Однако, много где можно отыскать древние руины, и не каждая Айз Седай скажет, что там было раньше. Он уже открыл было рот, чтобы сказать, что не знает, но тут он сквозь деревья заметил стоящие в ряд три высоких холма приблизительно в миле впереди. На среднем из них на вершине имелась расселина, словно ее раскололи клином, а у того, что левее их было две. Он знал это место. Невозможно, чтобы где-то в другом месте нашли еще три таких же холма.
Эти холмы назывались Танцорами, а место – Лондарен Кор. Здесь была столица Эхарона. Дорога у него за спиной была вымощена приблизительно в тоже время и проходила прямо через центр города, который тянулся на несколько миль. Говорили, что в Лондарен Кор теже каменщики Огир, которые строили Тар Валон, превзошли самих себя, доведя стиль до совершенства. Но так было всегда, жители любого построенного Огир города утверждали, что их город прекраснее Тар Валона, и что тот служил отправной точкой для их архитектурного стиля. У него сохранилось много воспоминаний о городе, о балах во Дворце Луны, о пьянках с солдатами в тавернах, в которых танцевали танцовщицы в вуалях, о Процессии Флейт во время Освящения Мечей, но что странно, у него были и другие воспоминания об этих холмах – уже спустя пятьсот лет после того, как троллоки не оставили от Лондарен Кор камня на камне, а Эхарон погиб в реках крови и пожарах. Зачем Неревану и Эсандаре вздумалось тогда вторгаться в Шиоту, которой принадлежала эта земля, он не знал. Его воспоминания были отрывочными, охватывали большие куски истории, но полны пробелов. Он понятия не имел, почему холмы были названы Танцорами, и что подразумевалось под Освящением Мечей, но не забыл, что был лордом Эсандары, когда среди этих руин разгорелась битва, и эти холмы как раз попали в поле его зрения, когда в его горло вонзилась стрела. Должно быть, он упал, захлебываясь собственной кровью, совсем неподалеку, где-то в полмили, от того места, где сейчас сидел в седле Типуна.
«Свет. Ненавижу вспоминать о собственной гибели», – подумал он, и эта мысль раскаленным углем пронзила мозг. Уголек, который разгорался все ярче и ярче. Он помнил все эти смерти, не одну, а очень многие. Он-помнил-как-умирал.
«Игрушка, тебе плохо?» – Туон подъехала ближе и вглядывалась в его лицо. Ее большие глаза были наполнены беспокойством. – «Ты стал бледнее луны».
«Я в порядке, как ключевая вода», – пробормотал он. Она была очень близко. Если бы он наклонил голову, то легко мог ее поцеловать, но он не шелохнулся. Он не мог. Он размышлял так яростно, что на движения сил уже не оставалось. Каким-то образом, Свет знает каким, Илфинн собрали все эти воспоминания, которые запихнули в его голову, но как им удалось собрать воспоминания погибших? Эти люди погибли в этом мире – мире людей. Он был уверен, что они никогда не выходили из тер’ангриала в виде искривленного дверного проема на эту сторону, даже на пару минут. То, что случилось с ним ему очень не нравилось. Возможно, они создавали своего рода связь со всеми, кто когда-либо входил в тер’ангриал, что позволяло им сохранять все воспоминания человека до последнего мгновения его смерти. В некоторых своих воспоминаниях он помнил себя пожилым и седым, в других был на пару лет постарше, чем сейчас, но никогда не помнил ни детства, ни юношества. Что было довольно странно, если они набили его голову случайными обрывками чужих воспоминаний, которые им были больше не нужны или бесполезны? У них должны были быть причины, чтобы собрать их в одну кучу и выдать ему. Нет, он просто пытается отвертеться от ответа, куда его это ведет. Чтоб ему сгореть, проклятые лисицы засели прямо в его голове! Выходит так. Это единственное объяснение, которое имело какой-то смысл.
«Похоже, тебя мутит», – с легкой гримасой Туон отвела бритву подальше. – «У кого в труппе есть травы? Я немного в них разбираюсь».
«Говорю тебе – я в полном порядке», – на самом деле, его действительно выворачивало наизнанку. Лисы в голове это в тысячу раз хуже, чем кости, как бы те не грохотали. Интересно, Илфинн могут видеть сквозь его глаза? Он сомневался, что кто-либо из Айз Седай смогли бы ему помочь, даже если он им доверится и снимет медальон с лисьей головой. Ничего не поделаешь. Придется смириться и продолжать с этим жить. Он мысленно застонал.
