склону, ведя в поводу лошадей. Мэт вел не только своего мерина, но и Рандова крапчатого, стараясь держать его подальше от Мандарба, вороватого коня Лана. Сейчас, когда на них не было седоков, жеребцы злобно косились друг на друга.

— Похоже, ты сам не знаешь, что делаешь! — воскликнула Эгвейн. — Мы и верхом можем добраться до Руидина. Морейн, хоть ты его останови. Почему ты молчишь? Сделай хоть что-нибудь.

— А что я, по-твоему, должна сделать? — сухо отозвалась Айз Седай. — Может, ты думаешь, что я могу оттащить его от этой штуковины за ухо? Возможно, мы все скоро выясним, есть ли в Сновидении хоть какой-то прок.

— Сновидение? — удивилась Эгвейн. — А при чем тут Сновидение?

— Послушайте, вы обе, — с трудом сдерживаясь, промолвил Ранд. — Помолчите немножко — мне нужно сделать выбор.

Эгвейн воззрилась на него с возмущением; Морейн не выказывала никаких эмоций, лишь пристально смотрела на юношу.

— Неужто нам ничего не остается, как путешествовать именно таким способом? — спросил Мэт. — Разве ты, Ранд, имеешь что-то против верховой езды? — Ранд молчал, и, пожав плечами, Мэт пробормотал:

— Чтоб мне сгореть. Коли ты собрался сделать выбор, может быть, стоит… — Он взял поводья обоих коней в одну руку, а другой нашарил в кармане монету — золотую марку Тар Валона. — Должно быть, это та самая монета, — промолвил Мэт со вздохом, перекатывая монету между пальцами. — Вообще-то, Ранд, бывает, что мне везет. Наверное, стоит положиться на удачу. Выпадет голова — значит, правый знак, а ежели пламя — левый. Что скажешь?

— Ну это уж вовсе нелепо, — запротестовала Эгвейн, но Морейн, коснувшись ее руки, заставила девушку умолкнуть.

Ранд кивнул:

— Почему бы и нет?

Эгвейн бормотала что-то насчет «мужчин» и «мальчишек» — кажется, отнюдь не лестное.

Монета взлетела с большого пальца Мэта, тускло блеснув на солнце. В высшей точке полета Мэт подхватил ее, шлепнул на тыльную сторону ладони, но тут заколебался:

— Знаешь, все-таки не хочется полагаться на слепой случай.

Ранд наугад коснулся рукой одного из символов и сказал:

— Этот. Взгляни, что выпало.

Мэт бросил быстрый взгляд на монету и прищурился:

— Ты прав, этот. Как ты узнал?

— Рано или поздно это должно было сработать, — промолвил Ранд. Он видел, что никто не понял его слов, но это не имело значения. Он посмотрел на символ, который был выбран им и Мэтом. Треугольник указывал налево. Солнце тем временем уже прошло зенит. Пора было действовать, и действовать безошибочно. Промах означал бы потерю куда большего времени, чем он надеялся выиграть. А это было бы хуже всего, Ранд встал, сунул руку в карман и вытащил статуэтку из темно-зеленого камня — круглолицый толстячок сидел, скрестив ноги и держа на коленях меч. Ранд потер большим пальцем лысую голову фигурки и обратился к Руарку:

— Собери всех сюда и вели подвести вьючных животных. Все должны находиться как можно ближе ко мне.

— Зачем? — спросил айилец.

— Мы отправляемся в Руидин. — Ранд подкинул статуэтку на ладони и, наклонившись, погладил Портальный Камень. — В Руидин. Прямо сейчас.

Руарк окинул его долгим взглядом, потом выпрямился и принялся созывать айильцев. Морейн шагнула к Ранду и с любопытством спросила:

— Что это такое?

— Ангриал, — сказал юноша, поворачивая статуэтку в руке. — Такой, каким пользуются только мужчины. Я нашел его в Великом Хранилище, когда искал тот самый дверной проем. Заметил этот меч, ну и прихватил фигурку, и только потом сообразил, что к чему. Ты интересовалась, смогу ли я направить поток Силы, достаточный, чтобы перенести всех нас — айильцев, лошадей и мулов — в Руидин. Так вот, я смогу с помощью этой штуковины.

