оборонялся; теперь он атаковал изо всех сил. 'Вепрь Несется с Горы'. Каждое движение клинка юноши было попыткой достать Верховного Лорда. Теперь все, что мог Турак, – только отступать и обороняться, отступать через всю комнату, почти к самым дверям.

И в одно мгновение, пока Турак по-прежнему пытался отразить 'Вепря', Ранд атаковал. 'Река Подмывает Берег'. Он упал на колено, клинок рубанул наискось. Чтобы понять все, ему не нужен был ни хрип Турака, ни упругое сопротивление удару. Ранд услышал два тяжких удара и повернул голову, зная, что увидит. Он проследил взглядом по длинному клинку, влажному и красному, туда, где лежал Верховный Лорд: меч выкатился из вялой руки, пачкая вытканных птиц, на коврике под его телом расплывалось темное мокрое пятно. Глаза Турака были по-прежнему открыты, но уже подернулись поволокой смерти.

Пустота дрогнула. Ранду доводилось раньше сталкиваться с троллоками, сражаться с порождениями Тени. Но никогда прежде он не стоял с мечом в руке против человека, разве что на тренировке или пытаясь обмануть. Только что я убил ЧЕЛОВЕКА. Пустота дрогнула, и саидин попытался наполнить юношу.

Отчаянным рывком Ранд высвободился, тяжело дыша и озираясь вокруг. Вздрогнув, заметил двух слуг, по-прежнему замерших коленопреклоненно возле двери. О них Ранд совсем позабыл, а теперь и не знал, как поступить. Ни у одного из них оружия вроде не было, однако стоило им лишь крикнуть…

Они не посмотрели ни на него, ни друг на друга. Вместо этого безмолвно уставились на тело Верховного Лорда. Из складок своих одеяний они извлекли кинжалы, и Ранд покрепче сжал меч, но оба слуги приставили острия клинков к собственной груди.

– От рождения до смерти, – нараспев произнесли они в унисон, – служу я Высокородным. – И вонзили кинжалы себе в сердце. Почти умиротворенно они сложились вперед, головами к полу, словно бы низко кланяясь своему господину.

Ранд воззрился на них, не веря своим глазам. Безумцы, подумал он. Может, я и сойду с ума, но эти-то точно уже спятили.

Ранд, пошатываясь, с трудом поднялся на подгибающиеся ноги. Почти тотчас же бегом вернулись Ингтар, Хурин и Мэт с Перрином. У всех были порезы и неглубокие раны; Ингтарова дубленка запятнана, и не в одном месте. Мэт по–прежнему держал в руках Рог и кинжал, клинок которого был темнее, чем рубин в рукояти. Топор Перрина тоже был красен, а лицо у него было такое, будто в любой момент его может стошнить.

– Ты с ними разделался? – произнес Ингтар, окидывая взглядом тела. – Тогда у нас тут все, если не поднята тревога. Эти дурни даже подмогу не позвали, ни разу.

– Посмотрю, не слышали ли что-нибудь стражники, – сказал Хурин, метнувшись к окну. Мэт покачал головой:

– Ранд, эти люди – сумасшедшие. Знаю, я и раньше такое говорил, но эти-то взаправду сумасшедшие! Эти слуги… – Ранд затаил дыхание, гадая, уж не поубивали ли себя все слуги. Мэт сказал: – Где бы они ни видели нас сражающимися, они падали на колени, утыкались лицом в пол и обхватывали головы руками. Они не двигались и не кричали. Ни разу не попытались ни солдатам помочь, ни тревогу поднять! Если не ошибаюсь, они все еще там.

– Я бы не стал надеяться, что они до сих пор стоят на коленях, – сухо отметил Ингтар. – Мы немедленно уходим и бежим отсюда во все лопатки.

– Вы идите, – сказал Ранд. – Эгвейн…

– Ты, дурень! – взорвался Ингтар. – Мы получили то, за чем пришли! Рог Валир! Надежду на спасение. Что значит одна девушка, даже если ты ее и любишь, по сравнению с Рогом? На что ты хочешь его променять?!

– Да по мне, пускай Рог Темному достанется! Что значит отыскать Рог, если я брошу Эгвейн на произвол судьбы? Если я так поступлю. Рог меня не спасет. И Создателю меня не спасти. Я сам прокляну себя.

