разрядка, и я решил послужить ей мишенью.
Дорис ему улыбнулась:
– По-видимому, вам это удалось.
Люси схватила Тео за руку. Он крепко сжал ее пальцы и улыбнулся. А когда снова посмотрел на Дорис, увидел на лице психотерапевта задумчивое выражение.
К счастью, сеанс скоро закончился, и Тео пожал руку доктору Леман и подождал, пока Люси расцелуется с ней на прощание. Он уже выходил из комнаты, когда обе женщины расхохотались, и Тео мог бы поклясться, что услышал, как одна из них что-то сказала насчет печенья.
Он спросил об этом Люси в машине, но она сослалась на конфиденциальность отношений между доктором и пациентом.
Все часовое шоу «Проснись, Майами!» должно было быть посвящено истории жизни Люси. Предполагалось, что она будет сидеть одна в кабинете продюсера, а ее родные и остальные участники этого безумного шоу будут бродить по Зеленой комнате.
Люси прихлебывала черный кофе из пластмассового стаканчика и старалась не слишком задумываться над тем, что она решила надеть на свою казнь (это был сшитый на заказ костюм темно-коричневого цвета, который очень гармонировал с ее волосами), и над тем, как выглядит Брэд Зиркл столько лет спустя (она надеялась, что он толстый, лысый и плохо одет), и какие странные разговоры могут вестись в зале ожидания чуть дальше по коридору.
Она подумывала, не посмотреть ли очередной раз в окно на дамбу Макартура, когда дверь кабинета со скрипом приоткрылась и в нее просунулась пышная грива волос Джиа.
– Вот ты где! – Она подбежала к Люси и обняла ее, шепча: – Боже, как я по тебе скучала! Ты великолепно выглядишь! Мне не полагается находиться здесь, будто это день твоей свадьбы или что-то в этом роде; организаторы хотят, чтобы тебя никто заранее не увидел!
Джиа выглядела прекрасно, как и всегда. Но в ней появилось что-то новое, и Люси пристально рассматривала ее, пока вдруг не поняла: дело в глазах Джиа. Они буквально лучились счастьем.
