Ройс молчал.

Боже, как они сейчас близки, подумала Элли. Сейчас они были одни, и он сжимал ее в объятиях, а вокруг, безмолвная, занималась заря, и в ее неярком свете смешивались и первые лучи восходящего солнца, и сияние полной луны, и его забота о ней, которая была ясна и понятна, как никогда. «Я больше не одна в этом мире», – подумала Элли и улыбнулась, прижимаясь щекой к его груди.

Боже, сколько им вдвоем довелось пережить всего за несколько дней! Через сколько суровых испытаний пришлось пройти! И пусть они пока еще не любовники, однако и не просто друзья. Но независимо от того, кто он ей – возлюбленный или друг, Элли знала: на него можно положиться.

– Расскажи мне о будущем, – попросил он ее.

– Что? – Его вопрос застал ее врасплох, и она удивленно заглянула ему в глаза.

Но Ройс лишь презрительно фыркнул и, разжав объятия, сложил на груди руки. Его взгляд, казалось, проникал ей в душу.

От этого взгляда сердце, вот-вот было готово выскочить из груди.

– Ты спрашиваешь меня о тех часах, что мы провели вместе?

Его лицо стало похожим на каменную маску. Казалось, еще миг – и оно пойдет трещинами.

– Да.

Своим ответом он удивил ее – и заставил возликовать.

– Давай присядем, – предложила она, – и я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.

Но Ройс остался стоять, сложив на груди руки.

Элли опустилась на ступеньки, на которых несколько минут назад сидел он сам.

– Что ты хотел бы знать?

Он смерил ее пристальным взглядом.

– Все.

Понятно, ему интересно узнать – причем в мельчайших подробностях – о тех мгновениях, что они провели вместе, в том числе и в постели. При мысли об этом у нее сжалось сердце, и она почувствовала странную опустошенность.

– Откуда мне начинать? – неуверенно спросила она.

– Как я тебя нашел.

Чувствуя на себе его пристальный взгляд, Элли нервно облизала пересохшие губы.

– Впечатление было такое, будто ты знал, что застанешь меня в Кэррике. Я ждала тебя в зале, с бокалом вина в руке. Я не знала, что встречу тебя будущего, потому что ожидала своего рыцаря из этого времени, того самого, кто накануне пришел мне на выручку, чтобы сразиться с демонами в Саутгемптоне. Ты въехал во внутренний двор на черном «феррари» и, как только вышел из машины, тотчас бросил взгляд на окно, словно тебе было видно, что я стою в зале, – хотя на самом деле видеть меня ты никак не мог.

– Я бы сразу понял, что ты в замке, – произнес он. В голосе его слышался вызов. – Ощутил бы твою целительную силу, твою чистоту, твою красоту… твою страсть.

Элли вздрогнула. Стоило ему произнести эти слова, как эта самая страсть тотчас дала о себе знать.

– Да, ты точно знал, что я в замке, потому что вошел с таким видом, точно муж в спальню к жене.

Ройс пристально смотрел на нее. Глаза его сияли расплавленным серебром.

– Не думаю, чтобы я забыл эту дату.

Элли растерялась – что он хочет этим сказать?

– Я оставил тебя в своем доме шестого сентября две тысячи седьмого года. Этот день мне никогда не забыть.

Элли встала со ступеньки и обхватила себя руками. Она была серьезна как никогда и со всей остротой ощущала возникшее между ними напряжение. Даже не прикасаясь к его руке, она, казалось, слышала его пульс.

– Теперь мне понятно, потому что когда ты вошел, то сразу поздоровался со мной, как будто совсем не удивился моему присутствию.

– А ты была рада меня видеть?

Элли кивнула и задумчиво улыбнулась.

– Я не могла дождаться той минуты, когда увижу тебя. Хотелось убедиться, что ты мне не привиделся, хотелось, чтобы ты заключил меня в объятия, хотелось разделить с тобой постель, – добавила она еле слышно.

Его глаза сверкнули.

– Ты не знала, что я буду другим, из будущего?

– Поначалу я растерялась – но твоя аура была точно такой, что и сейчас. Правда, волосы были острижены коротко, и ты выглядел старше – но все равно это был ты…

– И? – спросил он, полагая, что она недоговаривает.

– Ты предложил мне поужинать. Я отказалась. Ты отпустил экономку. Я поинтересовалась, нет ли у тебя брата. Ты ответил, что нет. И тогда я спросила, не ты ли спас меня накануне вечером?

Ройс застыл на месте, сделавшись похожим на мраморную статую. Впрочем, нет, он был сделан совсем не из камня. Ибо аура его полыхала алым огнем желания, которое к тому же заставляло топорщиться подол его рубахи.

Но он даже не шелохнулся. Элли почувствовала, как у нее между ног стало влажно.

– Ты взял у меня из рук бокал и сказал, что я слишком много говорю. – Голос ее предательски дрогнул. – А потом добавил, что хотел меня все пятьсот семьдесят семь лет.

Ройс хмыкнул.

– И? – спросил он ее, что называется, в лоб.

– Ты обнял меня – и поцеловал, жадно, как может целовать только любовник. В следующее мгновение я была прижата спиной к стене, ты поднял мою ногу, а у тебя… треснули брюки, – выпалила она на одном дыхании.

Он смотрел на нее в упор – как и она на него.

– Скажи, – произнес он после долгой паузы, – какое наслаждение я тебе подарил?

– Огромное! – прошептала она. – Какого не дарил мне ни один мужчина. Мы с тобой занимались любовью прямо в зале, у стены, затем ты перенес меня к себе в постель, где мы любили друг друга всю ночь напролет.

Губы ее произносили эти слова, а сердце тем временем было готово выскочить из груди.

– Я кончила не меньше десятка раз, ты тоже.

Ей было слышно его надрывное дыхание.

– И в середине ночи, – продолжала Элли, – ты заключил меня в объятия, улыбнулся, и мы с тобой говорили. Ты поведал мне про Братство и про Магистров.

Ройс одарил ее недоверчивым взглядом.

– Я разговаривал с тобой в постели?

– Да, почти целый час, – подтвердила Элли.

Он отвернулся от нее, потрясенный таким признанием.

Элли тем временем попыталась собрать остатки самообладания – что было нелегко, если учесть, как остро реагировала она на его похоть, которая не уступала ее собственной.

– Ты был очень даже разговорчивый – в отличие от тебя нынешнего. А еще ты не боялся улыбаться!

Он повернулся к ней – в глазах его застыл вопрос.

– Это правда! – воскликнул он.

Элли кивнула.

– Подозреваю, я не первая женщина, с которой ты вел разговоры в постели.

– Постель существует для того, чтобы в ней спать или любить женщину. В постели не ведут разговоры.

Теперь настала очередь Элли удивляться.

– То есть до меня ты ни разу не разговаривал с женщиной в постели.

– Никогда, – резко бросил он, а затем, залившись краской, поинтересовался: – Я, случайно, не говорил,