О, ее лицо стало таким холодным, как у палача. Она яростно повернулась к своей горничной, пальцы мелькали так быстро, что казалось, высекают искры из воздуха. Селюсия побледнела, упала на колени, склонив голову и сжавшись. Ее пальцы быстро промелькнули в кратком ответе, и руки Туон опустились, она стояла, тяжело дыша, и смотрела вниз на покрытую шарфом голову Селюсии. Спустя мгновение, она наклонилась и подняла ту на ноги. Встав совсем близко, она что-то очень быстро показала на языке жестов. Селюсия молча ответила, Туон вновь повторила те же жесты, и они робко улыбнулись друг другу. Слезы заблестели в их глазах. Слезы!

«Вы расскажете мне, что здесь вообще происходит?» – поинтересовался Мэт. Обе женщины повернулись к нему с изучающим взглядом.

«Какие у тебя планы, Игрушка?», – наконец спросила Туон.

«Не Эбу Дар, если ты об этом думаешь, Драгоценная. Если одна армия готова тебя убить, тогда, наверное, они все имеют одинаковые приказы, а между этим местом и Эбу Дар слишком много солдат. Но – не волнуйся! Я найду, как доставить тебя назад в сохранности!».

«Так ты всегда…» – Её взгляд метнулся ему за спину, и он, оглянувшись через плечо, увидел семь или восемь мужчин за дальним поворотом улицы. У каждого в руке был меч. Завидев их, они ускорили шаг.

«Беги, Туон!» – прокричал Мэт, поворачиваясь лицом к нападавшим. – «Том, уведи ее отсюда!» В каждой руке появился нож, скользнувший из рукавов, и он метнул их почти одновременно. Левое лезвие вошло в глаз бледному мужчине, правое – в горло тощему парню. Они упали, словно их кости внезапно размякли, но еще до того, как их мечи прогрохотали по мостовой, он уже достал вторую пару ножей из голенищ сапог и кинулся навстречу остальным.

Такая быстрая потеря двоих и тот факт, что Мэт бежал навстречу, а не удирал, удивило нападавших. Его стремительное приближение и то, что они были зажаты в узкой улочке, перекрывая друг другу обзор, лишило их большей части преимущества, которое мечи давали перед ножами. Но не всего, к сожалению. Его лезвия могли отразить удар, но он ничего не мог поделать, когда кто-то отступал для атаки. За короткий промежуток времени, он насобирал чудесную коллекцию ран, на ребрах, на левом бедре, с правой стороны челюсти, порез, который стоил бы ему распоротого горла, если бы он вовремя не отпрянул в сторону. Но попытайся он убежать, его бы попросту закололи в спину. Быть живым и истекающим кровью все-таки лучше, чем мертвым.

Руки двигались так быстро, как никогда, короткие движения, почти нежные. Небрежность убила бы его. Нож скользнул в сердце толстяка и выскользнул прежде, чем тот стал заваливаться. Он ранил в руку мужчину, сложенного как кузнец, который бросил меч и неловко вытащил поясной нож левой рукой. Мэт не обратил на него внимания; парень зашатался от потери крови еще до того, как лезвие покинуло ножны. Мужчина с квадратным лицом замер, когда Мэт сбоку прошел лезвием по его шее. Он протянул руку, чтобы зажать рану, но успел пройти лишь два шага прежде, чем упасть. Одни умирали, другие занимали их место, но Мэт все еще двигался быстрее, танцуя так, что падающее тело прикрывало его от следующего меча в то время, как он приближался к третьему. Для него мир состоял из его двух ножей и нападавших, жаждущих добраться до него, но перекрывавших друг другу путь. Его ножи искали и находили самые уязвимые места. Некоторые из тех давних воспоминаний пришли от людей, которые вовсе не были безобидными овечками.

И потом, чудо из чудес, обильно кровоточа, но кровь была слишком горяча, чтобы он почувствовал всю боль полностью, он оказался лицом к лицу с последним, которого раньше не замечал. Это была молодая и стройная девушка в поношенном платье, которую можно было бы даже назвать симпатичной, если бы она умылась, и не кривилась в злобной гримасе. Кинжал, который она перекидывала из руки в руку, был обоюдоострым и длиной в две его ладони.

«Ты же не надеешься закончить в одиночку то, что оказалось не под силу всем остальным вместе взятым», – сказал он ей. – «Беги. Я дам тебе уйти».

С криком дикой кошки, она метнулась к Мэту, один за другим нанося удары. Все, что он мог сделать, – неловко отходить назад, стараясь отогнать ее от себя. Сапог попал в лужу крови, он зашатался и понял, что скоро умрет.

