ли, не читал всех существующих книг.

– А почему вы его называете алантином? Я никогда не слышал…

– Портальный Камень, возле которого я проснулась, – вон там, – сказала Селин, указывая в сторону гор, к востоку от того направления, которым следовал отряд. Ранд вдруг обнаружил, что ему хочется теплоты Селин, ее улыбки. – Если вы проводите меня к нему, то вернете меня к дому, как и обещали. Через час мы будем у Камня.

Ранд едва взглянул в ту сторону. Если ему нужно вернуть ее в реальный мир, то использовать Камень – Портальный Камень, как его назвала Селин, – означает применение Единой Силы.

– Хурин, как след?

– Слабее прежнего. Лорд Ранд, но по-прежнему есть. – Нюхач не забыл и Селин, на ее долю достались быстрая ухмылка и кивок. – По-моему, он начинает заворачивать к западу. Там есть перевалы полегче, у оконечности Кинжала, как я помню по тому разу, когда бывал в Кайриэне.

Ранд вздохнул. Фейн или кто-то из его Друзей Темного должен знать другой способ использовать Камни. Друзья Темного не могут применять Силу.

– Я должен следовать за Рогом, Селин.

– Откуда вам знать, что ваш драгоценный Рог хотя бы в этом мире? Пойдемте со мною. Ранд. Вы обретете свою легенду, обещаю вам. Пойдемте со мною.

– Воспользуйтесь Камнем, этим Портальным Камнем, сами, – сердито бросил Ранд. Едва слова слетели с языка, он пожалел о сказанном. А чего ей вздумалось опять толковать о легендах? Юноша упрямо продолжал: – Портальный Камень не сам по себе вас сюда перенес. Вы это сделали, Селин. Если вы заставили Камень перенести вас сюда, то можете заставить его и обратно вернуть. Я провожу вас до него, но потом я должен отправиться по следу, за Рогом.

– Я не знаю ничего об использовании Портальных Камней, Ранд. Если я что и сделала, то не знаю, что именно.

Ранд смотрел на нее. Она сидела в седле, высокая, с прямой спиной, царственная, как и прежде, но как-то смягчившаяся. Гордая, но в то же время уязвимая, и он был нужен ей. Ранд счел, что Селин одних лет с Найнив – та на считанные годы старше него, – но понял, что ошибся тогда. Селин была куда старше его, и была красива, и она нуждалась в его помощи. Мысль, одна лишь мысль о пустоте мелькнула в голове, – мысль о том свечении. Саидин. Чтобы воспользоваться Портальным Камнем, ему придется опять окунуться в эту испорченность.

– Останьтесь со мной, Селин, – сказал он. – Мы найдем Рог и Мэтов кинжал и отыщем дорогу обратно. Обещаю вам. Только останьтесь со мной.

– Всегда вы… – Селин глубоко вдохнула, словно бы успокаиваясь. – Всегда вы такие упрямые. Что ж, упрямство в мужчине меня восхищает. В мужчине, который чересчур послушен, мало от настоящего мужчины.

Ранд залился краской; слишком это походило на те слова, что порой говорила Эгвейн, а еще с детских лет им сулили, что они поженятся. Но услышать подобное от Селин, да еще вдобавок тот прямой взгляд, которым она их сопроводила, было потрясением. Он повернулся к Хурину, собираясь поторопить нюхача со следом. Позади отряда раздалось отдаленное, похожее на кашель, то ли хрюканье, то ли ворчанье. Пока Ранд разворачивал Рыжего и оглядывался, взлаяло еще раз, вслед за этим кашлянуло еще трижды. Сначала он ничего не различил в зарябившем в его глазах пейзаже, но потом увидел их меж широко разбросанных куп деревьев, едва прикрывающих плешь холма. Пять пятен, всего в полумиле от отряда, самое большее в какой-то тысяче шагов, и приближались они тридцатифутовыми прыжками.

– Гролмы, – спокойно заметила Селин. – Маленькая стая, но, по-видимому, они идут по нашему запаху.

– Удерем, – сказал Ранд. – Хурин, ты не потеряешь след на галопе?

– Нет, Лорд Ранд.

