не могла же она остаться! А Уно шагал так, словно знал, что она пойдет за ним. Найнив так и подмывало показать ему, что он глубоко ошибается, и свернуть в другую сторону. То, что она пошла следом за Уно, не имеет ничего общего со страхом потеряться в городской толчее, где людей точно кроликов в садке. Она и сама способна найти выход из города. Было б только время.

— Да он растреклятого лорда из Коронного Верховного Совета кнутом выпорол. Кнутом! За то, что тот голос на него поднял! А ты орала вдвое громче этого лорда! — продолжал рычать одноглазый. — За неуважение к слову Лорда Дракона, так он это назвал. Мир! Это ж надо в лоб спросить, какое у него распроклятое право отзываться о том, как тебе охота одеваться! Несколько минут ты держалась молодцом, но под конец я видел твое лицо. Еще чуть-чуть, и ты б его по щекам хлестать принялась! Проклятие! Самое худшее, что ты могла бы сделать, это назвать Лорда Дракона по имени. Он называет подобное хулой. Точно так же, как и именование растреклятого Темного!

Хохолок Рагана согласно качнулся — второй шайнарец кивнул.

— Уно, помнишь леди Байломе? Так вот, Найнив, вскоре после того, как из Тира дошли первые слухи о том, как зовут Лорда Дракона, она в присутствии Масимы сказала что-то насчет «этого Ранда ал'Тора». И тот, ни на миг не задумавшись, послал за топором и плахой.

— За это он кого-то обезглавил? — не веря своим ушам, спросила Найнив.

— Нет, — кривясь от отвращения, промолвил Уно. — Но только потому, что она в ногах у него ползала, сообразив, что он и впрямь намерен так поступить. Ее выволокли вон и за запястья привязали к запяткам собственной кареты, а потом прогнали упряжку через всю деревеньку, в которой мы тогда были. Ее растреклятые слуги и вассалы стояли точно стадо баранов вместе с перетрусившими фермерами и молча смотрели на все.

— А потом, когда все кончилось, — прибавил Раган, — она благодарила Масиму за милосердие, как и лорд Алешин. — В голосе его звучала подчеркнутая значительность, что никак не устраивало Найнив. А он будто мораль ей читал и намеревался вдолбить свои наставления ей в голову. — Найнив, у них была на то причина. Их головы не первыми украсили бы копья. Последней же могла оказаться твоя голова. И наши бы заодно там очутились, попытайся мы выручить тебя. У Масимы любимчиков нет.

Найнив глубоко вздохнула. Как сумел Масима забрать столько власти? И, по-видимому, не только среди своих последователей. Но почему лорды и леди оказались такими же тупыми дурнями, как любой фермер? По прикидкам Найнив выходило, что особы благородного происхождения — еще большие глупцы, чем она полагала. Та идиотка с кольцами наверняка благородная особа — ни одна купчиха не наденет перстней с огневиками. Но ведь в Гэалдане несомненно должны быть законы, и суды, и судьи. А кстати, здесь королева правит или король? Найнив ничего не могла припомнить о Гэалдане. В Двуречье никто никогда с королями и королевами не знался, но ведь для того они и существуют, они и все эти лорды и леди — чтобы надлежащим образом отправлять правосудие. Но, что бы тут ни творил Масима, его дела Найнив не касаются. У нее и без того хлопот полон рот, причем поважнее, чем тревожиться о стаде недоумков, которые позволяют безумцу над собой измываться.

Тем не менее любопытство заставило Найнив поинтересоваться:

— Он и в самом деле всерьез говорил о том, чтоб запретить мужчинам и женщинам друг на друга смотреть? И что же случится, коли будет, как он хочет? Ни свадеб, ни детей? Потом он запретит людям землю пахать, ткать или сапоги тачать, дабы они не отвлекались от помыслов о Ранде ал'Торе? — Она преднамеренно произнесла это имя, а то и эта парочка заладила «Лорд Дракон» да «Лорд Дракон», когда надо и не надо, совсем как Масима. — Вот что я вам скажу. Если он попытается указывать женщинам, как им одеваться, тогда-то бунт и вспыхнет. Против него. — Должно же в Самаре быть нечто вроде Круга Женщин, во многих местах они были, только назывались по-иному, а порой даже и не было названия; ведь все равно есть вещи, заметить которые у мужчин ума не достанет. Наверняка они могут и несомненно призывают к порядку женщин, которые носят не соответствующую приличиям одежду, но это не то же самое, что сующие в это свой нос мужчины. В мужские-то дела женщины не лезут, ну, без особой необходимости. Поэтому и мужчинам нечего лезть в женские. — И думаю, мужчинам не очень-то понравится, если он решит закрыть таверны и все такое прочее. Не встречался еще мне мужчина, который бы не заснул в слезах, если время от времени не мог обмакнуть нос в кружку с вином или элем.

