Как обычно, Зайда вошла без церемоний, в сопровождении Шайлин, своей высокой, стройной и молчаливой Ищущей Ветер, и Эмилией, пышногрудой светловолосой Айз Седай. Зайда вернулась с ней из Кеймлина. Безвозрастное лицо женщины постоянно выглядело удивленным, её поразительно голубые глаза были широко распахнуты. Почему-то Айз Седай тяжело дышала. Все склонились в поклонах, но Зайда не придала этому никакого значения. Одетая в зеленую парчу и белый траурный палантин, она была низкорослой, с густой шапкой седеющих кудрей. Однако, ей удавалось казаться высокой, как Шайлин. Харине решила, что все дело в осанке. У Зайды она была, равно как и хладнокровие, не позволяющее усомниться, что она и бровью не поведет, будучи застигнутой кемаро стоящей на якоре с подветренной стороны. Вдобавок к тому, что вернулась с первой из оговоренных в сделке с Чашей Ветров Айз Седай, она заключила собственную сделку, относительно земли в Андоре, на которой действовали бы законы Ата’ан Миэйр. Это принесло Зайде большой почет, в отличие от сделки Харине, с выполнением которой было решено повременить. Это и тот факт, что Зайда попала прямиком в Иллиан через один из необычных проходов, свитых её собственной Ищущей Ветер, конечно же, не были единственными причинами, по которым она стала теперь Госпожой Кораблей, но свою роль в этом они сыграли. Для себя лично Харине считала значение этого Перемещения переоцененным. Шалон могла бы сделать портал хоть сейчас. Вот только, даже при тихой как сейчас воде, создание даже одного портала на палубе корабля без ее повреждения, а особенно прохода с одного судна на другое, имело не так уж много шансов на успех. И ещё никому не удалось создать достаточно большие врата для прохода корабля. Их слишком переоценили.
«Мужчина так и не прибыл», – возвестила Зайда, повернув стул спинкой к большому окну в надстройке и расправила свой длинный, отделанный бахромой красный кушак так, что сквозь него стали видны украшенные изумрудами кинжалы. Она была очень обстоятельной женщиной. Желание видеть все на своем месте на борту судна было естественным – аккуратность становилась как привычкой, так и необходимостью – пока она не выходила за рамки обычных стандартов. Прочие стулья, ничем не прикрепленные к палубе соответствующим способом, располагались в два ряда друг напротив друга. Каждая Госпожа Волн занимала предназначенное ей место, а ее Ищущая Ветер становилась за ее стулом. – «Похоже, он намерен заставить нас ждать себя. Эмилия, проследи, чтобы кубки были наполнены до краев». – Ах. Кажется, женщина снова оступилась.
Эмилия подскочила, затем подобрала свои юбки цвета бронзы и припустила к столу, на котором стояли кувшины с вином. Похоже, все плохо. Харине удивилась, как долго Зайда позволяет носить Эмилии платье взамен более практичных на борту корабля брюк. Несомненно, для той оказалось шоком, что блузы были немедленно скинуты, когда отошли из зоны прямой видимости берега. Будучи из Коричневой Айя, Эмилия желала изучать Ата’ан Миэйр, но времени на это у нее оставалось ничтожно мало. Её целью была работа, и Зайда присматривала, как именно она ее выполняла. Она была здесь, дабы учить Ищущих Ветер всем знаниям Айз Седай. Она ещё колебалась по этому поводу, но сухопутные инструкторы, которые были вообще редкостью, стояли на волосок выше палубного матроса. А в начале женщина явно полагала свое положение равным Зайде, если не выше! Но цеп боцмана, прикладываемый с определенной частотой поперек её крестца, похоже изменил её мнение, пусть и не быстро. Эмилия в самом деле пыталась три раза сбежать! Как ни странно, но ей было неизвестно, как создать Путевые врата. Это знание от неё тщательно скрывалось, и ей было дано понять, что за ней следят на тот случай, если она попытается подкупить маркитантскую лодку. На свою беду она попыталась ещё раз. Если верить слухам, то ей сообщили, что четвертая попытка приведет к публичному наказанию путем подвешивания в связанном состоянии за щиколотки на рею. Так рисковать вряд ли кто-нибудь захочет. После подобного Госпожу Парусов и даже Госпожу Волн обычно разжаловали в матросы, причем выполняли работу с охотой, чтобы скрыться вместе со своим позором в массе мужчин и женщин, вяжущих концы и работающих с парусами.
Стянув подушку со стула и нещадно швырнув её на палубу, Харине заняла свое место в конце ряда по левую руку. Шалон встала за её спиной. Она была самой младшей по званию, за исключением Марейл, сидевшей напротив неё. Но Зайда оказалась бы всего на одно кресло дальше от нее, не получи она сразу шесть полных золотых серег в каждое ухо и соединяющие их цепочки. Ее мочки должны нещадно чесаться от свежих дырок. – «Поскольку он заставляет нас ждать себя, то нам стоило бы заставить его подождать, пока он наконец не явится перед нами». – С нетронутым бокалом в руке, она подала знак взвинченной Айз Седай, которая засуетилась вокруг Марейл. Глупая женщина. Разве ей не было известно, что она должна была в первую очередь обслужить Госпожу Кораблей, а уже затем каждую Госпожу Волн в порядке старшинства?