— Ранд, — вмешалась Эгвейн. В голосе ее звучала тревога. — Я не сомневаюсь, ты уверен в том, что поступаешь как нужно, но с чего ты взял, что этот ангриал достаточно силен? И что это вообще ангриал? Наверное, так оно и есть, раз ты говоришь, но ведь ангриалы бывают разные — во всяком случае, те, которыми пользуются женщины. Мощь их различна, это не зависит от размера или формы. Ты точно знаешь, что это то, что нужно?

— Точно, — солгал Ранд. На самом деле он лишь строил предположения, проверить которые не имел возможности, не оповестив о своих намерениях половину Тира. Но ему казалось, что статуэтка непременно сработает как надо. И наверняка никто даже не заметит, что из Твердыни пропала эта маленькая штуковина, разве что проверят по описи все, что находится в Великом Хранилище, а это маловероятно.

— Ты оставил Калландор и взял с собой это, — пробормотала Морейн. — Похоже, ты немало знаешь о Портальных Камнях. Больше, чем я думала.

— Многое мне рассказала Верин, — пояснил юноша. Верин Седай действительно кое-что ему рассказывала, но первой объяснила, как действуют эти камни, Ланфир. Правда, тогда он знал ее под именем Селин. Но юноша не собирался сообщать об этом Морейн. И без того, заметил Ранд, она с каким-то подозрительным даже для Айз Седай спокойствием восприняла известие о появлении Ланфир в Твердыне. И все время она к нему приглядывается, будто что-то прикидывая и взвешивая.

— Будь осторожен, Ранд ал'Тор, — произнесла она мелодичным, холодным как лед голосом. — Любой та'верен в той или иной степени формирует Узор, но такой та'верен, как ты, может разорвать Кружево Эпохи на все времена.

Ранд мог лишь пожалеть о том, что не знает, о чем на самом деле думает Айз Седай и что она замышляет.

Подошли, ведя своих мулов, айильцы и, столпившись возле Ранда и Портального Камня, заполонили почти весь склон. Они стояли плотно сбившись, плечом к плечу, оставив лишь немного свободного пространства для Морейн и Эгвейн. Когда они собрались, Руарк кивнул Ранду, как бы говоря: ну, мы свое дело сделали, остальное в твоих руках.

Взвешивая на ладони блестящий зеленый ангриал, Ранд подумал, не попросить ли айильцев оставить животных, но отказался от этой мысли. Во-первых, неизвестно, послушают ли они его, а во-вторых, если он доставит их в Руидин со всей поклажей, это будет лишним свидетельством в пользу его добрых намерений. Возможно, как раз доброжелательности-то в Пустыне и недостает. Айильцы следили за ним с непроницаемыми лицами, но кое-кто надвинул вуали. Мэт нервно вертел в пальцах тарвалонскую марку, а на лице у Эгвейн выступили бусинки пота, — кажется, только эти двое и выказывали признаки беспокойства. Ждать дольше не имело смысла. Необходимо было действовать, и как можно быстрее.

Ранд погрузился в Ничто и потянулся к Истинному Источнику, тому болезненному мерцающему свету, что всегда находился где-то рядом, у него за плечом. Сила наполнила его, подобно дыханию самой жизни, ураганному ветру, способному вырывать с корнем дубы и несущему сладостные ароматы цветов, смешанные с отвратительным зловонием. Уже замкнувшись в кокон пустоты, Ранд нацелился в треугольник с молнией и через ангриал потянул на себя бушующий поток саидин. Ему предстояло перенести их всех, всех сразу. Сосредоточившись на символе. Ранд черпал и черпал из Источника, тянул в себя Силу, чувствуя, что вот-вот напор ее разорвет его изнутри. Еще. И еще.

Мир вокруг как будто исчез.

Земля качнулась под ногами Эгвейн, и, чтобы устоять на ногах, она ухватилась за шею Мэта. На