— Может, он так и сделает, — произнес Раган, — а может, и нет. Иногда он что-то приказывает, иногда забывает о своих намерениях или сам от них отказывается, поскольку появляется нечто более важное. Ты бы изумилась, — с кривой усмешкой заметил он, — узнав, что его последователи принимали от него, даже не пискнув.

Найнив вдруг поняла, что Уно с Раганом идут по бокам от нее и настороженно поглядывают на местный люд, толпящийся на улицах. Даже на ее неискушенный взгляд, эти двое были готовы в одно мгновение выхватить мечи.

Если они и вправду вознамерились буквально следовать указаниям Масимы, то лучше бы им подумать дважды.

— Он не против проклятых свадеб, — пробурчал Уно, тяжелым взглядом покосившись на торговца мясными пирогами; тот испуганно развернулся и припустил прочь со своим подносом, позабыв взять монеты у двух женщин, так и застывших с пирожками в руках. — Тебе повезло, он не вспомнил, что у тебя нет мужа, а то послал бы тебя к Лорду Дракону уже с мужем. Иногда он собирает сотни три-четыре холостых мужчин и столько же незамужних женщин и, вот проклятие, тут же их женит! Большинство-то до этого дня друг друга в глаза не видели. Если эти поганые потрошители голубей и грязные корчевщики даже на такое не жаловались, по-твоему, они раскроют свои растреклятые рты, если без эля останутся?

Раган что-то тихонько пробурчал, но Найнив расслышала достаточно и потому прищурилась.

«Есть мужчина, который и не знает, как крупно ему повезло». Вот что он сказал. Сердитого взгляда Найнив Раган и не заметил, он был слишком занят обозревал улицу, высматривая того, кто, сунув Найнив в мешок, будто поросенка, попытается улизнуть с этакой добычей. Найнив едва не поддалась искушению сдернуть с себя шаль и отшвырнуть прочь. Впрочем, ее презрительного фырканья шайнарец будто не заметил. Мужчины бывают просто несносными — когда им хочется, могут разом и оглохнуть, и ослепнуть.

— Хорошо хоть он не вздумал мои украшения украсть, — сказала Найнив. — А кто была та дура, которая отдала ему свои? — Видать, маловато у нее извилин, коли подалась в ряды приверженцев Масимы.

— Это, — пояснил Уно, — Аллиандре, Благословенная Светом Королева растреклятого Гэалдана. И еще там с дюжину всяких титулов. По-моему, вы, южане, просто обожаете их друг на дружку громоздить.

Найнив споткнулась о камень мостовой.

— Так вот как у него все получается! — воскликнула она, отряхивая ладони. — Если уж королева такая дура, раз к нему прислушивается, нечего удивляться, что он вытворяет все, что ему заблагорассудится!

— Вовсе она не дура, — резко произнес Уно, сверкнув на Найнив глазом из-под нахмуренных бровей. Потом он вновь вернулся к наблюдению за улицей. — Она мудрая женщина. Если вдруг окажешься на растреклятой дикой лошади, лучше скакать, куда ее несет, коли ты достаточно сообразительна и воду станешь не решетом таскать, а проклятым сапогом. Думаешь, она дура, потому что Масима отобрал у нее кольца? Проклятие, она умна и понимает, что он потребует большего, если она перестанет приходить к нему с драгоценностями! В первую их встречу он к ней пришел — как видишь, дело теперь по-другому обернулось. Тогда он сам сорвал растреклятые кольца у нее с пальцев! В прическу ее вплетены были нити жемчуга, и он, стаскивая украшения, порвал нитки. И все придворные дамы на коленях по полу ползали, собирая эти проклятые жемчужины! Аллиандре собственноручно несколько штук подняла.

— По мне, так это вряд ли умно, — упрямо заметила Найнив. — Очень похоже на трусость.

А у кого колени подгибались от его взгляда? — поинтересовался какой-то голосок. Кто от страха потел самым глупым образом? По крайней мере, она не дрогнула, стоя лицом к лицу с ним. Да, я. Клонилась, точно ива. Но это не то же самое, что сжиматься в комочек, словно перепуганная мышка.

— Так она королева или не королева? — спросила Найнив.