Ранд обалдело уставился на Эдориона. Да он игрок под стать Мэту!

— У меня и сотни крон серебром не будет, не говоря уже о тысяче зо...

Тут вмешалась Сулин.

— У него есть заклад, тайренец, — твердо заявила она. — Пари принято, если ты поставишь десять тысяч чистоганом.

Эдорион рассмеялся:

— По рукам! И если проиграю, мне не жалко будет ни медяка! А вдруг я не доживу, чтобы выигрыш получить? Подумать страшно! Мересин, Дарикайн, идемте. — По-прежнему это звучало так, будто он собак к ноге подзывал. — Мы выступаем.

Ранд подождал, пока эти трое кланялись и пятились; когда они отошли подальше, к своим лошадям, он повернулся к седоволосой Деве:

— Что ты имела в виду? Откуда это у меня тысяча золотых крон? Я в жизни никогда в глаза не видел тысячу крон, не говоря уж о десяти тысячах!

Девы переглянулись, словно решив, что Ранд помешался. Точно так же переглянулись и Руарк с Мангином.

— Пятая часть сокровищ, которые были в Тирской Твердыне, принадлежит тем, кто захватил Твердыню, и они по праву получат ее, когда смогут забрать причитающуюся им долю. — Сулин говорила тоном, каким ребенку втолковывают простейшие факты повседневной жизни. — Тебе, как вождю и тому, кто командовал в битве, полагается десятая часть от той доли. Тир покорился тебе как вождю, поэтому по праву победителя одна десятая Тира тоже твоя. И ты говорил, что мы можем брать в этих странах пятую часть — ты ее назвал... э-э... налог. — Она запнулась на непривычном слове — налогов айильцы не знали. — Десятая часть этого — тоже твоя, как Кар'а'карна.

Ранд покачал головой. Во всех беседах с Авиендой ему и в голову не приходило спрашивать, имеет ли эта пресловутая пятая часть отношение к нему; он ведь не айилец. Кар'а'карн там или нет. Ему представлялось, что эти пятые доли его никак не касаются. Хорошо, пусть это не налог, но он может использовать эти деньги, как короли поступают с налогами. К несчастью, и о налогах, и о том, как с ними обращаться, Ранд имел крайне смутное представление. Пожалуй, надо у Морейн поинтересоваться — этот вопрос она упустила в своих поучениях. Возможно, сочтя его очевидной вещью, она решила, что он и без ее лекций это знает.

Вот Илэйн наверняка известно, на что идут налоги, и уж приятнее получить совет от нее, чем от Морейн. Жаль, он не знает, где она сейчас. Скорей всего, как и прежде, в Танчико — Эгвейн рассказывала Ранду немного, лишь неизменно передавала всякие добрые пожелания. Как бы ему хотелось усадить Илэйн и заставить объясниться по поводу тех двух писем. Нет, странные все-таки существа эти женщины, что Дева Копья, что Дочь-Наследница Андора. Не считая, быть может, Мин. Она хоть и посмеивалась над Рандом, но никогда не заставляла его думать, будто разговаривает с ним на каком-то чудном языке. Сейчас бы она смеяться не стала. Если он когда-нибудь теперь увидит Мин, то девушка на сотню миль убежит, лишь бы убраться подальше от Возрожденного Дракона.

Эдорион спешил своих людей, взял под уздцы одну из лошадей, а остальных связал за поводья, в том числе и коня Истина. Свою лошадь Эдорион явно приберегал для последнего рывка через боевые порядки Шайдо. Мересин и Дарикайн точно так же поступили со своими солдатами. Хотя это и означало, что у кайриэнцев будет всего по две запасные лошади на каждого, кажется, ни одному из них не пришло в голову взять какую-нибудь из лошадей тайренцев. Под звонкий цокот копыт трое всадников, сопровождаемые эскортом Джиндо, рысцой тронулись на запад.

Стараясь ни на кого не смотреть, Истин потихоньку начал двигаться к солдатам, которые обеспокоенно топтались в кольце айильцев у начала моста. Мангин поймал лорда за красно-полосатый рукав

— Погоди, мокроземец, ты нам расскажешь о ситуации в Кайриэне.