Зайда повертела в руках свою украшенную узором из отверстий коробочку для благовоний, висевшую на очень тяжёлой золотой цепочке, обёрнутой вокруг шеи. Она также носила широкое, тесно облегающее шею ожерелье из тяжелых золотых цепочек – дар Илэйн Андорской. – «Он пришел от Корамура», – сухо сказала она: – «к которому ты, как предполагалось, должна была прилипнуть как рыба-прилипала». – В её голосе не было жёстких ноток, но каждое слово резало слух Харине. – «Этот мужчина будет здесь, поскольку я не могу говорить с Корамуром без острой необходимости, с тех пор, как ты согласилась на не более чем три мои встречи с ним за два года. Из-за тебя я должна принять неучтивость этого человека, даже если он окажется грязным пьянчугой, который будет после каждого слова бегать к борту и опустошат свой желудок. Посол, которого я направлю к Корамуру, будет кто-то, кто умеет выполнять полученные приказы». – Пеланна усмехнулась и хихикнула. Она думала, что это будет кто-то похожий на неё.
Шалон стиснула плечо Харине, пытаясь удержать сестру от необдуманных действий, но в этом не было нужды. Остаться с Корамуром? Никому, даже Шалон, она не могла объяснить грубые методы Кадсуане по принуждению или полного отсутствия ее уважения к сану Харине. Она была послом Ата’ан Миэйр только на словах, а на деле была вынуждена плясать под дудку Айз Седай, что бы та ни играла. Харине вынуждена была признаться, пусть только самой себе, что едва не разрыдалась от счастья, когда осознала, что проклятая женщина намерена позволить ей уйти. С другой стороны видения девочки всегда становились реальностью. Так сказала Айз Седай, а лгать они не могли. Этого было достаточно.
Туране плавно вошла в каюту и поклонилась Зайде: «Прибыл посланник Корамура, Госпожа Кораблей. Он… Он шагнул прямо из Переходных врат на шканцах». – Заявление вызвало гул среди Ищущих Ветер, а Эмилия вздрогнула, словно вновь почувствовала цеп боцмана.
«Надеюсь, он не слишком сильно повредил твою палубу, Туран», – сказала Зайда. Харине отхлебнула глоток, пряча усмешку. По крайней мере, мужчина сделал ожидание недолгим.
«Вовсе нет, Госпожа Кораблей», – в голосе Туране слышалось удивление. – «Врата открылись в добром футе над палубой. Он шагнул прямо из одного из городских доков».
«Да», – прошептала Шалон. – «Мне понятно как такое сделать». – На ее взгляд всё связанное с Силой было чудесным.
«Должно быть, было шоком увидеть каменный док над шканцами», – сказала Зайда. – «Очень хорошо. Посмотрим, не отправил ли Корамур ко мне грязного пьянчугу. Зови его, Туране. Но не слишком быстро. Эмилия, я получу вино до наступления ночи?»
Айз Седай тяжело вздохнула, едва не расплакавшись, но всё же сдержала слёзы и поспешила принести бокал, пока Туране кланялась и выходила. Свет, что же такого сделала Эмилия? Спустя некоторое время Зайда получила, наконец, свое вино как раз перед тем, как в каюту вошел крупный мужчина, с темными вьющимися волосами, спадающими на широкие плечи. Он, несомненно, не был грязным, да и вряд ли был пьяницей. Высокий воротник его черного кафтана с одной стороны был украшен серебряным значком в виде меча, а с другой стороны красно-золотым значком, похожим на одно из созданий, оплетавших предплечья Корамура. Дракон. Да, кажется, так эта штука называлась. На круглом значке, прикрепленном к левому плечу, были три золотых короны на голубом эмалированном фоне. Может герб? Быть может он благородный сухопутник? Возможно, Корамур действительно желал выказать почет Зайде, направив этого мужчину? Зная Ранда ал’Тора так, как знала она, она засомневалась в преднамеренности такого поступка. Нет, он не пытался кого-нибудь лишить чести преднамеренно, просто его не очень волновала честь остальных.
Он поклонился Зайде, непринужденно придержав меч на боку, но не коснулся ни сердца, ни губ, ни лба. Что ж, на некоторую неучтивость сухопутников можно было смотреть сквозь пальцы. – «Приношу свои извинения, если прибыл с опозданием, Госпожа Кораблей», – сказал он, – «но мне показалось, что в моем присутствии нет необходимости, пока не соберутся все, кто должен». – У него должно быть очень хорошая подзорная труба, позволившая увидеть это из доков.
