– Хочешь избавиться от меня?

Ройс сел за стол и навалил на тарелку ломти мяса и рыбы.

– Тебе нужна защита. Я доверяю Малькольму. Он сильный Магистр, – не глядя на нее, произнес Ройс и принялся есть.

Потрясенная услышанным, Элли молчала.

– Садись и ешь, – произнес Ройс и набил рот новой порцией еды.

Элли поняла: он больше не намерен обращать на нее внимания. Подойдя к столу, она выдернула стоявший перед ним поднос. Куски мяса упали на пол, подлива забрызгала стол и рубаху Ройса. Тот с каменным лицом поднял на нее глаза.

– Прошлой ночью мы занимались любовью. Разве сегодня все кончено?

– Да.

Элли оторопела.

– Тебе нужна защита, и Малькольм будет тебя защищать даже ценой собственной жизни, – проговорил Рой.

Это невозможно! – подумала Элли.

– Только не говори, что ты просто использовал меня, – наконец пролепетала она.

– Извини.

Или все-таки использовал?

Вспыльчивость была не в ее характере, и все же она не удержалась и влепила Ройсу пощечину. Обида душила ее, на глаза навернулись слезы.

Ройс вскочил и перехватил ее руку. Его пальцы крепко сжали ей запястье, как будто тем самым могли принести ей облегчение.

– Извини. Я не даю никаких обязательств… никому, – произнес он, после чего громко крикнул служанок.

Элли попыталась высвободить руку. Бесполезно, Ройс сжимал ее мертвой хваткой.

– Пусти!

Он не давал ей никаких обещаний, он ни разу не сказал, что любит ее, не сделал ничего подобного.

Ройс не отпускал ее руку до тех пор, пока в зал не вбежали служанки. Увидев забрызганную рубаху Ройса и разбросанную по столу еду, обе ахнули.

– Принесите для леди Эйлиос морской воды. Она поранила руку. А мне чистую рубашку.

Сейт и Пейги выскочили из помещения, и Элли рывком высвободила руку.

– Я действительно вела себя по-дурацки? – спросила она, все еще объятая дрожью.

– Прошлой ночью произошло нападение на Кэррик. Демоны охотились за тобой, пытались схватить тебя живой, – сурово проговорил Ройс, пытаясь заглянуть ей в глаза, но Элли отвела взгляд.

– У нас была потрясающая ночь. Ты хочешь кого-то еще? – тихо спросила она.

– Я не знаю, стоит ли за этим нападением Моффат, – проигнорировав ее вопрос, продолжил Ройс. – Он один из великих демонов. И главный злодей Альбы вот уже три года, с того дня, как Малькольм и его жена победили графа Морея. Поговаривают, будто он завладел священной Книгой Врачевания, но лично мне в это плохо верится.

– Неужели ты так ничего и не понял? Или же я перепутала тебя с Ройсом, в которого влюбилась в моем времени?! – воскликнула Элли.

Ройс отвернулся и подошел к очагу.

– Даже если Моффат и не причастен к нападению на мой замок, я все равно подозреваю, что демонам нужна ты, причем нужна живой. В Кэррике тебе оставаться опасно. Малькольм будет защищать тебя даже ценой собственной жизни. Вот увидишь, тебе понравится Клэр. Она, как и ты, из будущего.

– Прошлой ночью была любовь! – не выдержала Элли, словно не слыша его слов.

Ройс резко обернулся к ней.

– Прошлой ночью была только похоть! – возразил он, сверкнув очами. – Я вижу, что ты любишь меня. Или ты хочешь разделить со мной ложе этой ночью лишь потому, что завтра я отвезу тебя в Данрок и оставлю там?

Элли едва не задохнулась от возмущения. Он решил от нее избавиться! Все мысли разом вылетели из ее головы, осталась лишь эта.

– Но ты обязан защищать меня.

– Верно, защищать, но делить с тобой постель я не обязан.

