Айрис смотрел в сторону, так что все мои попытки донести до него свою блистательную мысль, пропали зря.
– Как зачем? Сражаться.
Я же воин, верно?
– А ты раньше сражалась? Встречу с перевертышами считать не будем.
Я гордо кивнула.
– Конечно сражалась – с Алином, с Рейганом. С Эйрином еще.
Айрис вздохнул и ответил:
– По-настоящему сражалась? С по настоящему сильным противником, который хочет тебя убить и сил ему на это хватит. С таким как Тварь, к примеру.
Тут мне пришлось напрячься, потому как единственный настоящий бой, если уж
Я вздохнула и отрицательно покачала головой.
– Нет.
Айрис посмотрел в мою сторону и ответил:
– В реальности все намного страшнее.
Я кивнула.
– А почему встречу с перевертышами мы не считаем?
Айрис пожал плечами и ответил:
– Потому что там был один единственный, кто мог хотя бы немного сравниться с Тварью. Остальные были еще детенышами. Ты же будешь считать стычку с щенками за полноценный бой с Тварями, верно?
Пришлось согласиться с такими аргументами. Хотя в тот раз я показала себя очень даже хорошо.
Потом вспомнила, чем мое 'хорошо' обернулась и приуныла.
По всему получается, что в боях, даже с детенышами, от меня одни проблемы, а пользы – ноль.
Я сжала зубы покрепче.
Ничего, я докажу всем и себе в первую очередь, что могу стать настоящим воином. Даже может быть героем. Главное – не раскисать и не бояться.
Я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться.
С какой стороны не посмотри, а умирать – страшно. Даже если после смерти тебя назовут героем.
Как только я закрыла глаза, из пещеры донесся протяжный вой.
Я подскочила, а Айрис спокойно поднялся и мягко улыбнулся.
Твари пришли.
Мор рассматривал себя в зеркало.
Для сегодняшней прогулки Владыка выбрал серый плащ с широким капюшоном. Все, включая повстанцев носят такие.
Наряд сей, как нельзя лучше подходит для исполнения намеченной цели.
Мор натянул перчатки и подошел к плоскому камню, который занимал почти всю стену .
Проведя рукой по гладкой поверхности Мор увидел, где сейчас находятся Твари.
Слегка приподняв брови, Владыка покачал головой.
Кто бы мог подумать, что Азар настолько близко?
Судя по тому, что стены в пещере излучают бледно-голубой свет, Азар обосновался в одной из основных шахт.
Мор щелкнул пальцами, каменная поверхность затуманилась и в следующий миг глаза Темного предстал поселок повстанцев.
Белая лежала за животе, рассматривая ребятню и женщин.
Мор холодно улыбнулся и нежно провел пальцем по камню.
Маленькая девочка с золотыми волосами о чем-то спорила с низшим демоном.
Владыка отвернулся от камня и изображение затуманилось, полностью исчезнув через мгновение.
Похоже, решение было верным – отправить Белую на поиски маленькой наследницы. Силенок – то у нее поменьше чем у Азара, но Белая справилась.
Мор сладко потянулся.
Теперь надо только разобраться с повстанцами и проблемы как не бывало.
Владыка задумался на некоторое время.
Возможно, стоило отправить Белую к повстанцам раньше?
Мор отрицательно покачал головой и провел рукой по коротким волосам.
Было бы глупо растрачивать свое драгоценное внимание на букашек, что копошатся у ног твоих.
Мор спустился вниз и, накинув капюшон на голову, пошел в сторону туннелей.
Проходя мимо домов и лавочек, Владыка сдержано улыбался.
Столько усилий было приложено для того, чтобы этот Мир, стал его миром и терять все из-за одного глупца он не намерен.
Если бы Мору кто-нибудь сказал, что вскоре законы Темного Мира, создаваемые и лелеемые Мором на протяжении многих веков, пошатнуться из-за Азара Темного, Владыка рассмеялся бы тому смельчаку в лицо, а потом скормил бы его Тварям.
Мор остановился на мгновение и обвел взглядом Долину.
Серые фигуры сновали среди серых домов. Тишина царила над Долиной. Бледный свет местного солнца не резал глаза, не вызывал желания зажмуриться, не порождал глупых и наивных мечтаний. Несбыточных мечтаний.
Разве не этого надо народу? Покой и тишина. Никто не лучше, никто не хуже. Все они равны перед лицом своего Владыки.
Конечно, в любом обществе должна быть верхушка правящих, без этого никак. Но вот все прочие...Для них самым лучшим будет жить себе тихонько в своих уголках и так же тихонько умереть.
Раньше, когда Мор и сам был Светлым, глупые идеи Отца раздражали его, заставляли в гневе сжимать зубы.
Губы молодого бога изогнулись в презрительной усмешке.
Еще тогда, в самом начале, он говорил, что придет время и Отец пожалеет.
Никто не может стать равным Богу.
–