Вид у Истина сразу стал такой, словно он сейчас без сознания свалится.

— Уверен, он ответит на все ваши вопросы, если вы у него спросите, — отрывисто проговорил Ранд, особо подчеркнув последнее слово.

— Его только попросят ответить, — отозвался Руарк, беря тайренца за другую руку. Со стороны казалось, будто Руарк с Мангином держат на весу человека много ниже их ростом. — Предупредить защитников города — верное решение, Ранд ал'Тор, — продолжал Руарк, — но обязательно нужно выслать вперед разведчиков. Бегом они доберутся до Кайриэна одновременно с теми верховыми, а потом, на обратном пути, встретят нас и сообщат, как Куладин расположил Шайдо.

Ранд почувствовал на себе взоры Дев, но смотрел он на Руарка.

— Громоходцы? — предложил он.

— Ша'мад Конд, — согласился Руарк. Вождь с Мангином развернули Истина они и в самом деле держали его на весу — и двинулись к остальным солдатам.

— Попросить! — крикнул вслед вождям Ранд. — Он ваш союзник и верный мне человек!

Он не знал, относится ли последнее к Истину в полной мере — еще и об этом нужно спросить у Морейн. Кстати, Ранд был не вполне уверен, действительно ли Истин надежный союзник. Ведь отец его, Благородный Лорд Ториан, предостаточно интриговал против Ранда, тем не менее Ранд не допустит, чтобы обращение с Истином даже отдаленно походило на методы Куладина.

Руарк обернулся и кивнул.

— Ты всей душой радеешь о своих людях, Ранд ал'Тор. — Голос Сулин был ровен, как оструганная доска.

— Стараюсь, — ответил ей Ранд. На эту приманку его не поймают. Кто бы ни отправился на разведку к Шайдо, вернуться могут не все, вот в чем дело. Ну, пожалуй, сейчас можно и поесть. И поспать нужно.

До полуночи вряд ли больше двух часов осталось, а в эту пору года солнце по-прежнему восходит рано. Девы последовали за Рандом, настороженно приглядываясь к каждой тени, словно ожидая нападения. То и дело в лунных отсветах мелькали их проворные пальцы — Девы переговаривались на своем языке жестов. Но, казалось, Айил ожидали нападения всегда, в любую минуту.

Улицы Эйанрода шли прямо и пересекались под прямыми углами, кое-где они прорезали холмы, образовывая аккуратные террасы, выложенные камнем. Крытые шифером каменные дома выглядели угловатыми, словно бы целиком состояли из одних вертикальных линий. Эйанрод не пал перед Куладином; когда здесь пронеслись Шайдо, в городе уже не было жителей. Тем не менее очень многие дома превратились в пустые, разрушенные скорлупки с обугленными балками, в том числе и большая часть обширных трехэтажных зданий из мрамора, украшенных балкончиками, — они, по словам Морейн, принадлежали купцам. На улицах валялись обломки домашней утвари, обрывки одежды, черепки битой посуды, осколки оконного стекла, среди прочего мусора на глаза попадались то сапог, то игрушки, то разные инструменты.

Пожары свирепствовали в городке не раз, это Ранд мог определить и сам: по состоянию почерневших стропил и по тому, что в одних местах запах гари был сильнее, в других слабее. Но Лан, оглядев пожарища, мог расчертить карту прошедших здесь боев — город не раз переходил из рук в руки. Вероятнее всего, его захватывали и отбивали разные Дома, оспаривающие Солнечный Трон, хотя, судя по облику улиц, последними Эйанрод захватили разбойники. По Кайриэну бродило слишком много банд, не подчинявшихся никому и сохранявших верность лишь одному властелину — золоту.

К купеческому особняку Ранд и направлялся — на большей из двух городских площадей над безмолвствующим фонтаном с круглой пыльной чашей высились три просторных этажа серого мрамора, с тяжелыми балконами и широкими ступенями, обрамленными толстыми прямоугольными каменными перилами. Ранду не хотелось упускать нежданно выпавший шанс поспать на настоящей кровати, и он лишь надеялся, что Авиенда предпочтет остаться в палатке. Чья это будет палатка, его или Хранительниц