– Ты намеренно пытаешься унизить меня? Все, что я делала по отношению к людям, в том числе и к тебе, – это пыталась быть доброй, проявляла заботу. Прошлой ночью я исцелила тебя! И теперь ты бросаешь мне эти слова, как будто кидаешь в меня острыми ножами! Хочешь увидеть мое унижение? Ты этого хочешь?

Лицо Ройса превратилось в непроницаемую маску.

– Я хочу видеть тебя живой, целой и невредимой. Я хочу, чтобы ты вернулась к себе домой, в свое время, где тебе ничто не угрожает!

В зал с чистой рубахой в руках вбежала Пейги. Элли осталась стоять, дрожа всем телом. Боже, какую страшную ошибку она допустила! Мистер Средневековый Рыцарь – это не Ройс из двадцать первого века и, судя по тому, что она сейчас видит, никогда им не станет. Впервые в жизни ей встретился человек столь жестокий, столь черствый и бессердечный. Нет, этому бездушному чурбану не грозит превращение в того потрясающего Ройса, в которого она так безоглядно влюбилась в будущем.

Ройс сбросил грязную рубаху, и взгляду Элли предстало сильное, мускулистое тело, покрытое шрамами. При этом нельзя было не заметить, что, несмотря на их нелегкий разговор, он был готов сгрести ее в охапку и отнести наверх. Пейги густо покраснела.

Элли тоже поспешила отвернуться. В эту минуту ей было по-настоящему плохо. Как такое могло случиться? Прошлой ночью ей и в голову не могло прийти, что все окончится столь плачевно. Пошатываясь, она направилась к выходу.

– Мы отправляемся в путь через час после рассвета! – бросил ей вдогонку Ройс.

Элли была готова накинуться на него с кулаками и крикнуть, что никуда не поедет. Увы, сил на это у нее не осталось.

Оказавшись за дверью, она села на ступеньку и обхватила себя за плечи. И все-таки как же такое могло случиться?

Ее бесстыдно, жестоко использовали. Средневековый Ройс ее ни капельки не любит. Он абсолютно равнодушен к ней. Она и не подозревала, что любовный недуг может быть таким болезненным. Как же так случилось, что она приняла одного Ройса за другого? Как могла увлечься бессердечным варваром? Это же полный абсурд! Неужели безжалостный негодяй, сидящий сейчас в зале, – это тот же Ройс, что минувшей ночью вел себя так, будто любит ее, будто у него есть сердце. Впрочем, он только что дал ей понять, что это не так.

Элли дала волю слезам. Самое скверное заключалось в том, что она как назло влюбилась в этого Ройса, не имея даже возможности рассчитывать на взаимность.

Ройс со злостью стукнул кулаком по столу. Поднос с едой, кувшин и кружки с грохотом полетели на пол. Пейги вскрикнула и выскочила вон.

Дав выход гневу, Ройс сжал пальцами яростно пульсирующие виски и сел. Опершись локтями о стол, он зарылся лицом в ладонях. Аппетит отшибло начисто.

Неужели она сейчас плачет? И сумеет ли он сам изгладить из памяти ее обиженное лицо? Но ведь он старается сделать как лучше. Он не допустит, чтобы ее постигла судьба Бридге. Боже, он заставил Эйлиос так страдать! При этой мысли грудь его пронзала боль раскаяния. Ведь она принадлежала к числу тех, кого он не имел права обидеть. Она сама в слезах бросила ему, что делает людям лишь добро и потому не заслуживает жестокости.

Что заставило ее влюбиться в него? Разве он просил чьей-то любви? Ему нужно лишь ее тело! Он не давал ей никаких обещаний. Он человек слова, и если клянется кому-то в чем-то, то навеки.

Этим утром, когда он выскользнул из ее постели, его охватило неодолимое желание вернуться и снова лечь рядом с ней. Ему хотелось наблюдать за тем, как она спит. Какое-то мгновение он даже помедлил.