С непроницаемым лицом Ингтар смотрел на Ранда:

– Ты именно это имеешь в виду, я не ошибаюсь?

– Там что-то происходит, – вмешался Хурин. – Прибежал человек, и они все засуетились, будто рыбы в садке. Погодите! Офицер приказывает входить в дом!

– Идем! – скомандовал Ингтар. Он попытался взять Рог у Мэта, но тот уже бежал. Ранд замешкался, но Ингтар подхватил его под руку и вытащил в коридор. Остальные цепочкой текли следом за Мэтом; Перрин только кинул на Ранда полный боли взгляд и устремился по коридору. – Ты не спасешь девушку, если останешься тут и погибнешь!

Ранд побежал со всеми. Какой-то частью своего 'я' он ненавидел себя за то, что бежит, но другая часть шептала ему: Я вернусь. Как-нибудь я ее вызволю.

Отряд спустился по узкой винтовой лестнице, и тут до слуха Ранда из передней части дома донесся глубокий мужской голос, яростно требующий, чтобы кто-то встал и говорил. У подножия лестницы стояла на коленях девушка-служанка в почти прозрачном облачении, а у двери в кухню преклонила колени седовласая женщина, в белой шерстяной одежде, в длинном, обсыпанном мукой переднике. Обе они, как Мэт и описывал, уткнулись носом в пол и обхватили головы руками, и ни на волосок не пошевелились, когда Ранд и его друзья промчались мимо. Он с облегчением заметил, что женщины все-таки дышат. Не чуя под собой ног, бойцы пересекли сад, на одном дыхании перемахнули через заднюю стену. Ингтар выругался, когда Мэт перебросил Рог Валир за стену и потом сам перелез вслед за ним. Спрыгнув по ту сторону ограды, он опять попытался забрать Рог, но Мэт подхватил драгоценную добычу, выпалив:

– И ни царапинки. – И порысил по переулку.

Из только что покинутого пятеркой дома раздались крики. Завизжала женщина, и кто-то начал бить в гонг.

Я вернусь за ней. Обязательно! Ранд со всех ног припустил следом за друзьями.

Подходя к зданиям, где жили дамани, Найнив услышала отдаленные крики. Людей на улице стало много больше, и в них была какая-то нервозность, в походке прибавилось спешки, тревоги во взглядах, что они бросали на Найнив, на платье со вставками-молниями, на женщину, которую она вела на привязи.

Нервно комкая узелок, Илэйн всматривалась вперед, стараясь разглядеть источник криков, – это было одной улицей дальше, где трепало ветром золотого ястреба, сжимающего в когтях молнии.

– Что происходит?

– Нас это не касается, – твердо сказала Найнив.

– Надейся, – прибавила Мин. – Я тоже буду надеяться. – Она увеличила шаг, поспешив по ступеням вперед всех, и исчезла внутри высокого каменного здания.

Найнив покороче перехватила привязь:

– Не забывай, Сита, тебе не нужно никаких неприятностей, так же как нам.

– Да, – пылко подтвердила шончанка. Она опустила подбородок на грудь, пряча лицо. – Клянусь, от меня вам помех не будет.

Когда они повернули на ступени серого камня, наверху лестницы появились су л'дам и дамани, они спускались, а Найнив с Ситой и Илэйн поднимались. Бросив один взгляд на женщину в ошейнике и убедившись, что это не Эгвейн, Наинив больше на них не смотрела. Она при помощи ай'дам держала Ситу вплотную к себе: если в одной из них дамани ощутит способность направлять, то пусть думает, что это –  Сита. Тем не менее Найнив чувствовала, как по спине сбегают капельки пота, пока не поняла, что те уделяют ей не больше внимания, чем она им. Видели они лишь платье с нашитыми молниями и серое платье, видели женщин, в них одетых, соединенных серебристым шнуром ай'дам. Просто другая Вожатая с Обузданной, и местная девушка торопится следом со свертком, принадлежащим су л'дам.

Наинив толчком распахнула дверь, и они вошли.

Какая бы суматоха ни царила там, где развивалось знамя Турака, сюда переполох еще не докатился. В прихожей были одни женщины, и положение каждой с легкостью определялось по одежде. Три дамани в сером с су л'дам при браслетах. Две женщины в платьях со вставками с зигзагообразными молниями стояли