– Тогда вперед. Мы…

– Ничего хорошего из этого не выйдет, – сказала Селин. Лишь одна ее белая кобыла не шарахалась от хриплого кашля гролмов. – Они не бросают преследования, никогда. Едва почуяв запах, гролмы идут по следу днем и ночью, пока не настигнут жертву. Нужно или их всех убить, или отыскать способ куда-нибудь уйти отсюда. Ранд, Портальный Камень может перенести нас.

– Нет! Мы можем их всех убить. Я могу. Одного я уже убил. А их всего пять. Если найти только… – Ранд оглянулся вокруг в поисках подходящего места и увидел то, что ему было нужно. – За мной!

Ударив каблуками Рыжего, он погнал его галопом, уверенный, что спутники поскачут за ним, и услышал позади топот копыт.

А заметил Ранд низкий круглый холм, без единого деревца. Сюда ничто не могло приблизиться незамеченным. Ранд спрыгнул одним махом с седла и сдернул с плеча длинный лук. К юноше подбежали спешившиеся Лойал с Хурином, огир взвешивал на руке свой огромный боевой посох, а нюхач сжимал короткий меч. Ни от посоха, ни от меча много проку не будет, если гролмы подойдут вплотную. Я должен не подпустить их.

– Незачем так рисковать, – сказала Селин. В сторону гролмов она почти не смотрела, а, склонившись с седла, вперила взор в Ранда. – Мы без труда доберемся до Портального Камня.

– Я их остановлю. – Торопливо Ранд пересчитал оставшиеся в колчане стрелы. Восемнадцать, каждая длиной в руку, десять – с наконечниками, напоминающими резцы, узкие, граненые, предназначенные пробивать броню троллоков. С тем же успехом они сгодятся и для гролмов, наверняка шкура у них не крепче троллочьих доспехов. Ранд воткнул четыре стрелы в землю перед собой, пятую наложил на тетиву.

– Лойал, Хурин, тут вы ничем не поможете. Садитесь на коней и будьте готовы проводить Селин к Камню, если хоть одна тварь прорвется. – Его заинтересовало, а сумеет ли он убить хоть одну из этих тварей мечом, если дело зайдет так далеко. Нет, ты и впрямь безумец! Даже Сила не так плоха, как это.

Лойал что-то сказал, но Ранд не слышал; он уже искал пустоту, как для того чтобы сконцентрироваться на предстоящей схватке, так и для того чтобы убежать от своих мыслей. Ты знаешь, что тебя ждет. Но этого я не должен касаться. Там было свечение, свет за пределом зрения. Это свечение будто плыло к Ранду, но ничто было всем. Мысли метались по границе пустоты, видимые в этом болезненном свете. Саидин. Сила. Безумие. Смерть. Чуждые, лишние мысли. Ранд стал един с луком, со стрелой, с поднявшимися на гребень тварями.

Гролмы приближались, взлетая в прыжках один выше другого, – пять громадных, кожистых туш, трехглазые, с раззявленными роговыми пастями. Их хрюкающие кличи, едва слышимые, отскакивали от пустоты. Ранд не осознавал ни того, как поднял лук, ни того, как натянул тетиву, оперение – к щеке, к уху. Он был един с бестиями, един со средним глазом первой из них. Затем стрела улетела. Первый гролм умер; когда тот рухнул, один из его сотоварищей запрыгнул на него, раздирая крючковатым клювом ошметки плоти. Он зарычал на других, и они обогнули его по широкой дуге. Но они приближались, и, будто подчиняясь им или понукаемый собратьями, он бросил свою трапезу и заскакал вслед за ними, а с роговой пасти, уже окровавленной, срывались красные капли.

Ранд действовал размеренно и плавно, не думая, наложил стрелу – отпустил. Наложил – отпустил.

С тетивы слетела пятая стрела, и он опустил лук, по-прежнему еще в пустоте, а четверый гролм шмякнулся на землю огромной марионеткой, у которой обрезали нити. Хотя последняя стрела еще летела, откуда-то Ранд знал, что нового выстрела не потребуется. Последняя бестия обмякла, распластавшись на земле, словно все кости у нее в один миг растаяли, а из среднего глаза торчало оперенное древко. Все – из среднего глаза.

– Великолепно, Лорд Ранд, – сказал Хурин. – Я… я никогда не видел такой стрельбы.

Пустота не отпускала Ранда. Свет манил, звал его, и юноша… потянулся… к нему. Он окружил Ранда,