Внезапно, рядом оказалась Туон, схватив запястье молодой женщины – но не то, в котором был нож, что за невезенье! – и развернула руку так, что девушке пришлось согнуться. А потом уже не имело значения, какой рукой она держала нож, потому что правая рука Туон пронеслась, жесткая как лезвие, и ударила ее в горло так сильно, что он услышал хруст сломанного хряща. Задыхаясь, девушка схватилась за шею и осела на колени, а затем и вовсе упала, с хрипом пытаясь вдохнуть воздух.

«Я приказал тебе бежать»,– сказал Мэт, неуверенный, кому из двоих он обращается.

«Ты почти дал ей убить себя, Игрушка», – сурово проговорила Туон. – «Почему?»

«Я пообещал себе, что больше не убью ни одну женщину», – сказал он устало. Кровь начала холодеть, и о Свет, стало больно! – «Похоже, я испортил плащ», – прошептал он, дотрагиваясь до одного из кровоточащих порезов. От этого движения он вздрогнул. И когда он успел заработать рану в левую руку?

Ее взгляд, казалось, проникал в мозг, и она кивнула, будто пришла к какому-то выводу.

Том и Селюсия стояли чуть поодаль, рядом с более чем полудюжиной тел, распростертых на мостовой, наглядной причиной того, почему Туон все еще была здесь. У Тома в каждой руке было по ножу, а Селюсия осматривала его раны сквозь прорехи плаща. Странно, но, несмотря на потемневшие от крови порезы на кафтане, он, казалось, был ранен не так сильно, как Мэт. Мэту стало интересно, принимала ли во всем этом участие Туон, но на ней не было ни пятнышка. У Селюсии на левой руке был кровоточащий порез, который, казалось, ее вовсе не беспокоил.

«Я – старый человек», – внезапно сказал Том, – «и иногда мое воображение рисует мне картины, которых не может быть, но, к счастью, я их быстро забываю».

Селюсия приостановила осмотр и взглянула на него с прохладцей. Она, может, и была служанкой леди, но вид крови ее совсем не смущал. – «И что ты сейчас пытаешься забыть?»

«Не могу припомнить», – ответил Том. Селюсия кивнула и вернулась к осмотру его ран.

Мэт потряс головой. Иногда он не был уверен, сохранил ли Том разум. Что касается этого, то Селюсия решила не забивать себе этим голову ни сейчас, ни впредь.

«Эта не доживет до расспросов», – проговорила Туон, растягивая слова, и хмуро посмотрела на женщину, корчащуюся с хрипом в ее ногах, – «вряд ли она сможет говорить, даже если постарается». – Мягко нагнувшись, она подобрала кинжал девушки и вонзила его глубоко под грудную кость. Хриплое дыхание прекратилось, остекленевшие глаза уставились на узкую полоску неба. – «Милосердие, которого она не заслуживала, но я не вижу необходимости в ненужном страдании. Я выиграла, Игрушка».

«Ты выиграла? О чем ты говоришь?»

«Ты назвал меня по имени раньше, чем я назвала твое».

Мэт слабо присвистнул сквозь зубы. Стоило ему подумать, будто он ее понимает, она вновь показывала, что он не знает и половины. Если бы кто-то выглянул из окна и увидел драку, то это, могло бы, привести к ненужным вопросам от магистрата города, или даже от самого лорда Натина. Но ни в одном из окон не было ни души. Люди стараются по возможности избегать неприятностей. По своему опыту он знал, что во время схватки сюда могли забрести носильщики или уличные торговцы. Но с уверенностью можно было сказать, что, увидев происходящее, они тут же развернулись бы и со всех ног убрались подальше. Мог ли кто-либо отправиться за стражей лорда Натина, это другой вопрос. Хотя в принципе он не боялся ни лорда Натина, ни его магистрата. Двое мужчин, сопровождающие двух дам, не решатся нападать на дюжину вооруженных людей. Скорее всего, эти парни и несчастная девушка были хорошо известны страже.

Прихрамывая, Мэт пошел искать свои ножи. Он остановился, вынимая лезвие из глаза бледного мужчины. До этого, он не всматривался в лицо этого человека. Все произошло слишком быстро, чтобы все внимательно разглядеть. Аккуратно вытерев нож о плащ мужчины, он убрал его в рукав, и выпрямился. – «Наши планы изменились, Том. Мы покидаем Мадерин и цирк как можно быстрее. Люка будет настолько рад избавиться от нас, что даст нам столько лошадей, сколько нужно».

«Об этом надо доложить, Игрушка», – сурово проговорила Туон. – «Не сделать этого такое же преступление, как и их нападение».

«Ты знаешь этого парня?» – поинтересовался Том.

Мэт кивнул. – «Его зовут Вейн, и я не думаю, что в этом городе хоть кто-то поверит, что уважаемый