На полном скаку к ним подлетела Селюсия, быстро обглядев его и Туон, словно соображая, что они тут делали, пока оставались наедине. Догоняя их, она задержалась, предоставив им немного времени. Что ж, это обнадеживало. – «В следующий раз ты поедешь на этом кротком животном, а я – на твоем мерине», – сказала она Мэту. – «Верховная Леди, люди из тех фургонов последовали за нами с собаками. Они идут пешком, но скоро будут здесь. Собаки не лаяли».
«Значит, это обученные сторожевые псы», – заключила Туон, подобрав поводья. – «Верхом мы легко от них уйдем».
«В этом нет необходимости, и смысла», – заметил Мэт. Этого следовало ожидать. – «Эти люди – Лудильщики, Туата’ан. Они ни для кого не представляют никакой угрозы. Они не стали бы сражаться, даже если бы от этого зависела их собственная жизнь. И это не преувеличение, а истинная правда. Но они видели как вы рванули от меня прочь, и им показалось, что вы убегаете, а я вас преследую. Теперь, когда собаки взяли наш след, Лудильщики, если потребуется, дойдут до самого цирка, чтобы удостовериться, что вас обоих не похитили или как-то вам навредили. Нужно идти навстречу, чтобы избежать неприятностей и сэкономить время». – Он думал не о времени Лудильщиков. Люка ничуть не побеспокоила бы задержка отъезда из-за каких-то Лудильщиков, а вот его – да.
Селюсия нахмурилась и посмотрела на него с негодованием, ее пальцы бешено замелькали. – «Игрушка сегодня раскомандовался, Селюсия. Я позволяю ему немного покомандовать, чтобы увидеть, как это у него получается». – Вот проклятье!
Они на рысях отправились обратно, на сей раз объезжая по пути поваленные деревья, хотя время от времени Туон брала поводья, словно хотела перемахнуть через преграду, но затем хитро улыбалась Мэту. Они ехали не долго, когда им на встречу из-за деревьев следом за парящими над землей, словно огромные бабочки, псами вышли Лудильщики – около пяти десятков мужчин и женщин в разноцветной одежде странных сочетаний. На мужчинах могли быть полосатый кафтан в красную и синюю полоску и желтые мешковатые штаны, заправленные в сапоги до колен, или фиолетовая куртка с такими же штанами, или хуже. На некоторых женщинах были платья с таким количеством цветных полос, сколько было на свете цветов, и даже таких оттенков, о существовании которых Мэт и не подозревал. А на других были блузы с юбками в столь же диких сочетаниях, как кафтаны и штаны у мужчин. У большей части их имелись шали, что также добавляло толпе пестроты. Все, кроме седого мужчины, который управлял головным фургоном, были средних лет. Должно быть это был Ищущий, предводитель каравана. Мэт спешился, спустя мгновение Туон и Селюсия последовали его примеру.
Лудильщики остановились, отозвав собак. Псы прижались к земле, вывалив языки, и люди стали медленно приближаться. Ни у кого не было ничего даже отдаленно напоминавшее палку, и хотя у Мэта на первый взгляд не было никакого оружия, они очень осторожно к нему присматривались. Мужчины собирались перед ним, а женщины окружили Туон и Селюсию. В этом не было никакой угрозы, просто их разделили, чтобы Лудильщицы могли расспросить женщин. Внезапно ему в голову пришла мысль, что Туон может счесть это прекрасной игрой и заявить, что он ей надоедал. И они с Селюсией смогут уехать, пока он будет разбираться с Лудильщиками, которые обступили его так плотно, что он не смог бы забраться в седло Типуна. Они вроде ничего не делали, но если он не будет пробиваться наружу силой, то они смогли бы продержать его в течение пары часов, чтобы дать возможность женщинам «убежать».
Седой поклонился, прижав сложенные руки к груди. – «Мир вам и вашим спутникам, милорд. Простите, если мы вмешиваемся, но мы боялись, что наши собаки могли напугать лошадей ваших леди».
Мэт ответил таким же поклоном. – «Вечный мир вам и вашим Людям, Ищущий. Лошади леди не испугались. Женщины… время от времени бывают импульсивными». – О чем беседовали женщины? Он пытался услышать, но их голоса сливались в единый тихий гомон.
«Милорду что-то известно о Людях?» – Ищущий был удивлен и имел на то полное право. Туата’ан держались обособленно и избегали поселений крупнее средних размеров деревни. И они редко сталкивались с кем-нибудь, носящим шелковый кафтан.
«Немного, – ответил Мэт. Очень немного. В его воспоминаниях он встречался с Лудильщиками, но сам никогда не разговаривал с ними прежде. О чем же беседовали женщины? – «Вы не ответите на вопрос? За последние несколько дней я встретил больше ваших караванов, чем можно представить, и все они направлялись в Эбу Дар. В чем причина?»
Мужчина заколебался, покосившись в сторону женщин. Они увлеченно болтали, и он должно быть
